Мы были женаты примерно два года. Через два месяца после нашей свадьбы у нее начались проблемы . Перепады настроения, тревога, раздражительность и тому подобное. Но в то время мы работали в разные графики, так что я тоже был довольно раздражителен.
Ее тревога стала еще хуже и началась паранойя. В конце концов, она больше не могла работать. Дошло до того, что она не могла даже выйти из дома. Ей требовалось больше времени и усилий, чтобы позаботиться о себе. Мы обращались к врачам, но не получали какого либо вразумительного ответа от них. В основном ждите и смотрите. Ей становилось все хуже, и нам становилось все тяжелее.
К этому моменту я уже был вынужден уволиться с работы, чтобы постоянно присматривать за ней. Мы переехали к ее маме и сестре, чтобы они могли по очереди присматривать за ней. Так или иначе, после нескольких серьезных депрессивных всплесков и попыток самоубийства, врачи решили, что им следует давать ей больше лекарства. Они пытались дать ей кучу разных лекарств. Некоторые из них приводили к онемению тела. Некоторые влияли на её сердце, оно билось так сильно, что мы снова оказались в реанимации.
Одно из лекарств в конечном итоге сделало ее чрезвычайно жестокой. Она набрасывалась на меня, кусала, выкрикивала оскорбления и все такое. Пару раз мне приходилось физически сдерживать ее, чтобы она не причинила мне боль, и я был единственным в доме, кого она слушала даже в малейшей степени, когда ее мозг давал осечку.
Как вы можете себе представить, я стараюсь спать, когда она спит. Обычно я очень чутко сплю, и просыпаюсь всякий раз, когда она издает необычный шум или переворачивается на другой бок, но иногда мне нужно делать дела по дому, и единственное время, чтобы закончить их, - это когда она спит, поэтому в конечном итоге я не высыпаюсь, заползаю в кровать и сплю тяжелым сном. В один из дней, я так же быстро уснул, и вдруг резко проснулся. Тут что-то не так. Жены рядом со мной в постели не было. Было темно и только луч света проходящий из щели двери освещал спальню. В полумраке я увидел её стоящей рядом с кроватью. Она достала откуда-то большой кухонный нож. Мы всегда запирали острые инструменты. Она стояла смотрела на меня и что то очень тихо бормотала себе под нос. Я напряг слух, а она спорит сама с собой о том, что лучше убить меня, чем оставить в живых. Они были бессмысленными, но в основном сводились к следующему: "он мешает мне делать то, что я хочу: причинять боль людям и убивать себя.- Это были минусы. А потом: - мне больше не с кем поговорить."
И это были почти все ее дебаты.
Я смотрю на нее и говорю: "Возьми мою жизнь, если хочешь. Она уже твоя. Я подарил тебе её, когда мы поженились.- А потом я переворачиваюсь на другой бок и делаю вид, что засыпаю. Конечно, я напрягаю слух, чтобы услышать хоть какой-то звук, который предупредит меня, что я могу потерять свою селезенку, но через мгновение она заползает в постель, кладет нож под подушку и засыпает.
Как только она захрапела, я осторожно вытащила нож из-под подушки и вернул его в один из запертых ящиков на кухне. Затем я потратил пять минут, чтобы трястись как лист, когда адреналин спадает, а затем еще 10, чтобы тихо плакать на диване. Потом я снова забрался в постель, обнял ее и заснул.
