В окно постучали, Санюшка выглянула за занавеску и повернулась к мужу:
"Твоя Глафера законная пришла. Жива, значит... Столько лет прошло. Уже и не ждали..."
"Я схожу, поговорю, что хочет," - ответил муж, вставая из-за стола, где мастерил обувь.
"Тебя, видно, Пётр, вернуть. Ты же с ней венчанный,"- вздохнула Санюшка.
"Может она и себе кого нашла," - Пётр ласково погладил по плечам жену и накинул фуфайку, направляясь к выходу. На улице давно лютовал ноябрь.
Санюшка пошла к кроватке, где спала маленькая Вера. Женщина слегка покачивала колыбель левой рукой, а правой крестилась и шептала: "прости Господь, прегрешения..."
Муж был на улице не долго и вскоре вернулся. Санюшка вопросительно посмотрела на него.
"Глафера приходила узнать, как я думаю жить. Я сказал, что у меня новая семья, ребёнок. Она сказала, что сама пойдет к епископу за разводом"
"Так ты с нами останешься?"
"Я вас люблю, милые мои, - муж обнял жену, - а про неё уже давно забыл. Тож аж до революции было. Да и сейчас ... уже не то время, чтобы канонам церковным следовать."
У Санюшки от души отлегло. Ведь муж и ребёнок - это её новое счастье после того, как в Поволжье пробушевали два голода, унеся с собой в небытие родных и близких: отца, деда, сестёр, братьев. Жива только, сдавшая в борьбе за жизнь, мать. Вот сейчас она живёт с ними и горя не знает. Муж на заводе работает, у Санюшки хозяйство. Она первая в их посёлке Кузнецова. И громкой читкой занимается и печки кладёт и даже электричество проводит. (читай об этом здесь)
Прошло несколько месяцев. Верочка подросла и стала гулять. Было лето. Неровные первые шаги сопровождались весёлым смехом, улыбками взрослых. Лёгкое короткое платьице развевалось на ветерке, когда она гуляла около дома. Матушка Санюшки следила за ней. А женщина всё по хозяйству хлопотала: натаскать воды с колонки, замочить бельё, покормить кур, перебрать крупу, вскипятить простыни, сшить новых сарафанчиков дочке.
"Мама, я до Совета, надо справки тебе и мне выправить по месту жительства, - сказала Санюшка, выводя под ручку дочку на крыльцо. Мать сидела на стульчике у ступеней, - пригляди за Верочкой. Я быстро"
"Пригляжу, пригляжу. Да больно она у тебя неугомонная, шебутная. Не угнаться мне за ней"
"А я калитку прикрою, дальше двора не убежит. Да и улица у нас не проезжая, вся от советов просвечивает. Успею вернуться, если вдруг со двора улизнёт".
Санюшка, и правда, ходила недолго и вскоре вернулась. Затворила за собой калитку. За углом дома был слышен звонкий смех любимой дочки. Она про себя мысленно улыбалась: хорошо жить, когда всего в достатке: "Слава Богу!" - думала Саня. Она тороплива шла в сторону крыльца, вот уже и перила видать и мать на стульчике.
Матушка говорит внучке: "Тише, тише, играй спокойней, Солнышко... Вот так. Забирайся сама..."
"Мама!" - закричала Вера. Она была на самой верхней ступени крыльца и смотрела на мать открытыми голубыми глазами. Косыночка уже слезла на плечи, а темнорусые кудри прилипли к влажным вискам. Девочка протянула руки и подпрыгнула в сторону матери. Всего две ступени отделяли её от вытоптанной земли перед крыльцом.
Ножки полуторогодовалой девочки неловко соскользнули с нижней ступеньки невысокого крыльца, и она упала на спину...
"ААА..." - заплакала дочка. Ей явно было больно. Санюшка бросилась к ней. Та ревела на взрыд не переставая. Женщина хотела взять её на руки, но дочь стала сильнее кричать. Надо бы было бежать за каретой скорой помощи или везти в больницу самим. Ближайший телефон в Советах.
Сердце разрывалось от боли. Что делать? Положив ребёнка на руки матери, она бросилась искать телефон. Санюша выбежала на улицу, плач дочки разлетался по улице, выглянули соседи. Кто-то пошел к ним во двор.
Скорая ехала, как казалось, целую вечность. Наконец, в калитку вошли люди в белых и серых халатах. Дочь была на руках. Она по-прежнему сильно плакала.
"Что случилось?" - спрашивает врач.
"Упала..." - отвечает Санюшка.
"Как упала, покажите"
"Да, вот тут поскользнулась, - сказала матушка, - а я, смешная, старуха, подхватить то и не сообразила!"
"Со всякими детьми разное бывает и хуже. Не переживайте. Бог тут не при чём. А кричит, так может болевой порог чувствительный у ребенка."
"Так уж с полчаса. Больше... Не перестаёт "
"Да, долго, ну, пойдёмте, мамаша, в машину, садитесь, поедем в Пирогово, посмотрим."
Девочку положили на мягкие носилки, Верочка закричала еще сильнее. У врачей побежали мурашки, это было видно по их рукам. Матушка крестилась и шептала молитвы, глаза Санюшки наполнялись печалью". Соседи провожали карету скорой помощи почти до конца улицы, рассуждая о последствиях падения.
Санюшка сидела в приёмном покое больницы им.Пирогово уже больше часа, но врачей так и не было. Дочка плакала где-то дальше по коридору, туда не пускали.
Наконец, вышел худощавый доктор, лет за шестьдесят на вид:
"Вы мать? Вот что, голубошка, у вашей дочки перелом позвоночника, это однозначно. Тут гарантий никаких нет. Из обезболивающего есть морфий, но как и спирт, мы детям его не даем. Плачет она от боли. Мы к кровати её, конечно привязали, зафиксировали. Лежать ей так полгода, но никаких гарантий, что поправится, возможно, будет ходить, но... - доктор сделал паузу, - тут советская медицина бессильна... За девочкой требуется уход."
"Верочку можно забрать домой? У нас дом, мать старая... Я не смогу жить в больнице..."
"Да, здесь мы ей ни чем не поможем. Раз здесь не сможете ухаживать... Санитары на карете скорой помощи вам помогут перевезти. Сегодня еще оставим под наблюдение, а завтра забирайте. В девять подходите. А сейчас, простите, голубошка, операция у меня".
Доктор виновато расшаркался и ушёл. Санюша, стояла как в воду опущенная, крик Веры разрывал сердце. Заглянув к ней в палату, она нежно погладила дочь. Та даже не заметила её, продолжая кричать от боли. Санитар рассказал, что нужно купить домой, чтобы ухаживать за дочерью и Санюшка отправилась к выходу. Она не осознавала куда бредёт. Все плыло перед глазами. Казалось, что жизнь пошла под откос. На улице стало смеркаться. Очнулась женщина на ступенях храма, где в глубине полумрака дьякон заканчивал читать вечерние часы.
Санюшка не сразу решилась переступить порог храма, единственного не закрытого в Куйбышеве. Она вдруг почувствовала вину в том, что случилось. Тут вспомнилось, что по молодости она часто обращался к святым и те ей помогали. Санюшка решительно вошла в церковь. Она подошла к алтарю, где горели свечи с стала молится.
Служба уже закончилась, местная прихожанка подметала полы:
"Чего горюешь, сердешная?"
"Дочь у меня позвоночник сломала, боли сильные. Врачи ничем помочь не могут"
"Тебе за советом надо к монахиням сходить. Февронию и Василину, знаешь?"
"Да, кто ж их не знает, сама чай им то супчик, то котлет картофельных отнесу... "
Санюша даже удивилась себе. Как же она про них забыла. Судьба у ни была необычная. Из их деревеньки они были. Как-то по молодости мать их в монашки обманом постригла, а девкам замуж уж больно хотелось. Претерпели они, да так при монастыре и остались. А когда красные в двадцатых годах лютовали и баржу с монахинями в Волге затопили, Феврония и Василина гостили у её матушки. С тех пор вот и пекутся о них, как о родных. Жили они недалеко от их дома в посёлке Кузнецова. Она решила навестить их как перевезёт домой Веру.
На следующий день, как и обещал доктор санитары помогли транспортировать ребёнка домой. Зафиксировали её в детской колыбели. Объяснили как ухаживать и ушли. Сутки уже ребёнок плакал и не переставал. От сильных болей Вера не могла уснуть. Матушка тихо молилась святым в своём углу, Санюшка не отходила от постели ребёнка.
"Мама, - наконец, сказала она, - я пойду до монашек... за советом. Сил нет сердцу моему слышать, как чадо моё от боли страдает... И нет ей облегчения..."
"Иди, с Богом... дочка... Монашки плохого не посоветуют..."
Монашки жили как обычные люди. Даже одевались по мирскому. Иначе было нельзя, так как могли забрать в лагеря. Женщины были в возрасте, им давно минуло за восемьдесят. Им комнату одна добрая одинокая вдова отдала.
"Что случилось Санюшка? Лица на тебе нет, - спрашивает Феврония, как увидала скорбящую у порога.
"Матушки мои милые. К Вам за советом я пришла. Верочка моя упала, позвоночник сломала. Кричит так, что меня не слышит. Вторые сутки от болей не спит. В больнице ничем помочь не могут. Ни жизни ни гарантий на выздоровления нет... Так уж лучше смерть её бы нашла, чем смотреть как она мучается... Страдает чадо моё невинное..." - Санюшка заплакала.
"Не плачь, доченька, не плачь. Под Богом все ходим, - говорит Василина, - молитва у тебя крепкая. Помнишь, как Троеручица тебя от Тифа излечила, а от чумы Николай угодник, так что ты и на свадьбе гуляла на третий день? А как тебя Бог на Детском поезде от насильника сберёг, а от сати волков в Белоруссии"
"Там я зажизнь свою просила... А тут позвоночник, не чума... его молитвами не починишь..."
"А ты положись на Волю Господа. Есть одно проверенное средство. Поди к отцу Иоанну молодому в Петра и Павла*, воздуха** у него попроси. Накрой их до утра дочку свою, Верочку, да молись. Боль уйдёт сразу. К утру или исцелиться, или Бог душу её заберёт. Воздуха успей вернуть к началу Литургии. А Иоанну скажи, что от меня"
"Спасибо тебе матуша Василина. Так и поступлю."
Слёзы просохли на глазах Санюшки и она решительно направилась в храм. Отец Иоанн встретил её с улыбкой и не стал перечеть или чинить наставлений. Как услышал он рекомендации от матушек, так сразу в алтарь за воздухами поторопился, только настоятельно велел вернуть их к девяти часам на утро. Ведь будет праздник и службы без них по чину не положено.
Когда Санюшка вернулась поздним вечером домой, муж Пётр стоял у кровати дочки. Немые слёзы катились по его щекам. Дочь по прежнему громко плакала. Жена обняла мужа, но в её душе разгоралась великая православная вера. Она точно знала, что вот сейчас она покроет Верочку и ей больше не будет больно.
Она рассказала мужу наказ монашек и он не стал её останавливать, он и сам был готов на всё, лишь бы любимое дитя не страдало.
Санюшка достала воздуха, перекрестилась и бережно накрыла ими дочь. Вера всхлипнула и ровно задышала, погружаясь в глубокий сон. Санюшка села у кровати, не в силах произнести и слова от радости. Пётр начал бить поклоны в угол, где раньше висели иконы. Матушка потихоньку достала из душки печки образ и поставила в красный угол. Зажгли свечку. По памяти Санюшка читала молитвы, всей семьёй молились до утра. Дочь спала крепким и мирным сном.
На утро, как начало светать Санюшка пошла к колыбели девочки, в её душе не было сомненй в том, что стало с девочкой. Воздуха надо было возращать. Она подняла покрывало. На лице Веры застыла радостная улыбка. Она была мертва, но умирая ей было не больно. Для матери это самое главное.
Ни раз ещё Санюшка вспомнит за свою жизнь этот случай. Пройдут годы, с мужем они повенчаются, у неё родится ещё одна девочка, а потом будет четверо внуков. И даже своим правнукам Санюшка будет рассказывать боль матери за своего ребёнка. "Когда встанет выбор: страдать ему или умереть, я выберу чудо смерти, спасающего от болей."
Реальная история - художественный пересказ
___________________
*"Петр и Павел" - народное название храма в г.Самара в честь первоапостолов Петра и Павла
**"воздуха" - просторечие. Правильно: воздух - большой матерчатый плат (покров), которым покрывается чаша и дискос вместе. Воздух в церковное употребление был введен позже в V веке и преимущественно из символических соображений. Подробнее читай здесь
Самарская скорая появилась в 1935 году (читать здесь)