Петр практически с нуля построил российский флот. Укрепил и перевооружил армию. Прорубил «окно» в Европу, заставив Запад считаться с Россией. Разбил шведов.
Дело в том, что великий реформатор не любил мздоимцев и казнокрадов. Не любил до то-го сильно, что, поймав за руку, не считался ни с какими званиями и регалиями, чем и прославился в истории. Сибирский губернатор князь Матвей Петрович Гагарин был повешен в присутствии сенаторов перед зданием Юстиц-коллегии в Петербурге за то, что брал, выражаясь современным языком, «откаты» за право торговать вином и пивом. Донесший на него обер-фискал Нестеров сам оказался замешан в коррупционные схемы, набрав взяток на 300 тысяч рублей, о чем стало известно государю. После короткого разбирательства его казнили с устрашающей наглядностью: троим его подельникам отрубили головы, а самого Несторова четвертовали, протащили по площади и бросили лицом в лужу крови, прежде чем обезглавить. Затем головы подняли на пики и выставили на всеобщее обозрение в назидание – не воруй у царя.
За взятки и казнокрадство, злоупотребление полномочиями в корыстных целях, создание фальшивых документов и печатей, лжеприсягу и лжесвидетельство Петр приговаривал самых ближайших своих сподвижников кого к смертной казни, кого к битью шпицрутенами, кого к тюремному заключению, кого к ссылке на каторгу. Под следствием оказались «первые слуги» государя – граф Толстой, адмирал Апраксин, сенатор Яков Долгорукий, вице-канцлер Шафиров, которого царь в последний миг «вынул» из-под топора с плахи, заменив казнь ссылкой в Сибирь, и многие другие. Тот же попавшийся на взятках Петр Алексеевич Кикин, начальник Петербургского адмиралтейства и любимец царя, был арестован и выкинут в ссылку.
Когда Петр узнал, что архангельский вице-губернатор Курбатов не чурается «барашка в бумажке», злоупотребляя своим служебным положением, он немедленно отстранил старого товарища от должности и приказал начать следствие. Как ни просил Курбатов царя вспомнить о своих прежних заслугах и помиловать, Петр оставался неумолим. Проворовавшийся сановник не дожил до конца следствия. На нем повис начет, превышавший 16 тысяч рублей, из которых он самовольно присвоил 12 тысяч.
Надо заметить, что Петр частенько самолично вершил правосудие в отношении близкого окружения, отбивая кулаки о носы и скулы провинившихся друзей своих. Взять того же Меншикова, построившего дворец в Петербурге явно «не по карману», о чем Петр не мог не догадываться. Будучи ближайшим сподвижником царя, светлейший не просто не находил сил удержаться от соблазна личного обогащения за государев счет, а, в полном смысле слова, сделался главным коррупционером страны. Безмерное воровство его сменялось покаянием столь искренним, что Петр всякий раз «давал слабину» и верил своему фавориту – отчасти из-за его военных талантов. Да и тот был не прост. Так, однажды, крепко получив тростью по физиномии и вылетев из дверей с наказом никогда тут больше не появляться, безродный князь спустя мгновение вернулся назад, шагая на руках.
Говорят, Петр намеревался издать указ, по которому следовало вешать каждого чиновника, укравшего больше стоимости веревки. В ответ генерал-прокурор Ягужинский проворчал, что в случае появления такого указа царь рискует остаться в одиночестве, ибо воруют все, разница лишь в размерах украденного. Но другой указ царь все же утвердил. По нему, «всем чинам, которые у дел приставлены, запрещается брать взятки, выступать подрядчиками». А кто посмеет «сие учинить», того ждут порка, пытка и разные другие телесные наказания, а кроме того – конфискация имущества и смертная казнь. Не забывал царь и про штрафы, которые с каждым годом становились все весомее, в иных случаях проворовавшийся сановник, расплатившись с государством за свой проступок, попросту «шел по миру».
Не забывал Петр и про «мелкую сошку». Принятый им «Устав воинский начальных людей» предусматривал такие наказания, как лишение чина и жалованья, шельмование. Для всех других предлагались на выбор: битье батогами, клеймение, держание скованными в железе, ссылка на каторгу, отрубание пальцев, руки, обрезание ушей и пр.
Сам Петр в назидание своему окружению жил исключительно на свое жалованье, равное стандартной офицерской зарплате, и никаких «левых» доходов принципиально не допускал, что приводило даже к финансовым затруднениям самодержца, пока генералиссимус Меншиков не произвел-таки полковника Петра Романова в генералы с соответсвующим его статусу окладом.
Если в начале правления частная жизнь Петра была неотделима от государственной, что давало свободу его ближайшим друзьям вольно обращаться с казенной собственностью, то в конце между личным и государственным была проведена четкая грань. И вдруг оказалось, что почти никого из старых соратников рядом с Петром не осталось, кроме денщиков и дельных простолюдинов, которым он всецело доверял, да непотопляемого Сашки Меншикова. Слаб человек. Недаром о честных чиновниках народ сочинял едва ли не былины.
Не все антикоррупционные действия Петра дали должный результат. Ликвидация широкой земской демократии и замена ее бюрократическим чиновничьим аппаратом с фиксированным жалованьем привели в итоге к невиданному казнокрадству. Но были и успехи. Передавая госпредприятия в личное управление купечеству, Петр обременял их государственным заказом, выполнив который предприниматели пускали полученную прибыль на строительство новых производственных объектов. Это привело к расцвету экономической активности в стране, что позволило ей получить законное «место под солнцем» в промышленно развитой Европе.
Коррупцию он не искоренил, она лишь поприжала уши до поры до времени. Но бескомпромиссность и упорство в противостоянии главной после дураков и дорог беде России по сей день вызывают огромное уважение, несмотря на малоприемлемые для сегодняшнего дня свирепые методы их воплощения. Да и Россию на столбовую дорогу европейской цивилизованности Петр, несмотря ни на что, все ж таки вытянул.
Коррупция – гидра, которая незаметно сожрет дело любого реформатора. Это хорошо понимал царь Петр. И в противостоянии этой гидре – тоже его величие, которым можно и нужно восхищаться.