Лишь двадцать восьмого декабря я полетел к брату в Новосибирск. Поздно ночью пришел на КПП его воинской части в Мочищах, под Новосибирском. Олега вызвали и я, наконец, встретился с братом. Он не ожидал меня здесь увидеть, и от того встреча была яркой и эмоциональной. Мне было очень важно увидеть его.
С разрешения ответственного по роте офицера, меня разместили в ротной ленинской комнате. Я достал гостинцы, приготовленные мамой. Мы поели, поговорили и я попросил Олега, чтобы он поделился со своими сослуживцами разными вкусностями. Рядовой Коряков ушел спать, впереди его и меня ждал непростой день. Затем я встретился с ответственным офицером. Это был командир роты, в звании капитана. Офицер тоже служил в Афганистане. Нам было о чем поговорить. Я спросил ротного:
- Есть ли хоть малейшая возможность отправить брата со мной в небольшой отпуск?
- Скорее всего, такой возможности нет. Рядовой Коряков прослужил в батальоне немногим более полугода, поэтому командование вряд ли пойдет тебе навстречу, - возразил ротный.
Но я знал, в батальоне служит мой училищный старшина, Валера Абрамов – командир стрелковой роты, к которому я и поехал ранним утром. В училище, со старшиной Валерием Абрамовым мы были в одном взводе, в одном отделении. Я, командир курсантского отделения, он хоть и старшина курсантской роты, но на занятиях я командовал Абрамовым, и когда мы встретились в расположении батальона охраны СибВО, мой училищный старшина был чрезвычайно рад меня увидеть. В училище он выделял меня и Саню Походина из всех курсантов и часто доверял нам выполнять особые поручения. Уже в начале учёбы, когда вся рота проходила курс молодого бойца, мы втроём мастерили встроенные шкафы в двух каптёрках нашей роты. Вечерами мы пели песни под гитару. Это занятие тоже нравилось старшине. Валера, как и я, был в группе курсантов, которая изучала французский язык. Он был очень старательным курсантом, но, без ложной скромности, у меня с французским получалось значительно лучше, чем у него, поэтому он иногда обращался ко мне за помощью, в чём я с удовольствием ему помогал. Все четыре года в училище прошли с нашим старшиной мирно и спокойно, хотя по отношению к остальным ребятам, он был непримирим.
Я рассказал Валере о своем желании попытаться взять Олега с собой в отпуск.
- Надо подумать. Я попробую поговорить с комбатом, если сможешь убедить майора, флаг тебе в руки, я постараюсь организовать тебе встречу, – обнадёжил старший лейтенант Абрамов. - Вечером поедем ко мне домой, Ирина накроет стол, посидим немного, пообщаемся.
- Хорошо, но только я должен знать, поедет ли брат в отпуск и надо ли покупать для него билет? – горел желанием закрепить свою надежду я.
- Ладно, я пойду к комбату и постараюсь с ним поговорить о тебе, решим твой вопрос, а потом, каждый по своим делам, - уступил Валера Абрамов.
До обеда я шатался по территории батальона, был в роте у старшего лейтенанта Абрамова. Затем посыльный пригласил меня к командиру батальона охраны штаба СибВО.
Зайдя в кабинет, я увидел здоровенного офицера, мы пожали друг другу руки. Большая тёплая ладонь внушала уважение. До назначения в это подразделение, командир батальона командовал дисциплинарным батальоном Сибирского военного округа. Я без раскачки и по существу начал излагать свои мысли:
- Товарищ майор, я брат солдата, который служит под вашим командованием в роте штабных машин, в Мочище. Я служу в Афганистане заместителем командира роты, сейчас нахожусь в отпуске, и хотел, чтобы вы предоставили возможность побыть мне немного дома вместе с братом. Я понимаю, что он прослужил не так много, чтобы заслужить такое право, и я бы никогда не стал просить за него, но здесь ситуация исключительная, и я прошу вас пойти мне навстречу.
- Как вас звать, - поинтересовался майор.
- Юрий. - А по отчеству?
- Михайлович.
- Юрий Михайлович, я все прекрасно понимаю, мы оба офицеры, хорошо, что вы такой сердобольный, но вы правильно заметили и должны меня понять, он ведь отслужил всего полгода, как на это посмотрят его сослуживцы? - комбат сомневался и не решался сделать ответственный шаг, - да и особых заслуг у него нет, чтобы поощрять краткосрочным отпуском.
- Товарищ майор, я бы никогда и сам не насмелился пойти на такую просьбу, если бы не служба в Афганистане, тут ведь всё может случиться, - я попытался использовать последний аргумент. Закурив, комбат поднял трубку телефона, набрал номер и спросил кого-то на другом конце провода.
- Здравия желаю, товарищ капитан! У вас в роте служит рядовой Коряков… Да, он у меня сидит. Хочу спросить вас, как он служит? – протянулась пауза, которая показалась мне вечностью. Я очень неловко чувствовал себя в положении просящего человека, но ради наших с Олегом родителей, надо было довести начатое дело до логического завершения.
- Хорошо, срочно пишите ходатайство на его отпуск, и чтобы сегодня рапорт был в штабе батальона, а завтра рядовой Коряков должен быть в готовности убыть в отпуск, сроком на десять дней, не считая дороги, а лучше сегодня, всё понятно? – распорядился комбат…
Наступило облегчение. Тут и без объяснений всё было понятно. Теперь необходимо было отблагодарить офицера. У меня, как у любого нормального человека в такой ситуации происходит ступор. Не знаешь, как тактично предложить подарок и как человек отреагирует на твоё предложение…
- Товарищ майор, как говорится, долг платежом красен, прошу принять скромный подарок, - я достал из дипломата две бутылки армянского коньяку, набор наливных ручек «Паркер – Золотое перо» и поставил весь подарочный набор на стол.
- Ни к чему всё это, старлей, не надо этих сантиментов, лишнее это, - скромничал майор.
- Это от души и от чистого сердца, товарищ майор.
- Ладно, если бы не Абрамов, вряд ли бы твой брат поехал домой. Давай по маленькой, - переходя на «ты» и доставая из сейфа две рюмки и лимон, предложил комбат. Мы выпили с майором по рюмке коньяку, он пожелал мне без проблем дослужить в Афганистане. Я ещё раз поблагодарил комбата и вышел из кабинета.
Почти сутки мы с братом добирались на поезде до Абакана. Рано утром, тридцать первого декабря, в канун Нового 1987 года, пешком от железнодорожного вокзала мы дошли до нашего нового дома, по улице Советской. Перед тем как уехать в Новосибирск, я ничего не говорил родителям о своем желании привести Олега в отпуск, и когда открылась входная дверь, и они увидели на пороге своих сыновей, мама и отец чуть не упали в обморок….
Это было настоящее родительское счастье….