Место, из которого они растут, хорошо известно, но в приличном обществе говорить о нём не принято. А жаль, ведь у нас, - говорит знакомый бизнесмен, - куда не поцелуй, всюду это самое место.
Из этого места, по-видимому, и выросла система обязательного государственного пенсионного страхования (СОГПС). Это система мер, направленных на компенсацию заработка, утраченного трудящимся при наступлении страхового случая, которая осуществляется посредством выплаты пенсии.
В соответствии с ГК РФ страхование может быть добровольным или принудительным, точнее, обязательным (ст. 927). В любом случае условия страхования должны оговариваться в договоре. Его страхователи заключают со страховой организацией (страховщиком).
Взаимоотношения субъектов обязательного пенсионного страхования регламентирует федеральный закон N167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации». Этот закон и содержит термины, используемые в ОГПС.
Законодатель предусмотрел три вида страховых случаев. Это достижение пенсионного возраста, наступление инвалидности и потеря кормильца (ст. 8).
К субъектам СОГПС закон относит страхователей, страховщика и застрахованных лиц (закон от 24.07.2009 N213-ФЗ). Роль страхователей здесь играют работодатели; застрахованных лиц – наёмные работники, а страховщиком законодатель определил государственное учреждение «Пенсионный Фонд России (ПФР)».
С этим трудно согласиться, потому что по своим обязательствам страховщик отвечает всем своим имущество. А у ПФР нет ничего, кроме дворцов, которые занимает его более чем десятитысячная трудовая армия.
В действительности страховщиком в СОГПС является Российская Федерация. Она, следовательно, и должна отвечать перед застрахованными лицами всем своим достоянием.
Для того, чтобы уйти от этой ответственности, законодатель, как я думаю, страховщиком назначила ПФР, являющегося держателем государственных страховых резервов. Можно подумать, что в стране перевелись банки…
По логике законодателя этому государственному учреждению работодатели и должны перечислять страховые платежи, рассчитывая, что на лицевых счетах работников в ПФР будут накапливаться средства на всякий страховой случай.
Эта логика теряет всякий смысл, когда дело касается самозанятых лиц, например, трудящихся, зарегистрированное в качестве индивидуальных предпринимателей (ИП) и, прежде всего, не привлекающих наёмный труд. Так что ИП одиночка страхует самого себя как единственного своего работника.
Сотрудник ПФР, назовём её Кристиной, пыталась меня убедить в том, что ИП осуществляет фиксированные платежи в пользу ПФР только потому, что этого требует закон. Она, очевидно, даже примерно не понимает смысла ОГПС…
Теперь о том, откуда растут ноги у проблемы, возникшей у меня в связи с уловками районного Управления ПФР. Примерно пять лет тому назад должностные лица УПФР, вступив в преступный сговор с судебными приставами-исполнителями (СПИ), стали удерживать 100% моей трудовой пенсии, тем самым обрекая меня, неработающего пенсионера, на голод.
В суде представители УПФР заявили, что старались не для себя. Они, видите ли, лишь «администрируют» страховые платежи…
О сговоре государственных служащих с целью грабежа пенсионера я заявил районному прокурору. Тот соответствующую проверку поручил Отделу полиции № 3 «Зареченский» УМВД России по городу Казани. Расследование полиция как бы провела, но события преступления не выявила.
Но прокуратура, изучив мою жалобу на отказ в возбуждении уголовного дела (по ч. 1 ст. 330 УК РФ), отменила его как необоснованный.
Понимаю, в полиции служат настоящие интеллектуалы. Но до них, надо полагать, не дошло, что я как физическое лицо вовсе не являюсь правопреемником самого себя как ИП, прекратившего существование без универсального правопреемства в связи с ликвидацией (ст. 61 ГК РФ).
В моём архиве хранится соответствующее разъяснение Минтруда России. По словам заместителя директора Департамента оплаты труда, трудовых отношений и социального партнерства, «никакой переход обязательств работодателя по отношению к бывшим работникам действующим законодательством не предусмотрен».
Надо сказать, что в качестве ИП я зарегистрировался ещё в прошлом веке. Впрочем, регистрация была вынужденной, потому что никакую предпринимательскую деятельность я не осуществлял, ограничиваясь оказанием платных юридических услуг.
До поры, до времени, как работодатель я сам себя страховал как работника на случай утраты трудоспособности. Утрата случилась в 2000 году, когда я получил III группу инвалидности, а в 2004 году мне была назначена II (нерабочая) группа пожизненно.
Вернусь к полиции. Действия должностных лиц УПФР она расценила, как самоуправство, с чем я никак не могу согласиться. Самоуправством можно было бы ещё признать действия СПИ. Они, обязав УПФР удерживать мнимую задолженность (ИП перед УПФР) из моей трудовой пенсии, оставили меня - неработающего пенсионера без средств к существованию.
Основанием самоуправства послужило постановление УПФР об удержаниях имущества у ИП. Но СПИ никакого имущества у ИП не обнаружили, а потому, игнорируя Конституцию РФ (п. 3 ст. 35), обратили взыскание на пенсию, что я расценил как грабёж, совершённый по предварительному сговору (ст. 161 УК РФ).
21 октября 2019 года ОП №3 сообщило, что по результатам проведённой проверки вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, которое, как уже говорилось, прокуратура отменила, назначив дополнительную проверку, от которой, сказать по правде, не жду ничего хорошего...
Так, каково же назначение тех платежей, которые работодатели перечисляют в ПФР? Этот вопрос я задал пользователям юристам. См. https://www.9111.ru/questions/777777777777834/. Ответ работодатели платят, потому этого требует закон выбрало 66.7%; они страхуют своих работников на случай утраты трудоспособности (16.7%); не знаю для чего нужны эти платежи (8.3%). И ещё 8.3% своё мнение решили изложить в комментариях. Опрос не завершён, поэтому статистика пока не устоялась...
Весной 2018 года за защитой своих имущественных прав я – неработающий пенсионер обратился Кировский районный суд Казани и, заявив иск к УПФР, потребовал взыскать с ответчика страховые платежи, которые он получил от меня уже после того, как я вышел на пенсию.
Суду я пояснил, что обязанность страхователя выплачивать страховые взносы прекращается наступлением одного из страховых событий, предусмотренных законом. А в отношении меня произошло два таких события. Это достижение пенсионного возраста и инвалидность: II группу мне назначили пожизненно в 2004 году.
Но, несмотря ни на что, УПФР тупо требовало, чтобы я – ИП продолжал страховать себя как работника и от наступившей старости, и от утраченной трудоспособности.
Неумный российский законодатель не предусмотрел прекращения страхованию работника в случае его выхода на пенсию, но ведь и обратного он не требует. Принимая во внимание эту лакуну, за разъяснениями я обратился к знакомому философу, профессору – в прошлом адвокату. Он пришёл к заключению, что выход работника на пенсию прекращает обязанность работодателя по страхованию этого работника, что, однако, не препятствует его добровольному страхованию.
Но на суд это никак не повлияло и он в нарушение ГПК РФ разбирательство по делу провёл в отсутствие обеих сторон (п. 2 ст. 167).
Не надеясь на успех, с апелляционной жалобой обратился в Верховный суд РТ, потребовав решение районного суда отменить; по делу принять иное решение. Но, как я и предполагал, ВС РТ мою жалобу не удовлетворил, оставив в силе порочное решение. И кто бы в этом сомневался…
В основе всякого права лежит сила. Это касается, в частности, государства, которое, основываясь на праве сильного, позволяет грабить немощных пенсионеров и инвалидов.
Можно ли что-то этому противопоставить внутри государства? Это едва ли. Как заметил австрийский математик – Курт Гёдель, противоречия, существующие в системе, не разрешаются без вмешательства извне.
Так неужели мне для разрешения своего конфликта с УПФР придётся обращаться в международный уголовный суд?!
Справка
Международный уголовный суд (англ. International Criminal Court, ICC или ICCt; фр. Cour pénale internationale) — это первый постоянный международный орган уголовной юстиции. В его компетенцию входит преследование лиц, ответственных за геноцид, военные преступления, преступления против человечества, а также военную агрессию. Учреждён на основе Римского статута, принятого в 1998 году. Официально начал свою работу с 1 июля 2002 года.