Слушайте, может, сделаем перерывчик? – предложил Петрович. Он видел, что с Василием опять творится что-то неладное.
- Ой-нет-нет! – запротестовала сразу Полина. – Я еще не высказалась…
Действительно, было похоже на то, что все заведенные пружины должны распрямиться, только тогда можно вновь начать их новое «взведение» или какие-то другие действия. Предопределенность ситуации почувствовал и Василий, поэтому только сжал зубы, собирая оставшиеся «моральные силы». В глубине души он знал, что должен все выдержать, хотя и испытывал тупую «звенящую» тяжесть в голове.
А Полина уже «рвалась в бой»:
- Я вообще-то не хотела участвовать в этой прочистке, думала, что не приду…. Но все-таки не смогла удержаться. Я очень не люблю разочаровываться в людях, но в последнее время что-то, Вася, я все сильнее в тебе разочаровываюсь…. Пытаюсь найти в тебе оправдание, и все больше разочаровываюсь. Как в человеке, как в педагоге, как в друге тоже…
Василий в этот момент поднял глаза на Полину и увидел, что она не смотрит на него. Ее небольшие «татарские» глазки бегали по чашкам и тарелкам с печеньем на заставленном столе, но ни разу не остановились на нем, даже мельком…
- Как в педагоге – это этот урок о сексе…. Но ведь это смешно, когда о сексе рассуждает человек, ничего практически о нем не знающий…. Девственник, можно сказать…. Причем, рассуждает с таким явно напыщенным видом, чтобы показать, что, мол, я знаю, о чем говорю – не подумайте…. Но эта фальш чувствуется и… это просто отталкивающее отвратительное впечатление… Я уже не говорю о словах, типа трахаться… Все это выглядит не только смешно, но и пошло. Да и опасно по большому счету…. Стоит какой-то девочке, той же Сашке Сабадаш пересказать своей мамочке, о чем и как с ними на уроке учитель разговаривает!..
- Не нужно, Вася, слышишь, так часто затрагивать интимную тему, когда ты о ней почти ничего не знаешь!.. – с новым жаром продолжила она после небольшой паузы и на этот раз мельком взглянув на Василия. – А у тебя восемьдесят процентов разговоров об этом…. У тебя же просто крыша уже поехала на сексе…. Я не пойму, к чему это ханжество?.. Где ты его набрался?.. Я же вижу, что тебе хочется быть нормальным мужчиной – быть с девушкой, спать с нею, в конце концов – а почему нет?.. А ты сам себе не даешь…. Ты как евнух – и хочется, и не можется…. Нет, ты хуже: тот и не смог бы, а ты - и можешь, и хочешь – а не даешь себе…
- Ему вера не позволяет, - вдруг глубокомысленно изрек Испанец. Василий с удивлением взглянул на него, но не успел осмыслить мотив сказанного, ибо неожиданно включилась Юленька:
- Кстати, по поводу веры. Вы что думаете, что он действительно любит Бога и ради него все делает?..
Юленька замерла на секунду с какой-то хитроватой улыбкой (Василию эта улыбочка показалась «дьявольской»). Все головы как по команде повернулись в ее сторону.
- Как бы не так. Он, знаете…. Он – боится Бога, но не любит…. Он смертельно его боится… Он, понимаете, как раб – под страхом наказания выполняет, что ему сказал хозяин – так и Василий…. Как раб выполняет все поручения Бога…. Да и если б его поручения!.. А то свои выдумывает – и думает, что этого от него Бог хочет…
Несколько секунд стояла полная тишина…
- Да, ты права, Юленька!.. – с каким-то усилием продолжила Полина. – Я хоть, честно скажу, не очень тебя, как говорится, долюбливаю, но тут ты полностью права. Не знает он, что такое любовь. И Бога своего он не любит – боится просто…
Полина еще раз отважилась взглянуть на Василия. Тот опустил голову и проделывал странные манипуляции со своими глазами – резко сжимая и разжимая веки, как будто боролся со сном. На самом деле он пытался управиться с головной болью.
- Я, кажется, последняя осталась, - подала голос Дариванна. Она внимательно выслушивала всех выступающих до нее, намеренно выбрав себе роль последней.
- Знаешь, что я тебе предлагаю? – обратилась она непосредственно к Василию. – Давай проведем один небольшой психологический тест по Фрейду…. Я буду произносить слова, а ты сразу будешь мне называть то, что первым тебе придет в голову. Договорились?..
Дариванна тоже в свое время закончила курсы психологов и при случае любила демонстрировать свою осведомленность в этой сфере.
- Хорошо, - согласился сразу Василий. Он действительно был рад хоть какой-то «смене деятельности».
Дариванна, откинувшись на стуле со слегка загадочной улыбкой, стала называть слова и после ответа Василия - немедленно предлагая ему новые:
- Война…
- Смерть.
- Семья…
- Женщина.
- Счастье…
- Любовь.
- Страх…
- Смерть.
- Работа…
……………..
Неожиданно Василий не смог ничего ответить. Он действительно несколько секунд ждал «подсказки», - ассоциации из своего мозга, но оттуда ничего не приходило. Василий с удивлением приподнялся на стуле, и уже, когда все вокруг начали смеяться, все-таки с усилием, но осознал пришедшую на ум «подсказку»:
- Школа!.. Школа – елочки!..
Но народ уже вокруг неудержимо веселился.
- Да, вот она, задержка по Фрейду. Видимо, не особо ты себя утруждаешь работой, Василий, - со смехом, потирая руки и разворошив себе по обыкновению брови, приговаривал Петрович. – Все как на ладони…. От старика Фрейда так просто не уйдешь.
Василий выглядел несколько смущенно:
- А что это значит, Дариванна?.. То, что я не смог сразу подобрать ассоциацию…. Это какой-то подсознательный зажим?..
- Не знаю – не знаю, - ответила та, довольная, поблескивая блестящими глазами. – Но обратите внимание на еще одну деталь. У Василия одинаковая ассоциация на два понятия: война и страх ассоциируются у него со смертью.
- Вот! – сразу включилась Полина. – Вот и вся твоя, Василий, вера!.. Верующий человек не должен бояться смерти. Не так ли?..
- Вот-вот, - поддержала ее Котик. – Для верующего смерть – это встреча с Богом. А раз он смерти боится, то и к Богу, видимо, идти не очень хочет…. Так, Поделам, вот мы и вывели тебя на чистую воду.
Василий хотел, было, ответить шуткой, но атмосферу всеобщей разрядки и веселья не поддержала Галка:
- Может быть, мы все-таки дадим Василию Ивановичу ответить на то, что мы о нем говорили…
И веселье тут же как по команде оборвалось. Все действительно повернулись к Василию и уставились на него, ожидая «ответа». Тому не очень хотелось вновь возвращаться в «напряженку», но это было по всей видимости неизбежно. И Василий подчинился.
(продолжение следует...)
начало главы - здесь
начало романа - здесь