Горы – это страсть, болезнь. Только вернувшись с ТАКИХ гор как Памир, немного, но начинаешь понимать альпинистов, которые взбираются на Эверест во что бы то ни стало, даже ценой своей жизни. Раньше думала, что это амбиции и гордыня – покорить пик, самый сложный и коварный, показуха. Теперь же понимаю, что «болезнью» гор вполне может заразиться и простой путешественник-обыватель.
В чём же сила гор?
Я всегда любила горы – с 5 лет жила в тайге в окружении горных хребтов Урала недалеко от горы Ямантау высотой 1640 метров. И этот крохотный уголёк любви к горам вполне себе мирно теплился до поры до времени, ласково грея меня где-то в глубине души.
Первые признаки «болезни» к горам у меня проявились в Индонезии – с ее цепью активных и потухших вулканов, когда беспричинно тянуло залезть на один из них. Или рвануть в Храм Бесаких, что стоит на одном из склонов активного вулкана Агунг острова Бали. И не мешала этому досада на достаточно агрессивных горцев и тяжелые серпантинные подъемы…
Казавшаяся случайной любовь к горам для ребенка, рожденного в казахской степи, оказалась далеко не случайной. Папина линия таджиков однозначно высвечивается памирскими горцами и их типичными линиями лица. По семейной легенде, которая обнаружилась уже буквально перед выездом на Памир, своих родителей я нашла когда-то тоже на стыке Памира и Тянь-Шаня. Скажем так, застала врасплох – почти уверена в этом!)))
А уж Памир, как и Гималаи, всегда был моей большой любовью, правда, пока только на расстоянии, издалека. Естественно, когда выпала такая возможность и пришло приглашение в поездку от швейцарского фонда Helvetas, отказаться уже не было никаких моральных сил. Первой жертвой Памира пал концерт Metallica в Москве, подпадающий именно под эти даты, а потом и поездка в Монголию. Но я была непреклонна))
Памир: как зарождается любовь...
Нашей группе предстояло добраться до Алайской и Чон Алайской Долины, до приграничных с Таджикистаном районов Памиро-Алая. Здесь он возвышается буквально стеной высоченных пиков Заалайского хребта, с самым высоким пиком Ленина (7134 метра) и практически не имеет предгорий. Наверное, поэтому при восхождениях в голове начинают стучать почти сразу «молоточки» горной болезни, как только начинаешь подниматься на эту стену гор.
В своих турах на Памир мы поступаем несколько иначе – наши туристы едут со стороны Душанбе и постепенно поднимаются на Памир, с небольших высот и с минимальной физической нагрузкой на организм. Это весьма оправданно для новичков или людей в возрасте.
А ведь все «прелести» высокогорья проявляются не только в «молоточках», звенящих в затылке, плохом сне и отдышке при переходах, но и в ужасно невкусном недозаваренном чае и недоваренной еде. Картофель или крупу можно кипятить всю ночь, но она все равно останется деревянной (на высокогорье вода закипает уже при +60-80 градусов, а не при ста градусов, как на равнине). Спасались пресными лепешками, вкуснейшим каймаком – домашними сливками, боорсаками (комочки теста, обжаренные в кипящем масле), похлёбками и салатами из овощей. Резали тонкими кружками припасенную вяленую конину…
Город Ош - стартовая точка путешествия. Гора Сулейман Тоо
Старт путешествия начинался из города Ош, что уютно раскинулся в Ферганской Долине как раз на стыке, где хребты Памира и Тянь-Шаня переплетаются в замысловатый узор. Установочный день с группой прошел в презентации регионов, знакомством с их экосистемами и историческо-археологической справке.
Алайская Долина Киргизии: пастбище Сары Ой Джайлоо
Оставляя прелести цивилизации далеко позади и миновав первый перевал на Памирском тракте, Чайырчык с его высотой 2389 метров, держим путь по гравийке к джайлоо Сары-Ой (кырг. джайлоо - пастбище), примостившемуся среди гор на высоком берегу кристально чистой речки. Первые табуны мирно пасущихся лошадей, первые юрты настоящих кочевников…все без подвоха и туристической постановки.
Наш минибасик не тянет вверх, зависает на ручьях, жжет свои тормозные колодки, потому пешочком тёпаем вверх к семье кочевников, обливаясь потом и задыхаясь от первых высот. Проклинаем солнце и отсутствие головных уборов.
Но нас здесь ждут, нам рады!
На стойбище имеется вполне приличный туалет, умывальник, что тоже немаловажно для путника! Здесь живет несколько семей кочевников, ради нас облачившихся в праздничные одежды от мала до велика.
Оказалось, что с кумысом все немного сложнее: есть три типа напитка у кочевников. Это молоко кобылы, молоко кобылы, смешанное с кумысом и, собственно, сам кумыс – ферментированное молоко. Мы-то, по незнанию, принесенное в юрту ведро с кумысом и плавающими на поверхности черными кусочками, приняли за молоко с мухами, такие балды! Оказалось, что всё как и должно быть – свежее и припасенное для нас.)) Кумыс ферментируется закваской (ее здесь называют «сметана») чисто черного цвета, в специальных мешках из кожи, время от времени хозяйка взбивает его специальной мутовкой.
Посидеть бы в этом месте чуть подольше, полюбоваться кучерявыми шапками гор и склонов, покрытых глыбами камней и всеми видами арчи (можжевельника) – от конусовидной древовидной до стелящейся как трава. Послушать, как шумит река, да понаблюдать, как гуляют по травке телята и спят вповалку тонконогие жеребята…
Село Гульча (Гюльча). Музей Курманджан Датки - царицы кочевых киргизов
Но дорога не ждет, мы едем дальше – к местечку Гульча, где некогда находилась ставка киргизской царицы кочевников – Курманджан Датки. Между прочим, полковника Российской царской армии! Невиданное дело для Азии и того времени в целом. Но именно у киргизов испокон веков женщина занимала равное положение среди мужчин. Здесь же заглянули в кооператив к женщинам, которые возрождают народные промыслы, в частности по работе с войлоком. Почти все их изделия делаются на заказ и идут на экспорт! Прикупила себе войлочного ишачка – одного из моих явных тотемных животных.
При подготовке к путешествию старалась читать помимо советских книжек про Памир и вполне современные ресурсы, которые заботливо «подгонял» мне папа. Одним из ресурсов стал блог путешественника ЖЖ Frantsouzov. Его самодостаточный автодомик на колесах, где живут мама, папа, малыш-сын и две таксы, кочует по Таджикистану и Киргизии, делая по пути потрясающие фото и видео-панорамы. Уже тогда, при чтении его очень полезного ресурса, стали остро проявляться признаки заболевания Памиром. Больше читаешь – больше влюбляешься. Даже заочно…
Это чувство знакомо многим путешественникам, его хорошо описал когда-то Константин Паустовский:
«…Еще в детстве у меня появилось пристрастие к географическим картам. Я мог сидеть над ними по нескольку часов, как над увлекательной книгой. Я изучал течения неведомых рек, прихотливые морские побережья, проникал в глубину тайги, как стихи, звучные, названия...Постепенно все эти места оживали в моем воображении с такой ясностью, что, кажется, я мог бы написать вымышленные путевые дневники по разным материкам и странам.
Привычка странствовать по картам и видеть в своем воображении разные места помогает правильно увидеть их в действительности. На этих местах всегда остается как бы легчайший след вашего воображения, дополнительный цвет, дополнительный блеск, некая дымка, не позволяющая вам смотреть на них скучными глазами…»
Всё дальше по Памирскому Тракту...
Страсть к горам разжигается постепенно…также как наше продвижение в глубины Алайской долины, зажатой двумя хребтами гор. Гравийные дороги не позволяют двигаться быстро, а ими приходится пользоваться регулярно, сворачивая к красотам, спрятанным, как в сундучке, глубоко в горах…
Озеро Колдук (Kolduk Lake) и Перевал Талдык (высота 3615 метров)
От спокойного озера Колдук, этой естественной каменной чаши, наполненной водой одного из ледников, где сделали привал на пару долек дыни и арбуза и где нас поснимал чей-то жужжащий агрегат-дрон, двигаемся к следующему перевалу Талдык – с высотой 3615 метров.
На перевале стоит белый обелиск – памятник строителю и исследователю Памирского тракта (сейчас это трасса М41, соединяющая Ош и город Хорог на границе Таджикистана и Афганистана) – Юрию Грушко. Негласно, он – память всем, кто в тяжелейшем труде и нечеловеческих условиях прокладывал этот путь, ориентируясь лишь на горные тропы, по которым некогда шли караваны по Шелковому пути из Китая в древнюю Фергану - Паркану (Далянь по-кит.) – государство, лежащее в Ферганской долине.
Памирский тракт: манты из яка в Сары Таш и селение Сары Могол
Дорога от Талдыка упирается в местечко Сары-Таш – узловой пункт на Памирском тракте, от которого дороги уходят в Китай, на перевал Кызыларт – границу с Таджикистаном и в Сары Могол, от которого мы будем подниматься к самым высоким пикам Заалайского Хребта. Перекусив мантами с мясом яка и картошкой в Сары-Таше, держим наш путь в горный край. Здесь ощущается самая, что ни на есть, глубинка с ее суровыми бытовыми условиями и резкими перепадами температур. В глубинке, однако, водятся в изобилии любимые ишачки – то тут, то там раздается их истошный рёв.
На стоянке в Сары Моголе кто-то лег подремать до ужина, а кто-то помылся в душе под благодатной горячей водой и шастает по окрестностям, впитывая всеми фибрами души эту сказочную картинку. Здесь снежные, чуть подернутые розовым, шапки гор стоят стеной на горизонте в лучах догорающего солнца. На поселок медленно, но верно ложится тень, и леденящий ветер приносит холод. Сложно представить как холодно и тяжело тут зимой, если даже в июле по ночам стоит такая холодина.
Памир: Пик Ленина и фестиваль горного туризма
Следующий день нас ждет «визитная карточка» юга Киргизии – пик Ленина и фестиваль горного туризма. По ухабистой гравийной дороге пересекаем абсолютно красную реку Кызылсу (Red River!) и устремляемся к снежным вершинам. Если такую скорость вообще можно назвать устремлением. Скорее тихонечко пылим по полному бездорожью. Перед нами в грузовике везут ярмарочного нарядного верблюда, которого потом встретим на празднике. На работу едет)))
Дорога к пику Ленина поражает – вот абсолютно ровная каменистая степь тянется и тянется на километры, а вот - ты уже перед стеной Памира, его центральной части. И тут же начинается подъем, резкий, беспощадный. Но ты весь устремлён к потрясающим картинам открывающихся фантастических пейзажей…И они всё больше и больше поглощают тебя, влюбляют в себя, оставляя страсть путешествий по горам и любовь к ним на всю жизнь!
Прибываем в долину, где вовсю кипит и бурлит фестивальная жизнь. На сцене поют, на скатертях, прямо на траве раскладывают свои поделки и еду местные умельцы и скотоводы.
Осматриваемся кругом – где посидеть, где поесть, но внутренний взор устремлен туда, где открылась панорама самых красивых пиков – Ленина, Корженевского, Жукова, Петровского. Языки ледников и нерастаявшего снега спускаются прямо к поляне, где проходит фестиваль, а ведь на дворе июль месяц!
Полюбовавшись на роскошные национальные наряды памирских дам, пообедав шурпой с недоваренным мясом и картошкой (горы, однако!), решаем исследовать Луковую поляну, которая простирается прямо до подножия знаменитых памирских вершин.
Луковая – она в буквально смысле луковая. Горный лук с острыми стрелками, пушистыми шариками цветов и даже созревшими маковками выстилают ее всю. Посреди поляны - памятник погибшей группе альпинистов из разных стран, которые оказались погребенными под сошедшей лавиной, сорвавшейся после землетрясения 13 июля 1990 года.
Огромные красноватые валуны раскиданы природой то тут, то там. Солнце беспощадно слепит и жжет кожу, а с гор протягивает студеный холодок. Странное ощущение – кофту то надеваешь, то снимаешь, сложно найти комфортное состояние. Да и в голове изрядно потрескивает – высота все-таки уже близкая к 3500 метров над уровнем моря.
Обжигающим снежком с ледничка умыла мордочку (от головной боли просто благодать!), наковыряла камушков для домашней коллекции…
Вернулись на фестиваль, попробовали манты и мороженого, с этикеткой поверх пломбирки как это было еще в СССР. Кстати, вкусное мороженое! Без выворачивающих душу подсластителей и какой-то неприятной вспененности, которая характерна сейчас для всего российского мороженого. Жаль, что нас не пустили к водопадам-ледопадам, вполне можно было прогуляться и до Перевала путешественников. Но организаторы забеспокоились за наше здоровье и безопасность, да и мы не стали настаивать – ведь в группе, кроме нас, есть еще и другие участники.
Чон Алайская Долина Киргизия. Пастбище кочевников Жаш Тилек
И вот мы готовы снова тронуться в путь! Ведь день не окончен, и мы едем из Алайской Долины в Чон Алай (Большой Алай), к кочевникам на пастбище Жаш Тилек у реки Кёксуу, пожить в юртах и погрузиться в их быт. Здесь тоже гравийка, которая более-менее укатана и не отдается ударами во всём твоём организме. За окном пролетают живописные пейзажи – конусовидные горы, а у их подножья – цветущие поля картофеля (говорят, он в этом регионе самый вкусный по стране) и цветущего эспарцета, из которого местные пчелы добывают одноименный мед. То тут, то там встречаются небольшие пасеки...
Киргизская юрта кочевника
Тут стоит сделать лирическое отступление и рассказать подробнее о типичной юрте кочевника. На земле осталось не так много стран, не так много мест, где сохранился уклад и быт настоящих кочевников. Например, мы организуем туры в Монголию, где можно пожить в юрточном лагере и во вполне комфортабельной монгольской юрте. Это одна из тех стран, что до сих пор бережно хранит свои кочевые традиции, и в юртах живут/кочуют повсеместно. Есть юрты и в Казахстане, но больше как туристические кемпинги, настоящих кочующих казахов в стране уже не осталось. И по некой инсайдерской информации, юрты там китайского производства с каркасом из пластика, а это уже точно не аутентик. Сама не видела, не знаю, спорить не буду. Если выберусь туда – обязательно пощупаю всё своими руками.
Так вот в Киргизии (Кыргызстане) юрты даже для туристов настоящие – деревянные планки и шесты, из которых за 3 часа любой кочевник должен уметь сложить свой дом, укрытый кошмами и войлоком. Единственный момент – зачем то накрывают тут юрту пленкой в одном из внутренних слоев, отчего в этом уютном темном домике стоит страшная духота летним днем. Естественно, что такого не должно быть – прелесть юрты состоит в том, что летом в ней не жарко, а в зимнюю стужу, она отлично хранит тепло.
Юрта для кочевника – его маленький центр мироздания. Об ее устройстве можно защитить научную работу. А если рассказать коротко, то стоит отметить несколько самых глобальных моментов:
- форма юрты – это правильный круг, сверху юрта имеет отверстие в виде круга (тундюк или шанорак), которое на ночь легко закрывается, если потянуть за специальный аркан. А днем открывается, чтобы пустить внутрь лучи солнца. Деревянные планки, которые составляют основание юрты, в ее центральном круге образуют 12 сегментов. Кочевники по нему могли отмерять сезоны, месяцы и это был своеобразный календарь. Если у семьи рождался ребенок, то по ночной луне, которая была видна в том или ином сегменте купола юрты и составляли метрику ребенка – ребенок, рожденный в полную луну такого то месяца.
- вся юрта состоит из экологически чистых натуральных материалов. Собирается юрта без единого гвоздя. Ее основа – это верблюжьи/овечьи кошмы и войлок, деревянный центральный столб, планки каркаса и основания, которые между собой связываются кожаными ремешками. Кочевник мог собрать и разобрать юрту за 3-4 часа и быстро переехать на другое пастбище.
-юрта делится на мужскую (слева от входа) и женскую половины (справа от входа), а центральное место отведено для аксакала или почетного гостя. Вся кухонная утварь хранится на женской половине. Оружие и упряжь – на мужской. В юрту положено заходить с правой ноги, не наступая на порог. Дверки в юрту низенькие и чтобы нырнуть в юрту приходится свернуться в три погибели. По центру юрты расположен очаг и печка.
О юртах можно рассказать долго и с упоением)))
А пока что мы спим в ней, укрытые теплыми пушистыми одеялами…
Наутро понимаем, что река КёкСуу не так проста, как казалось ночью, и к ней поумываться не подойти. Бурные потоки и каменистые русла на подступах к воде – точно не тема для умывания. Взяв железный кумган с теплой водой, наспех умылись и почистили зубки. Ведь сегодня нас ждут мастер-классы – как скатать в шарик творог для курута (высушенные на солнце шарики из творога), который заготавливают кочевники на зиму, как испечь на огне в казане лепешки, как взбить шерстку козы или барана на войлок и соткать тесьму-подхват для юрты. Стоим, учимся…а в голове то гудит))
Гудит – не гудит, а привели лошадей, давайте, гости дорогие, кататься! Лично я катала мальчишку местного в шапчонке, лихо сбитой на затылок.
Часть группы уезжает к петроглифам, а мы, немного подзависнув в юртах, отправляемся на берег реки. Как же приятно опустить ноги в ледяную прохладу, понаблюдать, как медленно спускаются с крутых холмов отары овец, как мальчишка на коне переходит вброд русло…красота!
Но после обеда нам снова в путь...
Мы возвращаемся в местечко Дороот-Коргон, в то время как другая часть нашей группы решается прямо с вечера прорываться на озеро Тулпар Коль.
В Дороот Коргоне нас ждет настоящий отель, в каждом номере есть душевая кабина и туалет! Это роскошь после кочевой жизни.)) С наслаждением помывшись, накупив сладких персиков и арахиса, идем на ужин. Хозяева нажарили нам картошечки с мясом. Это уже наша привычная еда.
Ребята играют в бильярд, кто-то получает мастер-класс по игре в нарды, а мы наблюдаем, как из-за Заалайского хребта несется прямо на нас черная свирепая туча. Стучат двери, угрожающе ревет в щелях, на улице закручиваются маленькие смерчи. Пролетают мимо вывески и скромные местные баннеры…Местный люд преспокойно идёт сквозь потоки пыли и ветра, занимается на улице своими делами. Такие суховеи без единой капли дождя здесь не редкость. Про себя тихо радуемся, что мы сейчас не в горах.)))
Озеро Тулпар Коль. Небесные кони степных кочевников
Читать продолжение на страницах нашего туристического блога...