Футбол, война и журналистика.
Грэм Филлипс — английский блогер, ставший известным во время военных действий на Донбассе.
Он приехал на Украину на футбол в 2009-м — и остался на годы. А в 2014-м, во время конфликта на востоке страны, стал делать любительские репортажи из зоны боевых действий, позже — сотрудничать с каналами Russia Today и «Звезда». Там он заработал ранение и получил от жителей Донбасса прозвище «Гриша».
В прошлом году Грэм приезжал в Россию на чемпионат мира по футболу, сейчас он снова в Москве — но уже по работе. Он редко дает большие интервью, последнее было, кажется, в 2017-м.
Ярослав Кулемин поговорил с Филлипсом о впечатлениях от ЧМ-2018, ужасах войны, отношениях русских и английских фанатов и государственной пропаганде.
— На этот раз я буду в Москве пару недель, — начал Грэм. — Я уже приезжал сюда раньше, но как иностранец я могу провести в России только 90 дней из 180 [по условиям визы]. Поэтому мне нужно расставлять приоритеты, определяя места, где больше всего дезинформации и, следовательно, больше работы для меня! Этим летом, к примеру, я провел два месяца в Крыму, потому что он все еще находится в переходном периоде, в центре мировой информационной войны.
Москва, конечно, — это совсем другое! Когда приезжаю сюда, чувствую себя полным драйва и адреналина. Здесь много вещей, которые хочется сделать, снять!
— У тебя есть любимое место в Москве?
— Оно каждый раз меняется. Сейчас это небоскребы «Москва-Сити».
На ЧМ-2018 Грэму понравился Волгоград, а в Самаре он разозлил колумбийцев
— Год назад ты был в России на чемпионате мира. Твое самое сильное впечатление о турнире?
— Черт возьми, я могу говорить об этом часами! Я побывал в восьми городах, принимавших ЧМ. Для меня, как и для многих в России, это был особенный, уникальный опыт, который я никогда не забуду. Я был на трех чемпионатах мира, но, безусловно, тот что прошел в России — лучший за все время. Россия-2018 была невероятной!
— Какой город, кроме Москвы и Петербурга, тебе запомнился?
— Я по-настоящему полюбил Волгоград. Город, в котором можно окунуться в атмосферу Сталинградской битвы. Это был мощный опыт — побывать в доме Павлова. Просто остановиться и представить, что там произошло… (во время битвы группа советских бойцов 58 дней держала в нем оборону. — Ярослав).
Или увидеть меч Сталинграда, подаренный Черчиллем Сталину в знак уважения британского народа к СССР. Невероятно! И, конечно же, статуя «Родина-мать»!
В самом городе мне понравился новый стадион, набережная, множество интересных кафе. И люди — у меня там было много друзей. Алексей, Вадим, если читаете это, привет вам!
— За два года до этого русские и английские фанаты бились на Евро-2016. Британские медиа потом призывали отобрать у России ЧМ или хотя бы не приезжать на него…
— В целом, у англичан и русских нет проблем. Летом на Кипре половина отдыхающих — англичане, другая половина — русские, и они прекрасно ладят. Но бывают ситуации, когда внешнее воздействие вызывает проблемы и разжигает, провоцирует ситуацию.
Тот конфликт на Евро-2016 был спланированной провокацией, чтобы попытаться испортить чемпионат мира, вот и все. В начале турнира болельщиков из Англии действительно было меньше, но те, кто приехал, сразу позвонили друзьям и сказали, чтобы те тоже приезжали, иначе пропустят лучший чемпионат мира.
В итоге самыми большими лузерами были те, кто поверил в фейковые новости и поддался всей этой антироссийской истерии. Они либо заплатили больше, либо остались дома и чувствовали себя глупо. Это позор для них, но, надеюсь, они запомнят урок.
— У английских фанатов плохая репутация. Мне кажется, это во многом потому, что за сборной в Европу приезжают болельщики маленьких клубов, у которых не так много возможностей уйти в отрыв.
— Когда англичане едут за границу, они любят вечеринки, это правда. В этом году я снимал в Гибралтаре (заморская территория Британии) и немного путешествовал по Испании. Так вот, люди там жаловались на «сумасшедших британцев» в отпуске. Что я могу сказать? Может быть, мы покидаем наш остров — и немного сходим с ума. Окей, если кого-то обидел «британец за границей», будь то футбольный фанат или кто-то другой, пожалуйста, свяжитесь со мной, и я все исправлю!
— На чемпионате мира я видел тебя в фан-зоне Самары на матче с Колумбией. Там у тебя возник конфликт с южноамериканскими болельщиками. Объясни, что это было?
— Много страсти и эмоций! Но никакого реального конфликта там не было — просто я и некоторые колумбийские фанаты «обменялись мнениями», покричав друг на друга. Возможно, наш язык был не самым красивым, но это футбол, бывает.
Я всегда стараюсь вести себя правильно, в том числе и на футболе. Но в тех случаях, когда этого не происходит, я прошу прощения, извлекаю уроки и иду дальше. Атмосфера в России была невероятно дружелюбной, без реальных конфликтов между фанатами, лучше говорить об этом!
— Сколько у тебя выездов за сборную?
— Сложно сказать. Но, честно говоря, после чемпионата мира — ни одного. Я все еще слежу за сборной Англии, но, может быть, немного отошел от дел как активный фанат. А может, Уэйн Руни еще прервет пенсию!
— Самый безумный выезд, в котором ты участвовал?
— Наверное, Амстердам-2009, но Амстердам сам по себе сумасшедший город!
Мой первый выезд был в Загреб, в 2008-м. Это волшебная ночь, когда Англия победила 4:1 — после унижения на «Уэмбли» годом раньше. Я знаю, некоторые говорят: нельзя спешивать спорт и политику. Но давайте честно: хорваты — это маленькая токсичная нация нацистских фанатиков, поэтому победа в Загребе была такой особенной.
Кроме этого, после победы над Англией их фанаты пели и танцевали на Трафальгарской площади, так что вы можете представить, как было приятно видеть их плачущими в своем родном городе. Конечно, футбол должен вызывать положительные эмоции. Но я говорю честно.
— Могу представить твои эмоции, когда в полуфинале ЧМ Англия проиграла Хорватии.
— Да, это разочарование. Англия была так близка к финалу!.. Но, если честно, в то время ситуация была уже слишком политизирована. Видеть, как Тереза Мэй «празднует в Москве победу над Путиным», было бы ужасно, но наверняка так бы и случилось. В то время Великобритания провела так много провокаций против России, что любая победа Англии была бы использована в политических целях.
В конечном счете, я чувствую, что решение Великобритании не поддерживать чемпионат мира в России, не посылать туда делегатов и членов королевской семьи оказало свое влияние. Англии не хватало дополнительной мотивации. Так что глупые, провокационные действия Великобритании стоили Англии их лучших шансов на успех на чемпионате мира с 1966 года.
Принять это тяжело, но, наверное, это карма.
— Если честно, я ждал, полуфинал России и Англии, но, думаю, это было бы небезопасно.
— Я думаю, все было бы нормально. К тому времени стало понятно, что это был удивительный чемпионат мира, а все остальное — провокация правительства Великобритании.
— Ладно, главный вопрос. Когда уже Англия выиграет чемпионат мира?
— Ха! Ну вообще, у нас впереди еще Евро-2020 и неплохие шансы.
— Кроме России, ты был еще на двух чемпионатах мира.
— Да, в Южной Африке и Бразилии. Эти турниры проходили в интересных в местах, хотя для Англии оба чемпионата получились короткими. Особенно Бразилия, где мы выбыли на групповом этапе.
Кроме того, во время ЧМ в Бразилии меня уже депортировали из Украины из-за работы в Донбассе. Поэтому, хотя я следил за футболом, я думал, как вернуться. Что я и сделал в июле 2014 года.
Грэм делал доклады парламенту Великобритании, а потом переехал в Киев, чтобы заниматься журналистикой
— Впервые ты попал на Украину в 2009-м году, когда приехал на футбол. Какие были эмоции?
— Да, я приехал в Днепропетровск на матч Украины и Англии. Мне показалось, что это сумасшедшее место, но очень интересное, захватывающее и дружелюбное. Фанаты сборной Англии разместились вокруг статуи Ленина, а местные жители целый день приезжали туда, чтобы поболтать и сфотографироваться.
Тогда я впервые поехал в Киев и почувствовал какую-то связь с этим местом. Я был во многих странах, но там ощутил нечто особенное. Перед Евро-2012.
— Ты родился в Ноттингеме, но учился в Шотландии. У тебя когда-нибудь были проблемы из-за отношения англичан и шотландцев?
— Отношения между англичанами и шотландцами сложны, их трудно объяснить. В целом мы хорошо ладим, но нам хочется, чтобы в футболе соседи проигрывали. Так что да, спасибо, Россия!
Моя семья представляет собой смесь шотландцев и англичан, поэтому разные люди выбирают разные аспекты, чтобы выразить свою принадлежность. Я, к примеру, никогда не носил килт, даже маленьким мальчиком отказывался его носить.
— В Википедии написано, что ты работал государственным служащим в Лондоне и делал доклады парламенту.
— В то время существовал крупный правительственный проект по сокращению количества государственных сайтов с тысяч до нескольких сотен. Я был частью команды, управляющей этим процессом: много встреч, электронных таблиц и тому подобное. Довольно стандартная работа на государственной службе.
В то время я играл за футбольную команду Центрального управления информации, наше поле было чуть больше Биг-Бена. На самом деле, большую часть моей трудовой жизни в этой организации я с нетерпением ждал футбольных матчей в обеденный перерыв.
Иногда после работы меня ждало маленькое лондонское приключение, в другие дни я просто отправлялся домой смотреть телевизор. Словом, обычная жизнь.
— Но ты решил все поменять.
— Ну, мне исполнилось 30 лет, так что я думаю, это нормально — задавать себе вопросы о своей жизни, о том, что чего ты хочешь в будущем.
Год за годом я просыпался, садился на велосипед или метро и ехал в офис. Конечно, я старался выполнять свою работу хорошо и гордился результатами. Но не могу сказать, что помощь в сокращении правительственных веб-сайтов была делом моей жизни.
В университете я изучал журналистику, работал фрилансером. Долгое время я мечтал перезагрузить свою жизнь, вернуться к этому. На Украине в 2011-м такие возможности были.
Я уехал в Киев, работал в журнале What’s On — был там старшим журналистом. Он выходил каждую неделю, и я вкладывал в журнал все сердце и душу, так что это был шедевр! Я любил эту работу и находил жизнь на Украине очень интересной. Кроме того, я преподавал английский — дополнительный доход был не лишним.
Когда было время, я путешествовал. Мне нравилась Украина, я хотел глубже изучить русский язык и заниматься более серьезной работой как журналист. Ожидания были самыми лучшими. Но потом все изменилось.
В ноябре 2012 года я написал статью о чувстве отчаяния на Украине.
В декабре 2012-го я снимал репортаж со съезда украинских ультранационалистов и фашистов. Это было ужасно. 1 января я сфотографировал неожиданно масштабный парад бандеровцев в центре Киева, поистине шокирующий.
После этого я решил покинуть Киев, потому что видел, как он меняется в худшую сторону. Подумав, я отправился в Одессу — город, в который я влюбился, как только приехал туда, чтобы сделать репортаж для What’s On.
— Когда начался Евромайдан, ты был в Одессе. Что ты делал в те дни?
— В Одессе я использовал все деньги, заработанные во взрослой жизни — в том числе в лондонском офисе. На них я купил там квартиру. Когда случился Майдан, я как раз начинал новую жизнь, покупал мебель.
В то время я преподавал английский, вел несколько блогов и думал, что делать дальше. Но в основном я наслаждался жизнью в Одессе. Стал изучать русский язык. У меня было время найти учителя, поработать над этим по-настоящему. Так что это было позитивное, напряженное и волнующее время.
— Ты бывал на футболе в России или Украине? Имею в виду, не на крупных турнирах.
— Живя в Одессе, в конце 2013 года я ходил на игры «Черноморца», и мне это очень нравилось. Но потом начался Майдан, и мои приоритеты изменились — я больше следил за этим, мне было не до футбола.
Честно говоря, в России я никогда не бывал на матчах чемпионата, не считая тестовой игры в Волгограде перед ЧМ. Я люблю футбол, но, как я уже сказал, в России я всегда ограничен по времени и хочу провести его максимально эффективно.
Мне бы не хотелось, чтобы люди в России думали, что я болею за какую-то команду, потому что это не так. Сборная России — моя вторая команда после Англии, и я буду поддерживать вас на Евро-2020. Вы провели потрясающую квалификацию, продолжайте в том же духе, тем более что матчи снова пройдут в Санкт-Петербурге!
Что касается Англии, я поддерживаю «Ноттингем Форест», хотя живу в Лондоне. На самом деле, в 2001-м, когда я приехал в Лондон после университета, я подрабатывал в представительских боксах на стадионе «Тоттенхэма».
Это было удивительно: я помню игру Алана Ширера и Тедди Шерингема, как Лес Фердинанд забил 10 000-й гол в истории Премьер-лиги, легендарные 3:5 с «Манчестер Юнайтед». Видел Бекхэма в расцвете сил. Это был особый сезон. Сейчас я редко бываю на матчах, но, конечно, я всегда слежу за английским футболом.
На Майдане Грэм спорил с людьми, а Крым называет местом возрождения
— Я знаю, из-за политики у тебя были проблемы с твоей украинской девушкой. Почему ты не поддержал ее?
— Хороший и справедливый вопрос, но я не могу сейчас ответить. Моя личная жизнь никак не влияла на работу, а это главное.
Я делал репортажи с Майдана, но не так много, потому что у меня там были проблемы — я спорил с людьми. Я не мог понять, как они не видят, что ничего хорошего из этого не получится. Что то, что они делают — терроризм.
В общем, я снял несколько видео на Майдане, но, конечно, западные медиа меня игнорировали, потому что я не поддерживал Майдан. А российские СМИ меня тогда не знали.
Когда начались события в Крыму, я несколько раз приезжал туда на машине — не хотел пропустить. По пути я видел Украину, погруженную в хаос. Страх, восстание крайне правых, снос памятников Ленину, общее расстройство…
А потом я приехал в Крым, который после всего этого выглядел как место возрождения! Это время я запомню на всю жизнь. Как и тот диссонанс, который я испытал, читая западные СМИ. То же самое было и на Майдане — но в обратную сторону.
— Почему ты решил поехать в Донбасс?
— Я не решал. В это время я делал видеорепортажи из Одессы, а также сотрудничал с каналом RT, Russia Today. У них тогда не было корреспондентов в Донбассе — украинские пограничники их не пускали. Они в панике позвонили мне и предложили неделю там поработать.
Я должен был быть в Донбассе на следующий день. Короче говоря, я бросил вещи в чемодан и даже оставил что-то в холодильнике — я правда думал, что скоро вернусь. Но 7 апреля 2014-го я отправился в Донецк и больше никогда не возвращался в свою квартиру в Одессе.
— Однажды тебе в спину попал осколок мины. Это самый страшный момент?
— Нет, даже близко. Худшим моментом стали последствия обстрела на Донбассе, обстрела украинскими силами. Я приезжал и видел изуродованных людей. Повсюду кровь, фрагменты тел: чей-то скальп или рука, у кого-то дыра прямо в голове… Крики матерей, чьи дети были убиты. Я видел, как здоровые люди превращаются в инвалидов, похороны детей…
— Самый удивительный человек, которого ты встретил за это время?
— Хочется сказать: их большинство, правда. Доктор Лиза (Елизавета Глинка. — Ярослав) была как ангел на этой земле. Гиви тоже был отличным парнем. Иногда я вижу, как на украинских сайтах делают коллажи из моих фото с доктором Лизой, Гиви, Моторолой, Захарченко и подписывают их: «Селфи с Грэмом Филлипсом — это проклятие».
Конечно, с их стороны это провокация, но для меня это еще и напоминание, что я встретил удивительных людей, которых, к сожалению, с нами больше нет. Для меня было честью знать их. В то же время есть тысячи фотографий с другими прекрасными людьми по всему Донбассу, который живы и с которыми все в порядке.
— Когда ты последний раз был в Донбассе?
— Пару недель назад. Сейчас я в основном занимаюсь гуманитарной деятельностью, помогаю детскому дому в ЛНР. Но когда есть необходимость, все равно делаю репортажи оттуда. Важно поддерживать, помогать Донбассу. Бывают случаи, когда помогает репортаж, иногда это не нужно. Но гуманитарная работа помогает всегда. Плюс я люблю встречаться с детьми.
https://www.instagram.com/p/B2ysgtAFBBO/
— Ты делал интервью с людьми из «Правого сектора». Твое мнение о них?
— Одно слово — идиоты.
— Как думаешь, какое будущее ждет Донбасс и Луганск?
— Я надеюсь на лучшее и сделаю все зависящее, чтобы помочь. Но судьбу Донбасса решают другие. Будем надеяться, они сделают это так, чтобы принести туда мир и процветание, позволят восстановить и исцелить его после ужасов, настоящих ужасов войны.
Грэм извинился перед сербским народом за бомбардировки 1999 года и не считает Дудя “серьезным журналистом”
— Ты говорил о фейковых новостях в западных медиа. Какой фейк тебе кажется самым нелепым?
— Я помню момент, когда я прекратил общаться с BBC. Весной 2014-го они связались со мной и попросили дать интервью. Я согласился и рассказал о пророссийских настроениях в Одессе — то, что было на самом деле. И это последний раз, когда Би-би-си просили меня об интервью. Хотя они связывались со мной в Донбассе, просили мои видео.
Как британец, я вырос, смотря BBC. Будучи молодым журналистом, я мечтал сказать: «Грэм Филлипс, Би-би-си». Поэтому мне было трудно принять тот факт, что Би-би-си — всего лишь циничное агитационное агентство. Как будто что-то, во что вы верили, было уничтожено.
По мере того, как они искажают события и распространяют дезу, мое отношение к Би-би-си становилось все хуже. Уже к маю 2014-го я отказывал им в использовании моих видео или общении.
В конце года со мной связался журналист BBC, ему были нужны некоторые из моих военных записей из города Никишино, Донбасс. Он пообещал, что будет использовать их «честно», что он «не такой, как остальные журналисты BBC», что он «покажет правду о Донбассе — что там не было русского вторжения» и так далее. В конце концов, я согласился. И что случилось? Он использовал мои видео в документальном фильме «Российские империалистические воины»!
Там говорится, что Донбасс был частью империалистических планов России по созданию нового Советского Союза! Все было искажено, перевернуто. Одним словом, подделка.
После этого я перестал говорить Би-би-си «нет», когда они связывались со мной. Я просто говорил им «fuck off». Через некоторое время они перестали спрашивать, но иногда еще пишут дерьмо обо мне. Но, как я сказал, хрен с ними, никто в Великобритании больше не верит Би-би-си.
— Когда ты работал в Центральном управлении информации и изучал правительственные сайты, у тебя были моменты, когда ты сомневался в их правдивости?
— На самом деле, моя работа была связана не с этим. Мы закрывали правительственные сайты или, скорее, «оптимизировали» их. В то время у каждой вещи был свой правительственный сайт — помню даже hedgehog.gov.uk! Так вот, мой проект был направлен на сокращение количества правительственных сайтов, а не на оценку их правдивости.
Это было больше 10 лет назад, я тогда смотрел BBC, и когда Тони Блэр сказал, что Великобритания бомбит Сербию, потому что «злой диктатор Слободан Милошевич проводит геноцид против этнических албанцев», я, как и большинство жителей страны, в целом этому верил.
Теперь, конечно, по-другому. В последние пару лет мне удалось поработать в Сербии, в этом году я даже побывал в Косово (край, который является частью Сербии), и мне действительно стыдно за то, что там сделала Великобритания.
Есть известная цитата о том, что зло случается, когда хорошие люди ничего не делают. От имени Великобритании было совершено много зла, потому что сами британцы позволили этому случиться. Они верили тому, что им сказало правительство и правительственное агентство по пропаганде — BBC.
Как патриота Англии, это заставляет меня злиться больше, чем я могу описать… Но всегда лучше направить гнев во что-то позитивное — я сосредоточусь на своей работе и вере в то, что это может иметь значение. Я знаю, что это может иметь значение.
Тем не менее, когда эта тема возникла в Сербии, я извинился перед сербским народом за то, что Великобритания сделала там в 1999-м: бомбардировки, убийства мирных жителей, разрушение страны… Я понял, когда люди там говорили, что им не нравится британцы. Если бы я не был британцем, я бы тоже, наверное, не любил их за такое.
— Ты считаешь, российские медиа более правдивы, чем западные? Мне кажется, методы пропаганды везде одинаковы.
— Трудно сравнивать это напрямую. Я не считаю российскую пропаганду настолько оскорбительной, потому что она более открыта. Когда люди смотрят государственный канал, все знают, что этот канал будет подавать новости в благоприятном свете. Конечно, будем честны, российские государственные СМИ сделали несколько широко известных фейков.
Однако это ничто по сравнению с «Дождем», «Медузой», «Настоящим временем», «Новой газетой» и так далее. Там даже не подделки, а искажение ситуации. Можем назвать это «оппозиционными СМИ», хотя все это финансируется из-за рубежа.
Если ориентироваться на них, можно подумать, что все, что произошло за 6 лет — это то, что крымские татары были «ужасно репрессированы», Россия отправила «всю свою армию на Донбасс», а каждый журналист, который «осмеливается критиковать Путина», живет в постоянном страхе. Фактически же эти антипутинские журналисты живут в Москве и получают много денег за то, что они делают. Иностранных денег.
— Ты правда так думаешь?
— Я уважаю журналистов, передающих информацию с места событий. По Донбассу я хорошо помню Евгения Поддубного, Колю Долгачева, Сашу Ланскова, Стешина, Коца, Пегова и многих других. Они были там, показывая, что происходит — это настоящая журналистика.
То, что кто-то работает в государственном СМИ, не означает, что он не может быть честным. Российские государственные СМИ открыты в своей позиции — в отличие от «оппозиционных СМИ», которые финансируются из-за рубежа и функционируют как агенты дезинформации и провокации.
— Ты много ездишь по России. Твое отношение к Путину как-то поменялось?
— Я с 2014 года читал о себе как о «пропутинском пропагандисте». Но я никогда не встречал президента Путина. Никогда не связывался с ним и даже не пытался это сделать! Когда я путешествую по России, я обычно думаю не о президенте, а о том, какой репортаж я могу снять.
Я уважаю его как президента России. Все остальное — лишь попытка дискредитировать мою работу. Моя позиция по отношению к Путину — это позиция любого нормального, образованного человека, который интересуется Россией. Я слежу за событиями и продолжаю свою собственную работу.
— Ты не думаешь, что Россия тоже ответственна за то, что случилось на Донбассе? Многие надежды местных жителей оказались обмануты.
— Те, кто следил за моим репортажами, знают, что я в течение многих лет показывал людей Донбасса, их собственное мнение, пожелания и так далее. Показывал их такими, какие они есть, часто в моем любимом формате — без редактирования.
Я много их снимал, и, конечно же, я искренне их люблю! Но я не имею право говорить за них, от их имени. Жителям Донбасса лучше самим говорить о своих чувствах и взглядах на ситуацию, чем мне, как британцу.
— Я думаю, твои взгляды не слишком популярны на Западе. Бывало, что ты испытывал из-за них трудности?
— Как это мои взгляды непопулярны? Например, в Великобритании большинство людей знают меня по репортажам о Brexit, которые набрали миллионы просмотров на моем собственном канале в YouTube. И Великобритания проголосовала за Brexit!
В любом случае люди со всего мира смотрят мою работу, пишут комментарии, поддерживают меня. Кто не поддерживает, так это либералы, будь они русские, англичане, кто угодно. Но это не моя проблема, а их. Либерализм — это не политическая позиция, это болезнь. Я надеюсь, что страдающие от него люди смогут получить необходимое лечение, прежде чем заразить других.
Что касается трудностей, они всегда делали меня сильнее. Если вы верите в то, что делаете, то справитесь со всеми сложностями, чему-то научитесь и продолжите двигаться вперед.
— Есть ощущение, что в России тебя любят больше?
— Я не думаю, что все люди в России любят меня, это было бы слишком самонадеянно. Многие знают — в основном по работе в Донбассе, которую они видели на федеральных каналах.
Но это было довольно давно. В России новое поколение, которое с трудом смотрит телевизор, только YouTube. Герои этого поколения — Юрий Дудь, BadComedian и другие.
Они почти наверняка не видели мою работу, не говоря уже о том, чтобы «любить» меня. Моя задача — сделать что-то, что резонирует с этим поколением. Потому что, как западный человек, я чувствую, что его обманывают эти идолы YouTube.
— Объясни, в чем именно Дудь обманывает, когда говорит, к примеру, о коррупции?
— У меня короткий ответ. Парень, рекламирующий Head & Shoulders, хочет, чтобы его считали серьезным журналистом? Правда, что ли? Тот самый парень из рекламы? Да брось.
— Но это же не единственная его работа, разве нет?
— Я уже понял, что ты его фанат. Но это мои слова, и так есть на самом деле. Не разговаривай со мной как с идиотом.