Глава вторая. Рождение.
Увиденное меня не испугало. Я не чувствовал сейчас ни грусти, ни жажды мести. Была лишь лёгкая обида. Не люблю проигрывать, а это самое настоящее поражение.
По доспехам и трупам я подошёл ближе. Среди кучи пепла и останков войнов, с которыми я сражался бок о бок, сложно было разобрать, где заканчивается одно тело и начинается другое. В этом кострище возможно лежал мой единственный друг. Люди сжигают всех побеждённых врагов. Они не хотят, что бы на их земле были наши могилы, не хотят, что бы в ней разлагались наши трупы, не хотят, что бы их черви и птицы питались нашими телами. Люди хотят, что бы исчезли все "твари" и всё, что с ними связано. И люди фанатичны. Они не отступятся от своих идей. Этот геноцид не остановить. И, что самое странное, меня это не волнует.
Я сын орка, но в то же время сын людской женщины. Она родила меня в плену. Моим отцом мог быть кто угодно из нашего племени: вождь, шаман или воин. Обычно пленники сами умирали, мужчины от голода или тяжёлой работы, а женщины от истязаний или под обезумевшим от бесконечных битв воином. Но моей матери сохранили жизнь. Она дожила до того момента, когда беременность была видна невооруженным глазом. Она была невероятно сильной, раз протянула так долго в человеческой яме. Шаманы обо всём узнали и, с этого момента, убить её, означало убить орка. Не знаю, что с ней стало после моего появления на свет, но боюсь то же, что ждало каждого человека, попавшего в орочье поселение.
У орков всё не так как у людей. Первые четырнадцать лет, маленьких орков воспитывают в пещерах. Туда их забирают шаманы, как только детёныши начинают ходить. Я воспитывался на равне с другими, но ко мне относились по другому. У орков главное - традиции и племя. Племя орков - это большая семья. А я не был её частью. Шаманы назвали меня Шаку, что означает - "другой".