Итак друзья, за исчерпанием материала (на данное время) цикл публикаций, прорисовывающих линии науки будущего завершается. Что здесь основное? И почему "Живая Наука"?
Прежде всего, мы подошли к идее того, что грань между живым и неодушевленным достаточно расплывчата. Все физические объекты разделены внутри себя на подобие клеток и даже может, специфических органов. При определенных обстоятельствах в веществе может возникнуть подобие пульса. Тогда неодушевленное тело будет периодически менять свои характеристики, в том числе объем и температуру.
Мы узнали, что круговорот энергии, от "рассеянной навсегда" к высоким ступеням происходит в элементарном вихре. Такой торнадо образуется проще всего между двумя любыми плоскостями, являющимися подобием зеркального резонатора лазера, и вызывающим каскад резонансных излучений.
Мы узнали, что существует "быстрый" и "медленный" свет. Последний, вопреки Специальной Теории Относительности, способен иметь скорость нулевую или околонулевую относительно материальных объектов, являться слепком их структуры и накапливаться в пространстве. Вселенная имеет память, словно живое существо. И вот, что особенно интересно, слепки разрушенной структуры способны "налипать" на ныне существующее, подобное тому, что существовало в прошлом. И - преобразовывать, насколько возможно, по своему подобию.
Вещи и живые организмы имеют крайне трудно уничтожаемые, или даже бессмертные души. Это отныне научный факт.
Мы узнали, что обычный свет способен проникать сквозь традиционно непрозрачные экраны. Все объекты Вселенной сообщаются не только поверхностями, но и полным своим объемом. Да - взаимная диффузия вещей. И это тоже своего рода жизнь.
Узнали о том, что все подобные структуры, от черточек интерференционной решетки до оптических сред и биологических структур способны координировать между собой направление движения световых лучей.
Что дальше?
Друзья, на этот вопрос ответить сложнее всего. Очень многое зависит от культуры общения: ученых, исследователей, порой даже кажущимися дилетантами (любителями), как между собой, так и с народом. Нам нужна внимательная, слушающая и понимающая публика.
Пока что эта культура, по меньшей мере в нашей любимой России, исчезающе низка.
Поэтому, я предлагаю вашему вниманию две сокращенные главы из единственного научно-фантастического романа автора (если не считать нескольких рассказов) - "Бегущие в Рай". Здесь есть все, что давно задумано. Деятельное комьюнити. Общество единомышленников. Друзья. Неограниченное финансирование. Спор. Зло и добро. Исследования без ограничений.
Предыдущая публикация https://zen.yandex.ru/media/id/5d21bd276f26e400aeefaae7/vse-razdeleno-vse-pylaet-doklad-o-jivoi-nauke-5de5300c027a1500c46f665c
Одна из первых публикаций https://zen.yandex.ru/media/id/5d21bd276f26e400aeefaae7/eto-sekret-rasskazyvaiu-tolko-vam-5d8a49b2e4fff000ae982ea5
ВОСПОМИНАНИЯ О «БЕГУЩИХ В РАЙ»
ОПЫТЫ
…К тонкостям строения Зерна-донора приклеиваются отражения структур Алтарей, направляющих её на другие объекты. Кварц, стекло, и вода стремятся ввязаться в чуткие, замысловатые, не прощупанные до самых глубин механизмы переноса свойств.
Но, если однажды удастся в высшей степени удачно воскресить и преобразовать хотя бы одного человека, успех можно воспроизвести во всех аналогичных телах.
Высвечивание Зерна вызывает сбои в работе клеточных мембран, склеивание и обособление клеток как Донора, так и Приемника.
На Алтаре высвечено немало высших животных, вплоть до ветхозаветных ягнят. До того место Зерна первичного поля занимали растения. Приятные для исследований, молчаливые объекты. Растения. Хорошие друзья.
Мы научились реанимировать животных до трёх дней находившихся без пульса при комнатной температуре в едкой кислородной среде. Вспышки в зеркальной, словно термос камере, наполненной вспененной водой и организм содрогается. Тело приобретает некий живой цвет — этот момент перемены окраски весьма волнующ. Серия вспышек среди грома. Животное поднимается, открывает мутные глаза. Всё. «Зерно» — здоровый зверек отключается, труп валится, так и не успев набраться жизненной силы. Надо теперь вынимать его из камеры и долго отмывать Алтарь. Иногда удается достичь особенного успеха. Воскрешенные котята миролюбивы (в соответствующих фильмах реанимированные агрессивны), нехотя, но лакают молоко, бегают по лабиринту, ведут себя вполне пристойно. Хотя недолго живут после всего этого.
Что меня поражает в смерти — биологическое тело, такое сложное, умное, произведенное миллионами циклов эволюции, вдруг становится никому, вообще никому не нужно. Миг перехода в иное состояние — и всё, его не надо лечить, ласкать, выхаживать, а только лишь поскорей утилизировать. Оно перестаёт принимать пристойные позы, в этом будто бы скрывается насмешка смерти.
Есть еще нюансы. Вторичные излучения, исходящие от оживающего существа, могут преобразовать Зерно по своим законам. Так бывает часто. По правде говоря, всегда. Третий закон Ньютона в биологии: действие равно противодействию. Тогда совмещаемые организмы превращаются в разделенный пространством, но единый, слоёный, не приятный на вид мясной пирог. Лапы-головы-хвосты с деталями Алтаря; осколками зеркал и гранулами параметрического усилителя.
Излучение Жертвы нельзя заменить искусственным подобием, механическим генератором света. Это энергетические руки живого, и только живого организма. Точнее, сейчас, увы — грубые лапы Голема. Когда-нибудь мы сможем превратить их в божественные пальчики. Нужно лишь найти количество бессмертной крови, способной вывести из людей их несовершенство.
Вся Вселенная с началом испытаний ввязывается в схему Воскрешения, каким образом, — всё прояснится после, после. И каждый новый день наши лаборатории выявляют особенности взаимодействия света с материей, — бозонов с фермионами, лоскутки предостережений, которые мы вряд ли отследим до последнего, будто бы ничего не значащего знака.
Все сейчас такое податливое, каким никогда не был коррозирующий материал жизни. Нечто такое золотое, полноценное, пропитанное услужливой силой.
Ты тоже это чувствуешь, мой неведомый друг?!
…
…На стапелях добела освещенных лабораторий конденсируются очертания Танков. Необычных объектов, обращенных против Смерти, изготовленных, будто не нами, отягощенными атавистическим пищеварительным трактом, простыми людьми, а творениями, явившимися прямо из рук Бога.
Эта Машина войны создается гениальными конструкторами и добросовестными рабочими. Теперь, здесь, она еще и образ жизни, которому можно довериться, без вопросов и размышлений. Не совершать вычурных быстрых движений. Смехом встречать чирканье болванки в двадцати сантиметрах от прислоненного к стали виска. Идти строго намеченным курсом.
…Так говорил Ливи, сразу после Синхронизации в Купели. Я понимал, это не зря. Готовит нас к экскурсии в отдел Домен.
Проповедовал он вдохновенно. И, по-прежнему почему-то называл нас с Деткой «братьями».
— В конечном итоге, братья, нужно учиться создавать то, что сильней Времени. Использует его, а не подчиняется течению. Знаете ли, что вся история человечества к этому вела?
Пророки догадывались, что борьба со Смертью изначально проявляется в образе земных крепостей. Наши предки всегда желали создавать города вечной жизни. Как мы, не хотели уходить навсегда.
Если крепость разрушается врагом или временем, когда она все же идеально удачна, то проявится здесь, или где-либо еще. Люди, повинуясь голосам из прошлого, восстановят стены в прежнем виде.
Еще Ливи, подмигивая своему отражению в зеркале, заодно умножающему количество пищи на столике, выговаривал;
— Монолит тождественен самому себе. Стабилен в пространстве и, потому текуч во времени. Если координаты точек объекта стабильны, время размягчается. Неопределённость времени пропорциональна квадрату расстояния.
Наговорив такого всего, наглотавшись чаю и кукурузной каши, дже произвел неприличный жест бёдрами, принятый у бандитов в знак недосягаемого превосходства, похлопал в ладоши, и продемонстрировал растопыренные пальцы, коронный знак отдела Домен — «Яростное Солнце».
…ЭРИ
Ливи в это утро был весёл и приветлив. Бодро жевал рыбу, фаршированную кукурузой. Вертел головой по сторонам, словно молодой пинчер.
На его столе пять подписанных чашечек Петри. Их владельцы предполагают поболтать с Ливи о чем то важном.
Упс! Подошла и поставила передо мной чашку Петри с медом Эри, визи из подготовительного отдела. Видел её до этого мельком.
У Эри сияющие, словно… Лунное Солнце, глаза.
— Вы из Корпуса?
— Ведущий приглашенный специалист там, базируюсь в Эври, и что?
— Вы участвовали в воскрешении людей?
— Да.
Эри смотрела на меня во все свои распахнутые невероятные глаза.
Мы пересели к Северному Полюсу. Я слизывал мёд из чашки-приглашения и разглядывал Эри.
— Становишься в выемку для Жертвы. Тебя пристегивают к кресту. Твой свет окутывает человека, погруженного в бушующую воду Купели. Луч находит в воде элементы, необходимые для воссоздания тела по образцу твоего организма, дает импульс сердцу и нервной системе. Вода становится рубиновой, светится, плещет и мерцает.
— Что происходит дальше?
— Ты входишь в связь с душой. Связываешься с человеком. Становишься его проводником. Братом-близнецом. Наставником. Отцом и матерью.
— Вы уподобляете воскрешаемого себе?
— Да. Но, к сожалению, лучи, отправленные обратно мертвым человком, стараются изменить тебя. Ты страшно борешься с воскресающим организмом. Напитываешь собой. И, купаешься в кровяной грязи. Не знаю, как точно сказать. И никто не способен. Ходишь по Лазу, будто под водой; тяжело, холодно, но не признаешься, что сердце в тебе уже как бы чужое. Ты его почти не контролируешь! Редко, когда удается провести опыт до конца. Если честно, никогда. Знаешь, нам просто не хватает настоящей любви.
— Вам нужна любовь? Ради этого меня сюда и пригласили.
Я глянул на Эри. Не отвела взгляд. Египтянка из мультфильма о видениях фараона. Платье белое, синее и золотое. Оса, свеженькая и чистая. Смолистая грива, карие, с примесью янтарного мёда, глаза. Такую детку, в принципе, можно полюбить. По-настоящему. Она… способна заклеить собой любую рану, и без Луча. Ходячий бактерицидный лейкопластырь эта Эри, вот кто.
— Да, нужна Любовь. Или, как некоторые говорят, всеобщее физическое взаимодействие, раскрывающееся нам теперь с неожиданной стороны. Да ведь ты понимаешь, о чём я говорю. Ты — танцовщица Дико?
Подошла вездесущая Аква. Напомнила, что мы собрались на экскурсию в Домен. Эри определенно выразила желание пойти с нами, но Детка отчитала визи, что та не прибавляет «дже» в конце каждой фразы, и указала, что новичкам нельзя, даже если бы и захотели ее взять.
Мы вышли к полосатому люку с белым кругом. Почему-то то, как мы шли по коридору, ведущему к лаборатории «Единорог», я отметил особенно.
Встретили Ливи.
Отвели занавесь и остановились у аппарата, чем-то напоминающего серебряную пирамиду, и ее отражение сверху, такое, что вершины двух фигур смотрят друг на друга.
— Монолит! — по слогам продекламировал Ливи. — Мол. Пристань всех погибших кораблей.
Странное правило, братья. Для того чтобы создать Монолит, в простонародье — Машину Времени, нам пришлось разделить Его на множество частей. Для этого понадобилось воспроизвести практически копию кровеносной и нервной систем.
Мы смогли остановить бег и даже дрожание микрочастиц. Заморозили их в одном макроскопическом объекте, без того, чтобы скатиться к абсолютному нулю. Отменили принцип Паули, согласно которому одинаковым, по всем параметрам атомам, запрещено собираться вместе. И поэтому Мол существует и в прошлом, и в настоящем.
Чафр замялся. Мне показалось, у него заканчиваются особенные, огненные слова для продолжения столь важной речи.
— Но это же Аль-Мириус! — вскричала Аква. — Наш, обычный Алтарь!
— Да. Мол несколько похож на всем известный Мириус. Но, есть у Него и важные отличия.
Если подойти к нему ближе, он примет тебя за себя и заморозит. В сущности, это вывернутый наизнанку холодильник. Каждый его покоящийся атом связывается с подобной частицей находящегося в непосредственной близости объекта, притормаживает и, тем самым, отправляет в путешествие по времени.
— Как это проявляется?
Ливи метнулся в душевую кабинку, зачем то установленную в зале «Единорога», наполнил чашку водой, пошевелил кнопки на пульте, втиснул в промежуток между вершинами пирамид. Подождал минут пятнадцать. Снова тронул тумблеры, остро глянул на аппарат, снял резервуар и выплеснул воду на пол. Опять установил в промежуток между двумя вершинами. И, вот, пожалуйста тебе! Чашка густо покрылась атмосферным конденсатом.
— Мол вспомнил первоначальное состояние чашки, и восстановил его. Смотри, сосуд уже почти полон!
После уничтожения объекта, спектр его развеивается, но, в сумме не гибнет. Подобия всех вещей умеют восстанавливать друг друга эффективно, словно парные цепочки ДНК. Вот, кстати, прекрасный пример взаимопомощи в микромире.
Мы не можем унестись туда, где давно ничего нет. Нет, и никогда не будет такой Машины Времени. Грустно думать, что прошлое осталось, словно кинопленка, которая, прокручиваясь при каждом твоем новом прыжке в прошлое, восстанавливает то, что происходило. Даже войны, пытки и боль. Мол возрождает былое лишь, опираясь на его подобия в настоящем.
Там, в прошлом чаша полна. И здесь, сейчас, попав в то же место, стремится воссоздать свое прежнее состояние. Для достижения этого, пользуется всеми доступными средствами. Затягивает в себя атмосферную влагу. Подобия видят друг друга сквозь пространство и время. Им нужно лишь помочь обменяться состояниями. Добавляем нужное количество энергии и вещества — подобия получают возможность эффективно воскрешать друг друга. Процесс стягивания подходящих частей в целое не понят, но это определенно, факт.
Время утраты целостности объектом не имеет значения. Главное — соседство одинаковых вещей. Время и обстановка — это, представьте, одно и то же. Чашка была наполнена водой, в лучах этой лампы. Потому мы получили обратно именно её. Если захотим повторить опыт через год, нужно воссоздать обстановку. Во всём есть своя периодика восстановления, ведь и привидения возвращаются, когда что-то в мире становится точно таким, как раньше.
В Корпусе и Эври не проследили, как мёртвое тело меняет Донора. Считали, побочный эффект. Но, оно не перестаёт действовать, даже, если организм распыляется весь, без остатка. Объект можно вернуть из любой степени разложения. Это решение нашей основной задачи.
Мы можем стать приманкой для умерших. Монолит соединит нас в мире, не разделённом пространством и временем. Мы почувствуем всё то, что наши подобия ощущали при жизни. Важно лишь, воскрешая, остаться собой. Не терять контроль. Быть нежным, и, в то же время жестким.
Возможно, нечто такое в природе происходит иногда, само собой, хотя бы коряво и некрасиво. У меня вскочил под глазом ячмень? Я способен вылечиться, глотая таблетки, не дожидаясь, когда пройдет само. Мы проясним природе все вопросы ее лечения. Уже скоро. Надо доработать некоторые мелкие детали.
Аква начала спрашивать о всяких мелочах, а Ливи небрежно слушал. Начал вдруг приплясывать, на полусогнутых ногах популярный в Пандусе молодежный «стейк». Заставил и нас слышать этот свой невидимый барабан.
— Я не знаю, как это происходит, но это происходит, это на самом деле происходит!
Эту фразу Ливи выкрикнул намеренно истерично, так, что некоторое наше общее напряжение спало. Мы вернулись на Кухню и принялись заливаться Общим Чаем.
Эри здесь уже не было. В дверях Столовой я уловил взмах смолистой гривы и запечатанный в стене взгляд, ауру, уже остывшую и поблекшую.
Чашечка Петри с медом, и надписью «Эри»?!
Сладость съел, емкость забрал с собой, на вечное хранение.
Машина Времени. Мол. Монолит. Пристань.
Когда я нагадал себе эту Эри?
…
…Для того, чтобы путешествовать во Времени, или приманивать объекты других его слоев к себе, необходимо уже сейчас стараться видеть Историю такой, какая она есть. Предлагаю читателю книги:
"Живая наука" https://ridero.ru/books/zhivaya_nauka/