Это были не те слова, которые Аня ждала услышать от родной матери.
Возможно, жизнь Ани действительно повернулась немного не так, как рассчитывала ее мать. Замуж она вышла сразу по достижению 18 лет – с Павлом они знакомы были с детского сада, учились потом в одной школе, всегда вместе, практически не ссорились. Аня вспоминала, что никогда даже не задумывалась о другом варианте. И была счастлива, и ей казалось, что это самое главное.
Правда, в конце пятого курса института Аня узнала о своей беременности. Возможно, не самое удачное время: им бы встать немного на ноги, а беременную, ее не хотели брать на работу официально – кому нужен работник, который через пару месяцев уйдет в декрет и неизвестно, когда выйдет? Паша работал за двоих, ну и Аня искала надомные подработки. Избавляться от малыша у нее даже не возникало мысли, ребенок не был виноват в том, что он получился «невовремя». И самое главное, что любимый муж был счастлив узнать такую новость…
С первой неожиданностью она столкнулась тогда, когда они оповещали родных о скором прибавлении в их маленькой семье. Пашины родители очень обрадовались, горячо поздравляли и заверяли, что ничего страшного нет в том, что ребенок появится в такое время. Свекровь все смеялась и говорила, что быть молодой мамочкой всегда хорошо, меньше разницы между мамой и ребенком – больше понимания. А вот Анины… ну, папа всегда был довольно черствым и скупым на эмоции человеком, от него Аня не ждала ничего особенно. Она была рада и простому «Здорово, поздравляю». А вот от мамы Аня очень ждала реакции. Ей нужна была поддержка, ее первый самый близкий человек... Но после долгого молчания услышала в ответ лишь «И что ты будешь делать?». «Ты», а не «мы». Аня растерялась и не сразу сообразила, что ответить. Но все же оповестила, что будет рожать, другого варианта нет. Но мама сказала, что «другой вариант есть всегда». И больше они не обсуждали это. Честно говоря, Аня очень боялась услышать от мамы это жуткое слово на букву «А». Она его и не произнесла, но оно так и висело между ними…
Со второй неожиданностью Аня столкнулась, когда однушку, оставленную после смерти бабушки, мама сдала знакомым. Девушка рассчитывала, что они с Пашей могли бы туда заселиться… но у мамы были свои планы. Аня не очень поняла, почему так, но спорить не стала – та не отличалась кротким нравом и если ей что-то приходило в голову, спорить с ней было бесполезно. Ну, решила и решила, мама на это имела право, по завещанию недвижимость после смерти владельца отходила первому наследнику, то есть ей. А они уж как-нибудь протянут.
Но дальше все стало сложнее. Анино самочувствие ухудшилось, она постоянно лежала в больнице на сохранении, потому что врачи говорили про угрозу выкидыша. Паша много работал, но все равно успевал навещать, свекровь приходила часто, а Анина мама пришла лишь один раз. Окинула безразличным взглядом палату, округлившийся живот дочери, спросила про самочувствие и ушла.
Это было очень неожиданно. Ее добрая и любимая мама вела себя совсем странно и пугающе. Аня никогда не думала, что столкнется с такой реакцией. Да, она признавала, что ее ранняя беременность могла доставить проблем, но а что делать?
Мальчик родился преждевременно, на 28 неделе, с сильным недобором веса, болезненный. Его сразу увезли в реанимацию, и целый месяц находился в кувезе, половину из этого времени – был подключен к аппарату ИВЛ. Аня обливалась слезами, молила Господа, чтобы с сыном все было хорошо, но это не спасло – многочисленные проблемы со здоровьем ребенка с тех пор не давали Ане ни минуты продыху. Их направляли в область, потом – в региональный центр. За первые полгода жизни малыш перенес несколько операций, а пропущенный офтальмологом момент отслойки сетчатки у мальчика добил Аню окончательно.
Но она не сдавалась. Только нужны были деньги. Деньги, деньги, деньги. Да, все было возможно лечить по медицинскому полису, но розовые очки у Ани сломались уже давно, и она трезво понимала все возможности бесплатной медицины. А еще – это постоянные переезды вместе с малышом. И, казалось бы, врачи везде принимали с готовностью, только выходило все не так просто.
И пока Паша гробился на нескольких работах, поддерживая жену и ребенка, как только мог, Аня просила у родственников, кто сколько мог дать. Все в долг, конечно, она была готова работать потом до гроба, но нужная сумма никак не набиралась. Точнее, набиралась, но в следующий момент врачи оповещали о новой лечении, о новом препарате, а еще – обследования и анализы… И, унижаясь и засунув свою гордость ради сына куда подальше, Аня позвонила маме. Которая, насколько ей было известно, совсем недавно вернулась с отдыха.
Та ее выслушала молча. И произнесла только:
- Ты могла оставить его в роддоме, и не пришлось бы побираться.
Аня, чувствуя, как внутри от тона матери все леденеет, положила трубку. Так она лишилась в один миг родного человека. Она пыталась понять – но не могла. Вспоминала свою любимую добрую мамочку, которая дула на разбитые коленки, приговаривая «у кошки боли, у собаки боли, а у Анечки не боли». И никак не могла найти ее в той женщине, с которой разговаривала только что.
Но, возможно, это и к лучшему. Вероятно, та злость и отчаяние, что бурлили в душе Ани в тот момент, придали ей сил, не дали опустить руки. И пройдя долгий путь реабилитации и лечения, каждый день которого Аня выгрызала с боем, маленький Дима вернулся домой в семью.
И думая обо всем этом, она не могла не благодарить безмерно своего мужа. Без Паши, без его поддержки Аня бы не смогла. Без всех тех, кто вложился в здоровье их сына. И отчасти она была благодарна и матери. Ведь именно в тот момент она для себя решила, что для нее никакого второго варианта быть не могло.
Но понять… понять ее она так и не смогла.
