На первом курсе появлялся я в институте редко – вспомнил старых приятелей из ЛГУ, завел новых. Некогда было. На первом курсе меня не трогали ни деканат, ни учебная часть. Когда же на втором я перебрался в общагу, немедленно начались разнообразные неприятности. Так что на первом курсе я в институт забредал нечасто. А если забредал – вечно попадал в какие-нибудь истории.
Историю партии (КПСС) мне довелось учить и сдавать дважды. В МГУ этот предмет вёл у нас квадратненький мужичок с квадратненькой головой. Отставной военный, максимум – майор. Именно он продемонстрировал на мне, что такое классовый подход к истории.
На первом же семинаре он задал мне вопрос, и я честно ответил, что Россия была страной аграрной, в промышленности было занято около двух процентов населения, и промышленность эта была довольно слабой. Под каждым сказанным тогда словом я подпишусь и сегодня, только цифры уточню.
Меня немедленно обвинили в троцкизме. Оказалось, в соответствии с историей КПСС Россия была индустриально-аграрной, с крупной, развитой промышленностью и с мощным рабочим классом – передовым отрядом. Я покаялся и понял, что История и история КПСС – совершенно разные дисциплины. Классовый подход усвоил, но на экзамене больше четверки получить не смог – клеймо троцкиста было выжжено у меня на лбу. Просто светилось в сумраке.
Самым диким для меня была необходимость конспектировать труды В.И. Ленина, то есть выписывать из ПСС абзацы статей. Преподаватель проверял наличие конспектов, и без них к экзамену не допускал. Я тупо и бессистемно выписывал в общую тетрадь абзацы, даже не вдумываясь в смысл, потому как важно было не содержание, а факт наличия нужной статьи в конспекте в нужном объеме. То был чистой воды бред. Но зато в Питере я уже просто пользовал свои конспекты МГУ.
В ЛФЭИ на первом курсе лекции по этой самой истории КПСС читала нам дама неопределенного возраста далеко за пятьдесят.
По внутреннему содержанию – бывшая партработница, третий секретарь какого-нибудь райкома. По запросам – светская гранд-дама, что естественно: третьи секретари отвечали в райкомах за идеологию и культурное развитие населения, а потому мнили себя светочами культуры. По внешнему виду – директор продовольственного магазина.
Гранд-дама была плотно и ровно зашпаклевана толстым слоем штукатурки, покрашена в нужных местах румянами, и казалось, что штукатурка начнет отваливаться при любом резком движении. Похоже, она и сама этого боялась, а потому двигалась медленно и плавно. Особенно осторожно поворачивала голову.
Наученный суровым уроком классового подхода, я вовсе не хотел быть троцкистом, а хотел быть в передовых отрядах строителей. Хотел не очень сильно и не в самых передовых, но чтоб не потеряться. А потому, забредая на лекции гранд-дамы, окапывался на галёрке с какой-нибудь художественной книжкой, или готовился к очередному семинару, и даму никогда не слушал. Однажды совершенно случайно зашел на ее лекцию с самым звонком. Галерка была занята, и мне пришлось устроиться во втором ряду – исключительно потому, что, когда я уже собрался из аудитории выйти, дама вошла. Решил я лекцию перетерпеть. Но не представлял, что меня ждет.
На той лекции гранд-дама решила учить аудиторию хорошим манерам. Смысл ее полуторачасового монолога сводился к следующему. Вы, быдло, колхозники неотесанные, приехали учиться из своих деревень не только в колыбель революции, но и в сокровищницу мировой культуры. Вам следует не пиво с водкой бухать после занятий, а по максимуму поднимать свой культурный уровень. Выходные проводить в Эрмитаже и Русском музее, по вечерам не .лядей трахать, а наслаждаться оперой и балетом в бывшей Мариинке, а ныне театре оперы и балета имени товарища Сергея Мироновича Кирова. Не сморкаться двумя пальцами и потом их об штаны вытирать, а использовать для этого носовой платок (и даже показала, КАК в него надо сморкаться). При кашле и чихании прикрывать этим носовым платком рот, а не брызгать на соседа. О том, как она объясняла аудитории, что надо чистить зубы, умываться и вообще соблюдать личную гигиену я уж умолчу.
К концу этого соло аудитория была в ступоре, а я на точке кипения. С таким публичным унижением такого количества народа я никогда не сталкивался ни до, ни после. Третий секретарь райкома пёр из этой клинической идиотки с неодолимой силой. Кроме того, сидя во втором ряду я почувствовал личное унижение, и оскорбился: меня хватало и на лядей, и на Сергея Мироновича – я к нему даже пару раз успел заглянул.
В конце лекции дама объявляет тему следующего издевательства: как пользоваться ножом и вилкой. Соответственно, не следует рыгать за столом, сморкаться в скатерть и ковырять вилкой в зубах. И спрашивает: «Кто хочет, чтобы наши лекции были продолжены?». Поднимается несколько рук. «А кто не…» и через паузу поправляется – «А кого это совершенно не интересует?». Моя рука начала подниматься уже со слов «А кто…». К окончанию фразы во всей аудитории из ста человек торчала только моя рука. Дама сменила несколько цветов радуги, что было заметно даже под толстым слоем штукатурки. Похоже, такой облом случился с ней впервые.
- Вы можете не приходить… Нет! Вы придете и покажете нам, как пользоваться ножом и вилкой!
Да ради бога, меня обучили этому еще в раннем детстве. Приду, коль Вам так хочется, хотя планы у меня были совсем другие. И вообще я сюда случайно забрел. Да и не собираюсь я ссориться с бывшим третьим секретарем райкома, ныне преподавателем истории родной коммунистической партии, несущей идеи коммунизма в массы. А заодно несущей и правила хорошего тона для неотесанного советского народа, который надо поднять до уровня, соответствующего борцу за победу ленинских идей во всем мире. Себе дороже.
И пришел, и сел во втором ряду. Но вызвать меня на подиум тетка не решилась. На подиуме мучилась девочка, из нашей, кстати, группы. Двигала ножом и вилкой по пустой тарелке и эту пустую вилку в рот совала. Хоть бы мяса кусок ей туда положили, что ли.
Не знаю, продолжался ли этот бред в дальнейшем. Больше я на эти лекции не ходил. На экзамене отвечал на отлично, но получил четверку. Был и тому рад, потому как больше трояка от нее не ждал.
Еще одну четверку получил по математике. Отвечал тому же преподавателю, который поставил мне четверку на вступительных экзаменах. И снова тот же результат. Не знаю, чем я ему так активно не нравился. Всё ответил, всё решил, ни одного дополнительного вопроса он мне не задал. Просто влепил четверку в зачетку без каких-либо комментариев. Хотя вряд ли в том институте кто-нибудь знал математику лучше меня. Я всей группе на всех контрольных решал задачи минут за 15, потому как дольше задерживаться не любил)))