Давно-давно, когда я провалился на экзаменах в театральном и целый год потом горевал в Ярославле на токарном заводе, вырабатывая по две нормы и даже став ударником коммунистического труда, вот тогда я однажды рванул в Ленинград, чтобы найти актрису с таким же неправильным прикусом, как у меня. Фамилия «Фрейндлих» мне ни о чем не говорила, я только знал, что ее приняли, а мне пять вузов отказали. И что она Актриса, а я почему-то токарь. И что она теперь – Звезда, а я еще нет.
Я приехал в Питер, прямо с вокзала пришел на вахту театра Ленсовета и спросил «артистку по фамилии ФрейндЕх», чем привел вахтершу в священный ужас. Она сказала, что артистку Фрейндлих знают, наверное, все, кроме меня.
И тогда я пересмотрел все спектакли с ней, и влюбился в нее на сцене раз и навсегда.
И тогда, нацепив на пальто значок «Ударник коммунистического труда», дождался ее у входа.
- Здравствуйте, - сказал я, - вот вы народная артистка Алиса Фрейндлих, а я ударник комтруда Стасик Садальский. Я очень хочу быть артистом, но мне говорят, что таких артистов не бывает. А ведь у меня такой же собачий прикус, как у вас, только вы заслуженная артистка, а меня отовсюду гонят...
Она попросила меня что-нибудь прочесть и сказала: «Если веришь в себя, если не хочешь быть никем, кроме как артистом, поезжай опять в Москву. Не получится в Москве, приезжай в Ленинград, что-нибудь придумаем».
Много лет спустя, когда мы встретились на творческом вечере Андрея Петрова, где пели его песни из фильмов Рязанова, я напомнил об этом эпизоде. Конечно, о той нашей встрече она забыла, в чем честно призналась. Но всю жизнь я благодарен ей за волшебную поддержку, потому что после того разговора, рванув в Москву, я все-таки поступил в ГИТИС…
С юбилеем бесподобную Алису!
Поздравляю ее, люблю, горжусь тем, что нас роднит один режиссер, один великий грустный город, в котором жили и мои предки, и который рождает именно таких звезд, как Фрейндлих, и что мы навеки связаны этой невидимой звенящей нитью, которая зовется Искусством.