- Егорка, ты опять какой-то сегодня невеселый? Что опять у тебя стряслось? Опять не идем по банкам "бабасить"? - обратился Милан к другу, который сидел на заборе у своего дома и глядел куда-то вдаль.
- Да, мать кошку выбросила, какое тут веселье. Просто взяла и оставила ее на улице, пока я был в школе. Чем она ей мешала, не знаю. Тесно ей, видать с добрыми душами.
- Ты так говоришь, словно твоя мать злая? Ты правда в это веришь? Вас ведь у нее не ты один, семеро. Думаю, надоели ей твои бесконечные кошки. Эта-то какая уже по счету была? Десятая?
- Нет, не десятая. Девятая. Но кто их считает. Вот ты считаешь? И я нет, так что она-то считает? Меня так в монахи не возьмут. Мне знакомый кроме кошек, еще кое-что присоветовал. Правда, не знаю, боязно так делать.
- А что хоть тебе наболтали? Рассказывай уже, банки ждут, мать скоро меня домой позовет.
- Да, Зосим говорит, крестик нательный поверх одежки носить, что типа так я сразу за своего у них сойду, и меня в 18 лет в монастырь жить пустят уже не как работника, а чтобы службы служить. А сейчас пусть пока родные привыкают. Но боюсь, и не только матери.
- Ну, Зосим - голова. Так и передай ему. Откуда только такие ему мысли в голову приходят. Если он в монастыре пожил, а потом его за темные делишки даже оттуда прогнали, не знаю, стоит ли ему верить.
- Вот, и я не знаю.
- Мне вообще кажется, что он тебе специально все это наговаривает, чтобы тебе к твоей мечте навсегда вход был закрыт. Хотя ты меня вообще поражаешь. Еще в школу не ходим, а ты уже в монахи собрался.
- А что мне в церкви нравится, оттуда мать говорит, все людьми выходят. А я хочу помогать людям "в людей обращаться", мож тогда батю вылечу, помогу ему. Мать об этом каждую ночь молится, а еще плачет.
- Думаю, нам с тобой подрасти бы сначала надо.
- Тебе, возможно, а я в семье - один мужик, так и мать говорит. Так что. Насчет крестика поспрашивай. Э, ладно, пошли по банкам "бабасить", мож, по дороге Мурку отыщем.