«Communication fortochka» — это что-то вроде «communication tube» из фильма «АССА», только лучше. И вообще, не какой-то там «артефакт», а реально долгое время работавшее устройство.
Так-то мы друг к другу заходили в гости — в избу, но, когда между нами пробегал «холодок», то общались исключительно через «communication fortochka» (форточка по-нашему).
В последний раз поссорились зимой. Едем на моём «головастике» из Максатихи, а сзади мельтешит машина М-вых с Килуново. Женька ерзает, ворчит — мол, надо пропустить, пусть обгонят. А меня эти М-вы уже довольно «достать» успели. Едут иной раз навстречу и никак нам не разойтись. Только они на легковушке даже теоретически в сторону в сугроб сдать не могут. Поэтому сдаю я, они проезжают с довольными «физиями», а мне приходится с полчаса лопатой откапываться, дабы выехать обратно на большак.
Так вот, едем мы, а Женька зудит и зудит. И чего дались ему эти М-вы, что его автомобильное благородство заткнуться не может? А тут вдруг сбоку «карман» старый, который ещё вроде не сильно замело. Женька аж чуть ли не с воплем настоял, чтобы мы в него заехали. Мы и заехали, а М-вы традиционно с довольными «физиями« проскочили мимо.
Совсем неудивительно, что в «кармане» мы застряли. Я в раздражении бросил Женьке — «Вот ты выступал, ты и копай теперь!» Он молча взял с кузова лопату, а я продолжил с надутым видом сидеть за рулём. Откопались и в «суровом мужском молчании» доехали до деревни. Естественно, что до церемониальных визитов из избы в избу после такого не могло быть и речи. Только «communication fortochka» и баста.
Кричу ему, значит, в «fortochka»: «Женя, Евгений Николаевич, одолжи насос!» Через некоторое время протягивает мне ... велосипедный. Мне среди зимы, понимаешь, захотелось на «велике» погонять, ага. Хочется, конечно, обозвать Женьку всяко, но нельзя. Объясняю, что насос нужен другой, нормальный. Забирает велосипедный, несёт обычный. Я беру, бросаю «спасибо», ухожу. Вдруг слышу в спину: «Ну стой, очкарик, стой!» Стою, возвращаюсь обратно. Вытаскивает через «communication fortochka» банку с грибами, протягивает.
А я просто эти его грибы, «зеленухи» всякие, обожаю, но сам не грибник, поэтому такой дар для меня всегда бесценен. Естественно я «проникаюсь» и вот мы уже помирились. Он ещё спрашивает, привёз ли я детишек? Потом суёт для них пакетик с конфетами. У «прежних» деревенских всегда есть их запас специальный, чтобы детишек всех угощать.
Сейчас «communication fortochka» висит на одной петельке. Хочется иной раз подправить, закрыть нормально. Но как-то рука не поднимается, не знаю почему.
На этом пока всё!