«Попросила ножницы перерезать пуповину ― их не было». Жительницы Ашинского района, похоронившие своих детей ― о последствиях оптимизации
В 2018 году в рамках программы по оптимизации пять больниц Ашинского района объединили в одну ― ГБУЗ «Районная больница города Аша». Теперь жители Сима, Кропачёво, Миньяра и окрестных деревень вынуждены проезжать десятки километров за квалифицированной медицинской помощью. Корреспондент 31tv.ru записал душераздирающие истории, рассказанные местными жительницами.
Жительница города Сим Наталья (имя изменено по просьбе героини публикации) похоронила сына в начале осени. Ребёнок-инвалид, страдавший ДЦП, умер от гнойной пневмонии после продолжительного лечения 19 сентября 2019 года. Мальчик не дожил полтора месяца до 4-х лет. Возбуждено уголовное дело по статье 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности).
― 27 августа нас положили в детское отделение больницы в Симе, так как у ребёнка была высокая температура. Там мы лежали с 27 августа по 5 сентября. Дома мы пробыли четыре дня, восьмого у него поднялась ночью температура. Утром я отправила мужа в симскую больницу, к врачу, чтобы она осмотрела ребёнка. На что она сказала: «Я не могу перепрыгнуть детскую поликлинику, обращайтесь туда». У меня мама вызвала врача на дом. Она приехала в 14.20. Посмотрела его, не слушала, и говорит, у вас ОРВИ и стоматит. Нас положили в инфекционное отделение. С 9 по 18 число у ребёнка температура не спадала.
Мы попросили, чтобы сделали рентген, на что нам сказали, что рентген откроется только на следующей неделе, он на ремонте, приехала новая аппаратура. Врач не пришёл смотреть ребёнка. А 18-го числа она через медсестру передаёт: «Если хотят, пускай идут домой». Мы забрали ребёнка, я приехала за ним на такси. 18-го числа у него ещё в отделении три раза поднялась высокая температура, ему сделали укол и отпустили домой. 19-го числа ребёнок умирает. 20-го числа я утром пошла к ней (врачу). Не было вклеено даже никакой выписки, чтобы нас выписали, не направления, чтобы нас направили в инфекционное отделение, направление она вообще достала из папки и спросила: «Вот это ваше что ли?». Я говорю: «Да, а почему оно не вклеено в карточке?». А 23-го числа, когда пришла экспертиза, что он умер от гнойной запущенной пневмонии, они, я думаю, подменили документы, то есть там якобы с 14 по 18 число у ребёнка не было температуры, что ребёнок был выписан домой. И уже вклеена выписка в карту.
Все лекарства, что мне говорили, покупала я сама: облепиховое масло, таблетки, даже воду для инъекций. Когда я врачу сказала «Отправляйте нас экстренно в Ашу на рентген, вы можете это сделать, вызвать скорую помощь, она говорит: «Вы лежите в инфекционном отделении, вы не должны отсюда уходить». Обогревателя в палате не было, было жутко холодно — сказали, не положен вам обогреватель. Медсёстры сами потом, когда врач уходила с работы, ставили обогреватель в палату к ребёнку, до семи часов утра он находился в палате.
Алина Шарипова, жительница Миньяра, потеряла новорожденного сына. Роды на раннем сроке у женщины начались в Аше, в ночь на 6 сентября 2019 года. Ребёнок погиб по дороге в перинатальный центр.
― На 20-ой неделе у меня сокращалась шейка, с внутренней стороны был открыт зев. Мой лечащий врач, который отправил меня в дорогу, ничего не предприняла, она положила меня на две недели в больницу, потом выписала. Не прошло недели ― у меня случилось пролабирование. Я позвонила в скорую, в скорой меня привезли в Ашу, с Аши отправили сперва в Златоуст, потом в Челябинск. В Челябинске я пролежала три недели. 5-го я привезла им выписку, шестого числа легла под наблюдение. К шести вечера у меня начинаются схватки. Я к врачу подхожу, она меня отправляет обратно в палату. Целый час потерян. Я подошла к младшему акушеру, она побежала к врачу. Врач приходит, начинает орать, как мы, миньярские, её за***ли (надоели), с нами одни проблемы. В итоге меня на простой скорой отправили. Я говорю: «Я не доеду». А они ― «по закону мы должны тебя в перинатальный центр отправить». Пока мы ждали скорую, ещё прошло часа полтора. Они меня с болями уже невыносимыми собрали и на каталке на первый этаж спустили. Там ещё минут 20-25 мы ждали. Меня на каталке засовывают в скорую обычную, там было очень холодно.
Не доезжая до Златоуста у меня хлынула кровь. Фельдшера с нами не было, был только младший медбрат, он сидел с водителем. Я ему кричу, что у меня кровь пошла. Потом начались потуги, отошли воды. Когда уже начала голова ребёнка вылазить, я ему кричу: «Я рожаю». Он подошёл, когда я сама приняла роды, я ему говорю: «Вы хоть штаны мне снять помогите». Я ребёнка уже на руки в это время приняла, он боком лежал. Был живой, глаза открыты, и он постоянно вытуживал из носа слизь. Этот медбрат, в шоковом состоянии или не шоковом, он постоянно меня спрашивал: «Что делать, что делать?». Плаценту из меня не удалили, ребёнку пуповину никто не отрезал, никакой помощи недоношенному младенцу не было оказано. Я попросила этого младшего медбрата подать мне ножницы, чтобы отрезать ребёнку пуповину, чтобы он вздохнул, но ножниц в машине тоже не оказалось.
Ребёнок лежал промеж моих ног, я видела постоянно его. Уже ближе к Златоусту я смотрю, что он уже начал закатывать глаза. Видимо, кислород, который в пуповине был, закончился. В перинатальном центр пять человек пытались моего ребёнка реанимировать, а меня в это время забрали в родовую, мне удалили плаценту. Тогда неонатолог подошёл и мне сказал: «Мы пытались, но вы приехали поздно. У ребёнка уже было 1%-ое сердцебиение и гипоксия мозга». Я выписалась, поехала в Следственный комитет, подала документы, а там уже всё шито-крыто. Я писала в минздрав, чтобы провести снова экспертизу. Мне прислали, что ребёнок умер от гипоксии ещё во время родов. Сперва ставили, что до родов, во мне. И поставили воспаление плаценты. А когда уже по документам я получила отказ о возбуждении уголовного дела, там я прочла, что меня, оказывается, отправляли в жёлтом «Фиате», который оснащён и кислородом, и всем-всем-всем. Хотя я помню, что скорая была обычная, белого цвета.
Галина Шайхатарова, жительница Аши, входит в инициативную группу жителей, протестовавших против объединения больниц в Симе и Аше.
― У нас объединение началось года два назад, ещё при Дубровском. Все жители были категорически против и писали в прокуратуру, в министерство здравоохранения, и по правам человека, в общем, 46 адресов. Нас поддерживает депутат Людмила Лосева. Дошли и до Дубровского, попали на приём. Нам он сказал прямым текстом ― а вы что, всегда по понятиям живёте? Приезжал бывший министр здравоохранения Приколотин, вы, говорит, тут бунтовщики? Вот и всё, развернулся и ушёл. В этот раз приезжал новый министр, Семёнов. Мы случайно узнали, в прямом смысле подкараулили. На момент приезда убрали всех больных из коридора. Всем врачам сказали тихо сидеть по кабинетам, чтобы регистратура была закрыта. Министр приехал ― пустые коридоры. Замглавврача стояла на входе в поликлинику и просила больных не заходить, пока комиссия не пройдёт, отправляла обратно.
Почему против объединения? Потому что мы приходим туда, просим талоны ― вы никому не нужны, вы не наши, талонов нет. По телефону трубку не берут, не запишешься.
После объединения больниц у нас забрали урологию, она была ликвидирована. В хирургии в Аше дали какие-то койки, кровати и прочее. В Аше, в первой больнице, теперь урология работает без лицензии. Рентгенолога одного уволили. У нас был случай ― очень острая зубная боль у ребёнка. Отправили в больницу на рентген. Его с острой болью не приняли, сказали, на вас плёнки нет. Стоматолог была хорошая, но стоматолога тоже выжили. То же самое получается в Миньяре и в Симе.
Сейчас медиков заставили добровольно-принудительно подписать, что они согласны на перерасчёт зарплаты согласно бюджету. И чтобы получить то, что они раньше имели, им надо в три смены теперь работать.
Я столкнулась: муж после инсульта на группе. Мы купили лекарства, а мне говорят в аптеке ― а что вы шприцы не берёте? Я говорю ― в поликлинике будем делать. А мне говорят ― в поликлинике даже шприцов нет. Я позвонила в генеральную прокуратуру ― тут же появились шприцы. У нас тут (в больницах) уборщицы приносят свои тряпки и моют без перчаток полы. У нас очередь, чтобы лечь в больницу ― месяц. Сейчас болеешь ― а через месяц ляжешь, а потом в отделение кладут для галочки, дешёвое лекарство дают ― и всё лечение. Даже физраствора не было, ни у нас, ни в Симе. В Сим привозили лекарства главврач. Медики боятся сказать. А люди лежат со своими лекарствами. На оперативках медикам она говорит ― меньше назначений делайте на анализы, потому что реактивы дорогие, а мы большие расходы несём.
В детском отделении лежали три ребёнка с неправильным диагнозом, двоих увезли потом в Уфу. У них был гепатит. Откачали. Там врачи говорят ― у вас что, дебилы работают? Рожать в Уфу едут наши. А по указанию главврача теперь не дают направления в Уфу ― надо, чтобы деньги шли в Челябинск.
Среди проблем, возникших в связи с оптимизацией, жители называют огромные очереди, отсутствие лекарств и квалифицированных специалистов. Кроме того, некоторые больные, среди которых есть инвалиды, пенсионеры, дети, вынуждены самостоятельно добираться на рентген и флюорографию за несколько десятков километров от места проживания. Всё это нередко приводит к серьёзным последствиям вплоть до трагических. Жители Ашинского района надеются, что власти их услышат и наведут порядок в сфере здравоохранения.
Источник: https://vk.com/achnov