Основание порта в болотистой, страдающей от постоянных наводнений, дельте Невы стало едва ли не самой дорогостоящей инициативой Петра Великого. Однако, если задуматься, этот шаг был вызван отсутствием сил молодого русского государя и определенным пренебрежением к заветам отца и деда.
Строительство Санкт-Петербурга окружено множеством легенд и самых немыслимых гипотез. Чего стоит хотя бы вариант с «откопанным городом гигантов». Однако факты свидетельствуют – на строительство города, являющегося не просто портом, но еще и главной военно-морской базой, и новой столицей империи были потрачены колоссальные ресурсы. Обезлюдели многие деревни, на сваи, необходимые для укрепления грунта были вырублены целые леса. Как итог, колоссальным напряжением сил был построен прекраснейший город на земле, климат в котором, однако оставляет желать лучшего.
Кроме того, бурная и негостеприимная Ладога и пороге в верховьях Невы потребовали существенных вложений для облегчения транзитов грузов из центральной России на Балтику. Пороги пришлось взрывать, а от Волхова к Неве строить староладожский канал. Палкой о двух концах стала и незначительная глубина Финского залива. С одной стороны, легко охранять фарватеры, с другой, даже в 18 веке требовались постоянные дноуглубительные работы. И, наконец, само местоположение города в углу Балтийского моря, в узком Финском заливе, который в случае войны легко запереть несколькими эскадрами, очень неудобно.
Как рубили окно в Европу.
К середине 16 века Швеция начинает претендовать на статус одного из региональных, если не мировых лидеров. Богатая лесами и железной рудой страна строит сильный флот, пытаясь стать страной номер один на Балтике. Ситуация для Стокгольма облегчается окончательным распадом Ганзейского союза, религиозными войнами в Германии и относительной слабостью Русского государства, занятого собиранием земель с православным, русскоязычным населением вокруг Москвы. Захваченный Москвой Новгород теряет свои торговые позиции на Балтике. Тем временем, спрос на русские товары – пеньку, меха, мед продолжает стабильно расти. Напомним, половина всех канатов на судах британского флота в 17 веке сделаны из русской пеньки – продукта переработки стеблей конопли. Однако централизованного подхода к организации экспорта морем на Руси в 16-17 веке нет. Иоанн Грозный пытается торговать с англичанами напрямую, через порт Архангельск – неудобный, замерзающий порт на Севере, откуда в европейские порты надо плыть вокруг всей Скандинавии. Товары в Архангельск доставляются речным путем, по Северной Двине. До изобретения железных дорог речные перевозки – самые дешевые.
А вот на Балтике Швеция начинает проводить очень интересную политику «защиты русского транзита». Ее идея проста – русские товары должны перевозиться только шведскими перевозчиками, скупающими экспортную продукцию Московского царства по дешевке. Идея, кстати, очень жизнеспособная. В начале 1990-х Эстония, к примеру, станет ведущим экспортером цветных металлов и заведет себе ведомство в ранге министерства, отвечающее за русский транзит.
Попытки Иоанна Васильевича изменить ситуацию проваливаются. После 20 с лишним лет войны шведы выбивают русский гарнизон из Нарвы, вырезая там всех русских купцов и корабелов. (про эту инициативу Иоанна Грозного и «Нарвскую резню» можно прочесть здесь). Столбовский мирный договор, уже после «смутных времен» окончательно отрезает Россию от моря, оставляя ей только неудобный Архангельск. Впрочем, за весь 16 век русские цари предпринимают всего одну попытку построить порт на своих землях – Иоанн Васильевич незадолго до Ливонской войны пытается строить порт в устье реки Нарва, построенный им порт подвергли эмбарго даже союзники России – датчане. Торговать с Россией европейцы хотели только через Нарву, Ревель и Ригу.
После того, как Россия восстановилась от последствий смутного времени, вопрос выхода к Балтике и свободной торговли стал еще важнее. Два первых Романова – Михаил и Алексей хорошо понимали, что без постоянных контактов с Западом, без возможности беспрепятственного вывоза товаров, Россия просто зачахнет. Тем временем, шведы, выступая посредниками для русской торговли, богатеют на перевозках и пошлинах. Пора было прорываться к Балтике.
Рижский вариант.
И вот что интересно, до Петра Первого на невские болотца никто всерьез не глядел. Был у новгородцев там небольшой речной порт у крепости Орешек и несколько деревень и все. Сообщение с устьем Невы по Волхову и Ладоге достаточно неудобное, да и торговые центры сместились из Новгорода и Пскова в Москву. Торговые же корабли 16-17 веков не драккары, ходившие по пути «из Варяг в Греки». Им не пройти по узкому Волхову. Так что, к середине 17 века идеальным центром для российской торговли была Рига. Отличное сообщение по Западной Двине обуславливало огромные грузопотоки, шедшие в этот город, с 1622 года принадлежавший Швеции. В городе еще с 16 века жили русские купцы, а к середине 17 века сформировался целый русский район – Московский форштадт.
Основные плюсы Риги для первых Романовых:
– наличие прекрасной инфраструктуры для торгового порта. Сам порт прекрасно защищен крепостями в устье Западной Двины (Даугавы);
- наличие необходимых трудовых ресурсов;
- космополитизм города – большинство жителей города – остзейские немцы, они патриоты города, но не какой-либо страны, им не впервой приносить присягу на верность очередному властителю;
- удобное расположение города – несколько дней плавания до Дании, а Рижский залив замерзает чуть позже Финского;
- близость к небольшому, но важному союзнику – Курляндии, герцогству с хорошими традициями судостроения, нуждающемуся в сильном покровителе.
А еще в условиях 17 века поход на Ригу для русских крайне удобен. Не надо тащить по бездорожью осадную технику, тяжелые пушки и мортиры. Достаточно погрузить все на баржи (струги) в верховьях Западной Двины и сплавиться по ней прямо под рижские стены. При этом, захватив Динабург (Даугавпилс) и Кокенгаузен (Кокнесе) можно уверенно контролировать речной путь из сердца Московии к Балтике. Есть одна проблема – Ригу можно осаждать, только заблокировав с моря. Но у России есть союзник, Дания, с которой Московские цари постоянно «дружат против Шведов». Правда Михаил Федорович испортил отношения с датчанами пытаясь выдать свою дочь Ирину за датского принца Вольдемара (тот отказался принять православие и был посажен под стражу), но его преемник на русском престоле – Алексей Михайлович проблему урегулировал.
И вот в 1656 году поговорка, что «русские долго запрягают, но быстро ездят» получает свое подтверждение. Дождавшись, когда Карл X шведский увязнет в войне с поляками, договорившись с союзниками о взаимодействии с союзниками, молодой русский царь Алексей Михайлович с превосходной артиллерией выступает в поход. За зиму в верховьях Западной Двины построено более 500 стругов – барж, вмещающих русскую армию со всем ее обозом. Заключено перемирие с Польшей и объявлена война Швеции. Динабург и Кокенгаузен капитулируют, 24 августа 1656 года первые русские ядра врезаются в стены Риги.
Русская армия применяет новейшие мортиры, в городе горят дома и склады. Купцы, обращаются к губернатору, графу фон Турну, с просьбой капитулировать. Но есть проблема. Союзники не пришли. Шведы беспрепятственно снабжают город по морю. Русский царь оказывается перед нелегким выбором. Можно продолжать осаду, постепенно сжигая город. Можно пойти на штурм, который, однако, надо долго готовить. Поэтому осторожный русский царь решает организованно отступить и ждать следующего удобного случая. Тем более, по слухам в городе начинается эпидемия, которая может перекинуться на русский лагерь.
Отец и сын. Разные подходы.
Не взирая на отступление, многих своих задач Алексей Михайлович достигает. Польско-Шведскую унию удалось сорвать, Карл X не смог получить польскую корону, но Польша сильно ослаблена. Шведы не смогли укрепить свои позиции на Балтике. Русские рейтарские и солдатские полки отлично себя показали. Нужно всего лишь ждать следующего удобного момента, потихоньку прибирая кусочки Речи Посполитой и продолжая укреплять армию. Однако в 1676 году Алексей умирает, на трон восходит болезненный юноша Федор. Его окружение продолжает реформы Алексея Михайловича «Тишайшего». Создаются новые полки иноземного строя, уничтожается «местничество», мешавшее выдвижению талантливых командиров. После смерти Федора, фактическая правительница России царевна Софья и ее фаворит Василий Голицын продолжают линию Алексея и Федора.
Юный царевич Петр, сослав сестру в монастырь, а Голицина на север организует Азовский поход. Однако выход к берегам Азовского моря ничего не дает России. Босфор и Дарданеллы будут закрыты для русского флота еще почти 100 лет, а без этого весь смысл строительства порта на Азове теряется. К счастью, в Швеции у власти кажущийся совсем слабым юный монарх Карл XII. А Польша, где Петр помог прийти к власти саксонскому курфюрсту Августу, превратилась в союзника. Горит желанием реванша за поражения 17 века и Дания. В 1700 году вспыхивает Великая Северная война. И вот что интересно. Изначально Петр вообще не рассчитывает на Ригу, не взирая на ее доступность и отцовский опыт быстрой переброски войск по ее стены. Этот город он обещает Августу Сильному, который и сосредотачивает свои войска у рижских стен. Сам Петр рассчитывает на Ингерманландию и Эстляндию. Армия Петра осаждает Нарву, где и терпит тяжелейшее поражение. Единственный морской союзник, Дания тоже выведена из войны юным Карлом XII. Петр понимает, что порт на Балтике и хоть какой-то военный флот необходим как можно быстрее. Флот можно строить на Ладоге, если защитить ее от шведов. К счастью, их гарнизоны в приневских крепостях незначительны. И, пока Карл XII предается любимой забаве шведских монархов – завоеванию Польши, петровские гренадеры карабкаются на стены крепостей Ниеншанца и Шлиссельбурга. Другой альтернативы у Петра нет. Его армия не готова штурмовать ни Ревель, ни Ригу.
Основав в 1703 году город на Неве, Петр бросает всю свою энергию на его развитие. Попытки шведов отбить приневские земли проваливаются. К Полтавской баталии, внесшей коренной перелом в ход войны на верфях Петербурга строятся корабли, на острове Котлин строится морская крепость Кронштадт, прикрывающая град Петров с моря. Итальянский зодчий Трезини разрабатывает проект комплексного развития Петербурга, а в пригородах города стучат топоры – это идет строительство будущих дворцовых ансамблей Петергофа и Царского села. В 1712 году в город на Неве будет официально перенесена столица России.
«Птенец гнезда Петрова», граф Шереметев берет Ригу в 1710 году. Петр оставляет город себе, Август Сильный, после всех его поражений от шведов и позорного отречения от польского престола, довольствуется тем, кто ему вернули корону Польши. Именно Рига, а не Петербург становится ведущим портом империи на многие десятилетия. В первой половине 18 века грузооборот рижского порта на порядок больше петербургского.
Безусловно, Петр планировал строительство Петербурга не как обычного порта, в устье Невы он строил новую столицу, первый европейский город России. Он воплощал свою мечту…
Это строительство разорило крестьянство многих губерний, а армейские реформы царя поставили под ружье все дворянство. Фактически, Северная Война была выиграна колоссальным напряжением сил, полной мобилизацией всей страны. Но одним из ее итогов стало появление одного красивейшего города мира, самой яркой и прекрасной жемчужины среди российских городов. Мечта Петра Великого сбылась…
История не терпит сослагательного наклонения, но…
Предположим Алексей Михайлович смог захватить и что важнее, удержать Ригу. Естественно, ни о каком переносе столицы в лютеранский город из «Третьего Рима» речи бы не могло идти. Однако, наличие удобного порта и появление в империи тысяч «европеизированных подданных» способствовало бы быстрому экономическому росту московского царства. При этом, для лучшего карьерного роста многие из рижских немцев переходили бы в православие и темпы русификации Риги были бы куда более значительными, чем в 18-19 веке. Латыши исчезли бы также как «пригородная чудь» - финно-угорские народности, проживавшие под Петербургом. Они попросту растворились бы в русском населении задолго до того, как пастор Глюк написал первую латышскую грамматику. Юный Петр катался бы не на ботике по Яузе, а на фрегате по Рижскому заливу. В Голландию и Англию ему бы не пришлось ехать. Курляндские корабелы славились своим искусством и наверняка работали бы в Риге, где русский царевич мог бы учиться корабельному ремеслу. Ну и наконец не будем забывать официальный повод к началу Северной войны «многие оскорбления, нанесенные Великому посольству, проезжавшему через шведские земли под Ригой». Увы, история сослагательного наклонения не терпит…
Автор благодарит Читателя за внимание. Надеюсь вопрос я немного осветил тему «прорубания окон в Европу» и разных к ним подходов. Спасибо за лайки!
