Есть у меня старинный товарищ, Колька Верзохин, владеет копи-центром и фотостудией в спальном районе. Фотки для документов печатает, ретуширует, сопутствующие услуги оказывает, в общем честный трудяга, но холостой бобыль. Как-то решил он проапгрейдить свою личную жизнь на предмет спутницы, чтобы жареные пельмени опостылевшие не жрать, а домашними борщами питаться, да детишек растить. Сам он довольно не глуп, возможно даже симпатичен, да вот с полом противоположным ему не сильно везло, — уже пару лет как в разводе, а на радаре ничего серьезного так и не отсвечивает. Одним весенним утром он залил-таки свою лучшую фотку с отпуска на сайт знакомств, да начал ждать. И принёс ему цифровой невод на абы кого, а целую красавицу! Глаза бездонно-большущие, улыбка белоснежная, формы... ммм, одно загляденье. Друг мой хоть и робковат, но написать решился. И ему ответили, а потом еще, и еще. «Вот она, моя золотая рыбка, — невольно думалось тогда, — та самая из книжек и фильмов, сейчас улыбается мне с аватарки, озаряя все вокруг глазами-изумрудами». Каждое сообщение от нее было словно сваей, вбитой на месте будущего фундамента счастливой семьи с борщами и вот этим всем.
Их электророман развивался стремительно, как чахотка, и весьма предсказуемо, — в апогее должно случиться свидание, к которому они так планомерно шли, осваивая новые горизонты виртуального словоблудия. Наконец, с прекрасной стороны прозвучал заветный вопрос: "когда?", и не менее заветный "где?".
В пятницу вечером, в уютном кабачке с бельгийским пивом и едой на деревянных дощечках, за столиком у окна можно было увидеть гладко-выбритого, симметрично-подстриженного мужчину средних лет, в нарядном кензо-пахнущем пиджаке "для особых случаев". Он сидел теребя салфетку, сгорая от жгучего ожидания. Еще бы! Всю неделю Коля не выпускал телефона их рук, ведя живую и быть может интересную беседу, в мечтах отправляя их первенца в институт, средненькую в школу, а младшого в сад. Да, именно троих, и никак не меньше!
Наконец, время "Ч" настало. Колокольчики на двери кафе оповестили о новом госте. Оставляя за собой шлейф из ароматов лака для волос и уличного смога, вошла Она. Или нет? Лицом похожа на ту самую, цветом волос — тоже, а вот всем остальным не очень. Оказалось, что у нее не только «все при ней», но и прочего тоже имелось с большим избытком, хоть лишнее отсекай и твори скульптуру, а глаза вроде и того же цвета, как на фото, только вот размер не сходится. Да и с зубами что-то напутано. Товарищ был конечно удивлен, а точнее охренел, если не сказать по другому. Но виду не подал. Он, на книжках про мушкетеров вырос, а в них дам не обижают, даже таких. Заказали по бокальчику-другому, и разговор вроде бы начал складываться, в жизни дама оказалась вполне интеллигентной особой, в меру умной и достаточно образованной, а в целом даже весьма интересной личностью. Долго они просидели за ламповым общением, и она поведала ему, что сидит дома, читает книги, и ищет в сети любовь всей жизни. Да только вот природа ее глянцевой внешность не наградила, оттого видимо и любовь искалась как-то вяло, без задоринки. Поэтому она решила наградить себя сама, раз природа эта жлобина такая. Там чуток подрихтовать, здесь подправить, подбородочек лишний убрать, да улыбку голливудскую добавить, как в том фильме. А что? Всем охота своего принца с кусочком счастья на тарелочке с каемочками там разными. А вот хирургия, а тем более пластическая, — штука не из дешевых, да и как-то жутко радикальная что ли, не всем ведь под нож ложится хочется. Да и фотошопу в колледже учили, по азам конечно, но общее представление о чудесатости программы имелось, правда было это еще в эпоху норковых шапок, и турецких пуховиков на синтепоне. Благо недостатка в учебных материалах не имеется, — все разжуют и в рот положат, ты только и успевай уроки разные смотреть, и лайки ставить. И вот за полгода таких уроков и ежедневной практики, наша дама обнаружила в себе талант к этому делу, и выполняла уже разные коллажи на уровне среднего провинциального дизайнера. Оказывается-то в фотошопе не только можно тюнингом форм заниматься, да годовые кольца на лице разутюживать, но и создавать что-то новое, вываливая миру свое творчество, что давно в себе носила. Хорошо посидели, и уже перед самым закрытием алкоголь наконец прорвался сквозь дебри сознания, и окончательно завладел рассудком Николая, одарив его гениальной на тот момент идеей. Он на голубом глазу возьми и предложи ей работу у него в конторке. А она возьми и согласись. Хотелось бы мне видеть, как он объяснял ей отсутствие романтической составляющей в формуле их отношениий, но с начала следующей недели она вышла к нему на работу. Оказалась сообразительной, и буквально за пару дней освоилась и взяла шефство над полудохлым цветком на подоконнике. А уже через месяц, он мог оставлять ее одну, не боясь, что пропьют контору. Проработали они так почти год, в сугубо целомудренной атмосфере, пока арендодатель не обнаглел в дугу, повысив плату вдвое. Переезд отдела в другой район, куда ей добираться совсем не с руки, положил конец их платоническому коллективу. Расстались по-теплому, хорошими приятелями. Она поднабралась опыта, подучилась, сейчас стабильно фрилансит. А товарищ ищет себе уже не любовь, а новую сотрудницу, к хорошему быстро привыкаешь.