В этой части мы снова прогуляемся у меня на районе. Хотя во время жития в Орле я никогда не использовал таких формулировок как «у меня на районе». Кстати район чуть ниже моего дома назывался «помойка». Но не из-за того, что там было как-то излишне грязно. Ниже есть река и туда в дореволюционном Орле стекался народ стирать бельё или как еще можно сказать мыть. Там располагалась этакая мойка. Вот отсюда и название. Впрочем, к реке мы не пойдем.
Рядом с моим общежитием расположен главный корпус Орловского Государственного Университета. Красивое сталинское здание. В нем прошла часть моего детства. Я очень любил приходить к матери на работу вместо детского садика. Согласитесь, что на кафедре биологии интереснее бродить среди чучел животных, чем в детском садике среди надоевших игрушек.
Университет образован был в 1931 году и изначально был институтом. Но за 80 лет деятельности успел сменить вывеску.
Дальше по Комсомольской улице расположен район известный под вывеской «чайка». По названию магазина, которого кажется, на сегодняшний день уже не существует. Но в ту сторону пока что не пойдем, а перейдем через дорогу.
Памятник пьяным комсомольцам. Некоторые шутники уточняют, что комсомольцы пьяны ибо один несет другого. Второе название «двое со щепка». Прямо за ними улица выходит к щепному рынку. То есть комсомольцы приняли на грудь и пошли в стены ОГУ.
Справа от комсомольцев на фото виден сталинский дом, в подвале которого, в свое время мы собирались после школы. С какой целью собирались? Ой, лучше я не буду рассказывать. Скажу только, что в карты я не люблю играть уже несколько лет.
А вот по этой дороге каждый вечер я ходил в подвал и возвращался обратно домой. Ходить я предпочитал в наушниках. Однажды была забавная ситуация. Спускаюсь в подвал и вижу, что все собравшиеся смеются надо мной. Выключаю плеер и спрашиваю в чем дело. Оказывается пока я шел через парк, вороны щедро украсили мою куртку и шапку. Естественно их насмешливое карканье я не слышал из-за плеера. Кстати в тот вечер я не выиграл ни копейки. Вот и верь после этого в приметы.
Зарисовки с района. Пятиэтажный дом на восьмой фотографии имеет сквозные подъезды. Некоторые деятели любили кидать неопытных таксистов. Говоришь, что сейчас вынесешь деньги из квартиры и уходишь через другую дверь. Еще на углу пятиэтажки раньше висели телефоны автоматы. В Орле они были бесплатными.
Круг замкнулся, и мы снова вернулись к общежитиям.
Пройдемся чуть дальше. Хлебозавод. Сюда в детстве я ходил за хлебом. Набор покупок всегда был стандартный. Один хлеб круглый и черный плюс обычный белый батон. Придя домой, я отрезал себе горбушки. Сначала вытаскивал мякоть и долго её мял, только после того как мякиш принимал форму какой-то вязкой котлеты я его съедал. А потом в ход шла уже корка. Делать это я предпочитал, читая Аркадия Гайдара. Свежие корки хлеба я люблю до сих пор.
Дальше улица Комсомольская выглядит примерно так. Район сталинской застройки с вкраплениями хрущевок. Впрочем, что улица? Всё это называется «Трансмаш». Интересно, что сейчас происходит с заводом?
Ближе к автовокзалу появляются уже другие архитектурные формы. В том числе и совсем новые. Интересно, через полвека будет такой термин как «путинская застройка»? На 18 фото как раз один из образцов.
Автовокзал. Место откуда я ездил на работу. Одно время на телецентр, а потом в город Кромы. В Кромах я работал полицейским, вернее там числился, а работал по всей области. Там же я получил богатейший опыт разочарования в человечестве. Через дорогу же от автовокзала на трамвайной остановке когда-то был ларек, где продавали аудиокассеты. Туда я любил приезжать к своим друзьям, что бы бесцельно провести время. Еще автовокзал примечателен тем, что это единственное место в городе, где есть подземный переход. Больше в городе переходов построено не было.
Что интересного в подземном переходе? Там пели уличные музыканты. Одно время с ними я плотно общался. А еще я помню как на рок-фестивале 99 года, который проходил в кинотеатре «Современник» я стрелял деньги у прохожих на вход. Стрелял в этом самом переходе. Попрошайничество это целая наука. Надо всегда спрашивать не круглую сумму. Просить, к примеру, восемь рублей пятьдесят семь копеек. Человек сразу видит, что просят на что-то конкретное, а не абстрактную бутылку водки.
Вспоминая всё это, складывается ощущение, что происходило это не то, что в другой жизни, а вообще не со мной.
От автовокзала прокатимся сразу до «Ботаники». Кстати никогда не понимал, почему так называется район. Выглядит он как-то так.
А это фото двора, где живет мой друг. О, сколько воспоминаний связано с этим двориком. В гости к другу я предпочитал ходить преимущественно ночью. Одно время мне всё казалось, что эти домики снесут и высотки зохавают дворик, но нет. Судя по всему, новостройки сюда так и не придут.
ДК «Дормаш» словно отделило старую застройку от новой. В это место я неоднократно тоже ходил. На концерты и о, ужас, пару раз даже на школьные дискотеки. Моя школа расположена далеко отсюда, но в какой момент директор решил, что негоже в учебном заведении проводить дискотеки. Так мне и моим одноклассникам приходилось таскаться через полгорода.
Вообще никогда не мог объяснить себе с какой целью я ходил на дискотеки. Танцевать я всё равно не танцевал. Музыка, которая играла на таких вечеринках, в лучшем случае вызывала изжогу, в худшем приступы ненависти. Некоторые ходили, что бы танцевать с девчонками, но даже это я стеснялся делать. За все визиты с противоположным полом я танцевал всего пару раз. Подойти и кого-то пригласить на медленный танец, было для меня сродни отправке на каторгу.
Боже, какой же я был сопляк и наивный мальчишка. При этом нельзя сказать, что я был какой-то отщепенец. Как раз наоборот я входил в ту касту, которая со всеми спокойно общаются и иногда бывает по делам в кабинете директора. Иногда эти деловые встречи заканчивались даже вызовом мамы в школу. Никогда не понимал, зачем вызывать родителей. Вопросы-то ко мне были.
С этими новостройками связаны тоже замечательные воспоминания. Во дворе дома тот, что посередине, торговали смертью. Сколько ж раз я бегал за наркоманами в этих дворах? Не считал, но очень много. Именно тут и происходило разочарование в системе. Даже сейчас спустя несколько лет я являюсь сторонником жестких мер. За распространение наркотиков надо сажать лет на 20, а за употребление лет на 5. В конце двухтысячных я и пришел к выводу, что стране жизненно необходимо вернуть исправительно-трудовые лагеря. Если проблема и не будет решена, то хоть толк от отбросов общества будет для государства.
Через дорогу же от новостроек стоит памятник легендарному «Миг-17». Установлен он в память о летчиках, сражавшихся в орловском небе. Я думаю объяснять, когда эти летчики сражались не надо. Кстати для тех, кто не знает, Орёл это город первого салюта. Сейчас любой мальчишка может с легкостью купить китайских хлопушек и запустить их в небо. Многие, наверное, и не знают, что символизировал салют каких-то 70 лет назад.
Победа. Гордое слово, добытое с кровью. Орёл и Белгород были первыми городами, освобожденными в войну. Собственно после Курской дуги и наступил окончательный перелом. Вот салют в августе 43 и символизировал победу нашего народа над фашистами в отдельно взятых городах.
Ну а дальше мы сели в трамвай и поехали на окраину города в Мордор торговый комплекс. Когда-то тут собирались построить огромную типографию. Возвести успели огромную коробку и на этом работа остановилась. Здание простояло несколько лет заброшенным и наконец, в двухтысячных тут как гриб вырос большой магазин. Сюда по выходным съезжается полгорода. Чем тут заниматься? Ну как? Общество потребления же.
Немного синего перехода.
Ну и напоследок отличная сталинка расположенная через дорогу от капиталистического мутанта. Такая вот вышла часть про город. По моим веским подозрениям про Орёл будет частей больше чем про многих другие городах, о которых я писал и писать буду. Тем более если в других городах мы иногда ходим кругами и дважды по одной улице, то уж в Орле легко этого избежать. Как-никак я там знаю почти все подворотни и закоулки. А для меня это куда интереснее достопримечательностей.
Когда я жил в Орле у меня было много свободного времени и часы никуда не спешили. В этот приезд же я часто обращал внимание на время. Выходя из дома с первыми лучами солнца, торопился что-то увидеть. Словно город может исчезнуть, а восстановить его можно будет только по моим фотографиям. Странно всё это.
