- Чо делаешь? – заинтересованно спросил Мотя и вразвалку направился ко мне.
У него только что отобрали верёвочку, потому что кое-кто «уже устал и вообще». «И вообще» означало недоигранный танковый бой. Танк на мониторе стоял в боевой готовности и нетерпеливо перебирал гусеницами. А в наушниках уже кто-то истерично кричал, что «нас вот-вот накроют, ну ты где там?!». Ну и вот.
- Не трогай! – строго сказала я Моте.
Потому что занята была очень ответственным и кропотливым делом: разматывала нитки с нанизанными на них шарами. Стих украшательства не оставлял меня.
На окрик Мотя отреагировал ожидаемо – никак. Решительным шагом подошёл к кровати с разложенными шариками и отодвинул меня локтём. Вот этот его жест меня особенно раздражает! Я щёлкнула Мотю по ушам в воспитательных целях. Цели не достигла.
- Ммммм…. – мурлыкнул Мотя, - мммм… шарики какие… ниточки…
На эти ниточки уже минут двадцать пристально смотрел Зёма, лёжа рядом на полочке. Просто в отличие от Моти он не способен вот так запросто оттолкнуть меня локтём. У Зёмы же другая стратегия – выжидательная. Но я в течение двадцати минут не то что не вышла из комнаты, но даже ни разу не отвернулась, ёшкин кот!
Между тем Мотя аккуратно прихватил когтём одну ниточку и потянул к себе. Я молча выдрала нитку из лапы, лапу отодвинула в сторону, Мотю отпихнула.
«Ничего, - решил Мотя, первая попытка не считается». И снова потянулся лапой. Стукнула по лапе, отпихнула в сторону ногой. Мотя пожал плечами и помыл лапу. Внимательно её осмотрел и снова потянулся к шарам.
Самое обидное, что при этом Мотя совершенно игнорировал меня! То есть он видел, что достичь цели ему что-то мешает. Но заострять внимание на этом «чём-то» не собирался. Он ни разу не посмотрел вверх! А вверху я была, если что.
Досадливо дёрнув ухом, Мотя пошёл в обход с короткой стороны. Напоролся на мою ногу, был отпихнут, сделал выводы. Пошёл с длинной стороны. Но оказалось, что с той стороны не хватает длины лапы, а влезать на кровать целиком – это лишать себя маневренности в случае возникновения угрозы поджопника.
Вернулся на исходную.
Умильно потёрся о мои ноги, слегка муркнув. Несмотря на то, что мурканье слегка напоминает всхрюкивание, звучит это очаровательно! Но я тоже его не первый год кормлю, ясно же, что делается упор на то, чтобы меня отвлечь, заставить пустить слезу, размякнуть, в конце концов!
Я, конечно, немножко всё-таки размякла, не удержалась и почесала Моте загривок. Решив, что финт сработал, Мотя практически целиком полез на кровать. Я моментально очнулась и щёлкнула по наглому носу:
- Мотя! отсюдова!
Тут же перестав муркать, Мотя поморщился и нехотя сполз с кровати: «Не проканало», понял он.
«Ну ничего! – бодро решил он, - вторая, третья и так далее попытки тоже не считаются! Мы пойдём другим путём!».
И сделал быстрое движение лапой, зацепив-таки когтём нить. Так же быстро попятился назад, таща за собой связку шаров.
Ну, то есть он же не ожидал, что вся вот эта груда в настоящее время – единое целое! Я не успела сориентироваться, как Мотя был завален кучей шаров. Вся моя предыдущая получасовая работа – насмарку!
- Мотя! Скотина ты такая! Пошёл же вон отсюда, поганец!
Ну, там были ещё другие слова, в основном, междометия, но я вам их не скажу. А то одна тётенька в комментах меня пожурила, мол, мне бы за речью последить надо. Я, разумеется, прониклась! Так что скажите спасибо тётеньке – я берегу ваши нервы теперь! Так что Мотя – только поганец, и это – максимум!
Если бы таким макаром завалило Зёму, он бы уже погиб от ужаса смертью храбрых, предварительно превратив и без того перепутанные нити в окончательную кашу. «Поганец» же нервы имеет крепкие, а голову холодную. Поэтому он сразу понял, что на сей раз накосячил по-крупному и лучше не шевелиться и не привлекать внимания, вдруг не заметят.
Так что частично свою работу я спасла. Выдала Моте полагающийся поджопник и прогнала из комнаты. Да. Минуты на две примерно. Мотя, не закрывший гештальт, - это не Мотя. Он, конечно, вернулся.
И вернулся так, будто его до сих пор вообще в комнате не было!
- Чо делаешь?!
И решительно направился к кровати. Дальше у меня случилось практически дежа-вю:
- Мотя! Не трогай! Пошёл вон!
Правда, на сей раз я всё просчитала и отпихивала Мотю ещё на этапе подползания.
На двадцатый примерно раз Мотя решил ненадолго отвлечься и с досадой начал мыться. И в этот момент вошёл, зевая, Стёпа.
- Чо делаете?! – подошёл он к Моте и понюхал его.
Вот зря он это сделал! Такой вроде невинный вопрос – но не вовремя!
Раздражённый неудачей Мотя без предупреждения стукнул Стёпу по морде. То есть без вот этих предварительных ритуальных плясок с мотанием хвостом и лёгким подвыванием. Когда Мотя делает так, то Стёпа, как и положено, зажмуривается, прижимает уши и угрожающе поднимает лапу. Поплясав и повыв достаточное для устрашения и поднятия самооценки время, Мотя угомоняется и все счастливы. Но не в этот раз!
От неожиданности Стёпа вздрогнул, зажмурился, но дальше шаблон сломался и Стёпа – нечаянно, клянусь, она сам от себя не ожидал! – стукнул Мотю по морде! Причём стукнул с надлежащим качеством и силой. Учитывая Стёпины габариты, даже случайное мордобитие может быть фатальным для соперника.
(кстати, именно поэтому Стёпа боится бить Зёму вообще, только Зёма этого не понимает и кидается, дурной, грудью на амбразуры. Стёпе стоит большого труда не стукнуть недомерка, но он уже привык и смирился)
В данном случае удар стал серьёзным только для Мотиной гордости. Вот уж чего не ожидал так не ожидал…
- Ну что ж, Мотя… сегодня просто не твой день, - утешительно сказала я.
И крикнула в кухню:
- Ребенок! Прекращай воевать, покорми Мотю!
Услышав шуршание пакета, Мотя слегка воспрял духом и пошёл ужинать. Ну, а ещё попозже я пыталась немножко поработать за столом сына. И я, знаете, многое поняла… Когда я ворчу:
- Уроки делай!
А он «не может», видите ли! И действительно. Я поняла. Это почти невозможно, потому что – вот:
А потом ты просто сидишь и чешешь эту скотину! Оторваться невозможно...
Пожалуй, я не буду больше так ругаться на сына.