Лицо мента напряглось, как кожа на барабане. Двухметровый амбал подался вперед, натужно выкатив глаза. Он неловко махнул рукой, водка из рюмки попала на вдову.
— Уважаемый, это ты мне?! Это что сейчас было? Ну, говори, если мужчина!
Раскрасневшаяся блондинка, темный платок куда-то делся с головы, вцепилась в бешеного сына обеими руками. Так хватают волкодава, заходящегося в неистовой злобе. Стол затрясся, тарелки полетели на пол.
— Витя, ну как так можно, кому он мешал? О мертвых плохо нельзя, но вы же знаете, каким он был… Господи!
Впервые за день на лице жены, только что похоронившей, пусть и бывшего, но все-таки мужа, появилось нечто подобное слезе.
— Ты бы помолчала! — Виктор не мог сидеть, он с грохотом отодвинул стул, — не строй из себя жертву, дрянь!
Зря он это сказал.
Тупая морда Жориного сына приняла боевой оскал, оскорбленный детина бросился на нас. Кулаком, больше похожим на кувалду, он снес моего приятеля на пол и принялся топтать ногами. Налетели дружки мента. Кто-то пытался оттащить зверюгу от распластанного Витьки, кто-то, наоборот, включился в месиво. Очень быстро я тоже оказался там же. Меня загребли чьи-то руки и швырнули на грязную плитку общепита.
За несколько минут нас сплющили, как те котлеты, что мы не доели на поминках. А потом выставили на улицу. Витьке досталось больше, последний удар в кадык почти лишил его голоса, отряхнувшись, он прошептал мне окровавленными губами.
─ Пошли, тут за углом есть тихое место, помянем, без этих уродов…
Я не возражал. Но хотелось бы знать, за что меня повозили по полу и оторвали карман пиджака. Недовольство не сходило с моего лица, недвусмысленно требуя объяснений.
Зашли в неприметный бар на соседней улице, расположились в пустом зале.
─ Че смотришь? Весь город знает, а ты нет? То же мне, кент называется! У вас там какие-то терки были с Жорой? Ну, ладно, давай!
Витек махом влил в себя фужер водки, затем откинулся на стуле, собираясь с мыслями.
«Швабра! Думает, никто ничего не видел и не знает? Пусть своему полудурку сыну чешет, какой Жора был. Бил, да! А как не бить ее? Ты знаешь, откуда пошло, почему его стали Жориком дразнить? Любимая его очень известная в городе дама, понял? Как собираются бухать, так сразу ей свистят. Дежурная шлюха. Очень она это дело любит, потусоваться, ну и все остальное. Безотказная, одним словом. Свистнули, она тут как тут. Не с кем попало, понятно, но хрен редьки не слаще. А Юрка бухой вечно. Приходит, жены нет. Где шляется? Поначалу то прокатывало, врала она ему, что с подругами то там заседает, то сям. Он верил. Пока добрые люди не шепнули на ухо, проверь мол, жену. Слабовата на передок.
Он давай следить. Заходит как-то в ресторан, а там гайгуй, администрация гуляет. Шишки собрались, все солидные дяди. Один приезжий из центра попросил себе подругу на вечер. Вспомнили про Люсю, Юркину жену. Та, как всегда, не против. В общем, Юрка ее вычислил. Заходит в ресторан, а она на коленях у какого-то мужика сидит, платье с огромным декольте, в котором он копается как у себя дома . Мужик разум потерял, не видит и не слышит ничего. А Люся наша разлюбезная хохотом заливается.
Тут Юра. Планку сорвало, бросился в толпу. Но не успел, подскочила охрана гостя и отоварила. Как нас сейчас. А большая шишка из центра возьми и скажи: «Какие страсти у вас тут! Прямо романы Жорж Санд!» Начитанный попался. Юрку перекрестили в Жоржа с тех пор.
Он еще не раз пытался ее поймать, но все без толку. Защитники у нее в авторитете, большие люди в городе. Пожаловалась она им на Жору, мешает! Задом вертеть.
Ну и помогли. Выкинули как промокашку отовсюду, чтоб не отсвечивал и не путался под ногами»
Это не конец, заключительная часть здесь