Итак, я остановилась на том, что с 19-го декабря 2000 года в нашей семье начался семнадцатидневный марафон борьбы за жизнь моего папы. После осмотра дежурным врачом хирургии по требованию мамы, его экстренно перевозят в перевязочную, где снимают швы и начинают откачку гноя, скопившегося в брюшной полости. В этот период собирают хирургов с других отделений для экстренной операции. Под окровавленной простыней папу везут в операционную.
Я уже говорила, что в тот день я видела живым папу в предпоследний раз, как и мама. В один из дней, после операции, ее пропустили к папе, его руки были привязаны к столу, в уголках рта были вставлены приспособления (уголки рта порвались и были смазаны зеленкой), чтобы не позволить ему перекусить трубку от ИВЛ, он тогда написал маме, чтобы она отключила аппарат. Это был его последний день в сознании.
Как позднее выяснилось, у папы после операции развилась анаэробная инфекция и началась гангрена. Врачи поняли это поздно и процесс был глубоко запущен. А летальность при такой инфекции до 80% . Операция длилась несколько часов. Слоями иссекались пораженные ткани. После операции его поместили в отдельную палату реанимации, где папа лежал на ИВЛ с открытым животом. Нам были названы препараты, которые могли улучшить ситуацию, предупредили, что они на стадии клинических исследований, но положительный эффект от них однозначный. В день требовалось 3 ампулы одного препарата и 1 ампула другого и у нас в городе их было не достать, да и цена за 4 ампулы составляла около 700 рублей. Шприцы, системы, марля, вата- все в огромном количестве.
Мама у меня на инвалидности с 1994 года после перенесенного инсульта, а в 1999 году был выявлен рак, она сидела с маленьким внуком (моим сыном), а я занималась поиском лекарств, крови, плазмы и т.д.
Но, в-первую очередь-это лекарства. Выйти на главных врачей города помогали знакомые. Лекарства доставлялись поездом из Новосибирска. Ежедневно я возвращалась домой с 24.00 до 2-х часов ночи, т.к. нужно было выполнять еще и свою работу, а в 5-утра уже вставала, чтобы встретить поезд и успеть в больницу к первому уколу, который ставили в 6 утра.
Через пару дней позвонил лечащий врач, было около часу ночи, я уже вернулась домой и просто дежурила на телефоне, и сказал, что срочно нужна кровь для прямого переливания, хотя бы 3-х человек. Час ночи, большинство уже спит, но люди откликнулись (бесконечно им буду благодарна), на дежурной машине их удалось быстро собрать. Я ждала каждого у реанимации, чтобы узнать как там папа, но люди старались отмалчиваться. Нам удалось выйти на главного реаниматолога города, который сказал когда к нему можно будет подъехать. К Этому времени я подъехала в больницу и когда поднималась в нужный кабинет, то увидела как из реанимации на каталке спустили папу и помчались в операционную. Это был последний раз когда я его видела живым.
Простите, продолжение позже..