Бобик сильно замерз этой промозглой ночью. Он бегал под ногами прохожих и дружелюбно помахивал хвостиком в надежде, что кто-нибудь из прохожих подкинет что-нибудь съестное, но день с утра не задался, все брели, его не замечая, к дверям, за которыми было тепло, светло и сухо. Он прикинул, что там за дверями должно быть много еды, иначе, зачем все эти люди целеустремленно движутся к ним бесконечным потоком, и юркнул между ног в тепло. Потусовавшись в вестибюле и не найдя для себя ничего интересного, Бобик продолжил движение вместе с основным потоком, как вдруг под ногами все задвигалось и вздыбилось острыми углами, от ужаса он стал карабкаться обратно, но злая земля и люди, преградившие дорогу, неудержимо тащили его в бездну. Он плохо понимал, что с ним происходит, кто-то его гладил ободряя, кто пинал ногами, все это было ерундой по сравнению с нарастающим жутким гулом, раздававшимся там внизу, и он взвизгнул от страха, и тут же получил пинок под брюхо, скинувший его вниз. Одно было хорошо, земля перестала двигаться и топорщиться, и он обрел некоторую уверенность в себе и стал рыскать из стороны в сторону, пока какие-то мальчишки не подозвали его к себе. Он охотно к ним подбежал, с детьми всегда было весело, можно с ними поиграть, да и подкармливали они его частенько. Но в этот раз все было по другому, Бобик увидел в их глазах скуку, черствость, пустоту и ещё что-то страшное. Он не понимал, зачем его теснят к краю платформы, и стал крутить головой в поисках защиты, у окружающих людей, но видел только равнодушные и безучастные лица. Некоторые даже проявляли интерес, а что будет дальше. Один человек стоял и тщательно стенографировал, происходящие события, явно сожалея, что не прихватил фотоаппарат, чтобы снять самый кульминационный момент. Сзади нарастал грохот и рев, приближающегося поезда, и Бобик отчаянно рванул вперед от всего этого ужаса и бессердечия, отвоевывая себе право на жизнь….