В связи со смертью своего отца будущий норвежский конунг Олав Трюггвасон вынужден был бежать из страны вместе с матерью к своему родичу Сигурду, занимающему важную должность при дворе князя Владимира Святославича. Во время бегства на Русь корабль Олава был атакован балтийскими пиратами и его пассажиры были обращены в рабство. Сигурд, собирая дань для Владимира в Эйстланде, натыкается на непохожего на местных мальчика и, разузнав его родословную, признает в нем своего родича. В Хольмгарде Олав мстит Клеркону, убийце сопровождающего семейство дяди, и чудом спасается в княжеских палатах от народного гнева. За мальчика вступается княгиня, и ему сохраняют жизнь. Там он воспитывается в почете, мужает и служит конунгу Вальдемару.
Помимо выполнения чисто военных функций, Олаву приписывается и значительная роль в христианизации Руси. Сага Одда сообщает о том, что после принятия «неполного крещения» в Византии, Олав возвращается на Русь и обращает в христианскую веру князя и княгиню. Перед нами, по всей видимости, типичный пример возвеличивания роли знатного скандинава на чужбине (скандинавская саговая традиция). В то же время Т.Н. Джаксон подметила весьма удивительную и на первый взгляд не очевидную параллель между диалогом Олава с Владимиром и речью киевского варяга-христианина, на сына которого выпал жертвенный жребий. Говорить об исключительной роли Олава в христианизации Руси не приходится, но сведения о том, что он принял христианство в Византии, не вызывают никаких сомнений.
Между жизнеописаниями Владимира Святославича и Олава Трюггвасона можно проследить весьма определенные параллели. К ним можно отнести, например, истории с покушениями жен на собственных супругов. В обоих случаях женщины пытаются отомстить за своих отцов, убитых по инициативе князей. Железный Скегги, отец Гудрун и приверженец старых богов, был убит людьми конунга перед дверьми капища, уничтожить которое приказал Олав. Рогволод, сын Рогнеды, был убит вместе со своими сыновьями после штурма Полоцка, инициированного Владимиром. В обеих историях женщины заносят кинжалы перед спящими мужьями, в обеих историях им так и не удается отомстить и, наконец, в обеих историях женщины остаются живы после несостоявшихся покушений.
К сходным сюжетам можно отнести и истории с низложениями идолов. Олав Трюггвасон проводит насильственную христианизацию Норвегии, в ходе которой лично ударяет Тора золотым жезлом, а его люди сбрасывают остальных богов с их престолов. Владимир Святославич, победоносно вернувшись из Корсуни, «приказал опрокинуть идолы», а Перуна, скандинавским аналогом которого выступает Тор, выбросить в Днепр, по ходу побивая жезлами. Однако христианизацию на Руси летописец стремиться изобразить иначе, чем в Норвегии, сглаживая углы и намекая на то, что в целом христианство было принято мирно.
Недовольные правлением Олава, ознаменовавшимся насаждением христианства, норвежские бонды восстали. Олав повторно бежал на Русь, где к нему вошел в доверие предводитель йомсвикингов ярл Сигвальди, скрытый сторонник врагов Олава. По пути в Норвегию Сигвальди заманил Олава в узкий мыс, где на того обрушились Эйрик Хаконссон, Олав Шётконунг и Свен Вилобородый. Сам же Сигвальди вместе со своими людьми встал в стороне и принялся наблюдать за битвой. Несмотря на численное превосходство противников, Олав решил дать им бой, но в конечном итоге его войско предсказуемо было разбито. Когда пали его люди, Олав бросился за борт, чтобы не даться врагам, где и сгинул в морской пучине.
Любопытно, что после смерти Олав обрастет культом, поскольку сменивший его датский вассал Эйрик Хаконсон будет проводить непопулярную в народе политику. Впоследствии культ Олава Трюггвасона затмит собой культ Олава Харальдссона (Святого), почитать которого будут и на Руси. В честь Святого Олава в Новгороде будут писаться иконы и даже возведена церковь.
Если вы прочли статью и она пришлась вам по вкусу, то не забудьте поставить лайк. Это сильно поможет развитию канала и станет хорошим импульсом для выхода нового материала. При желании можете также подписаться на канал.