«Художественное полотно должно быть приятным, занимательным и привлекающим внимание. Да-да, приятным. И без того в жизни достаточно скучных вещей. Мы не должны увеличивать их число».
Галуст Гюльбенкян
Галуст Саркис Гюльбенкян (1869 - 1955) финансист, промышленник, меценат и благотворитель.
Сидит, прищурившись, пожилой человек и думает о чём-то своём. Судя по костюму, он должен быть очень богат, потому что именно так изображали в 20-м веке капиталистов. А сзади, словно тень, какая-то птица, которая то ли охраняет, то ли осеняет сидящего.
Галуст родился в богатой армянской семье в Константинополе. В 1887 году закончил с отличием Королевский колледж Лондонского университета по специальности инженер-нефтяник. С этих самых пор он связал всю свою дальнейшую жизнь с нефтью и не прогадал.
Получив от отца стартовый капитал, Гюльбенкян переехал в Лондон, а в начале XX-го века и вовсе стал подданным английской короны.
Обладатель весьма эффектной биографии, достойной отдельной книги. Он неудержимо реализовывал идею (и обогащался при этом, разумеется) нефти, как самого перспективного сырья для технического прогресса и движения цивилизации. В результате, в период между первой и второй мировыми войнами он стал одним из богатейших людей мира. И весьма показательно, что за Гюльбенкяном в соответствующих кругах закрепилось прозвище – «господин пять процентов». Причём его интересы уже не ограничивались только нефтяными месторождениями. Достаточно упомянуть, что Галуст всерьёз намеревался заполучить в свои руки Дойчебанк, и только приход к власти Гитлера помешал этому.
Так почему его выбрал Антунеш? Ведь не за то, что Гюльбенкян волею судьбы прожил в Лиссабоне 13 лет? Мало ли иностранцев оседало в Португалии? И не из преклонения перед его финансовым гением?
Всё дело в том, что Гюльбенкян был не только воротилой бизнеса, но и собирал по всему миру произведения искусства, руководствуясь исключительно собственным вкусом. И надо признать, что занимался этим так же постоянно и успешно, как и нефтью. В результате, за долгие годы жизни он собрал значительную коллекцию. А перед смертью распорядился создать фонд своего имени, которому поручил выстроить музей.
Потомки Гюльбенкяна выполнили всё в точности, и сейчас в столице Португалии есть художественный музей, содержащийся на деньги фонда Гюльбенкяна. Именно там хранится обширная коллекция предметов искусства, что собрал миллиардер за свою долгую жизнь. Кроме того фонд уже полвека с момента создания поддерживает юные дарования в различных областях культуры и искусства.
И! Между прочим, когда спецкомиссия в 30-ые годы, по секретному решению Политбюро ЦК ВКП(б), начала тайную распродажу части сокровищ Эрмитажа, Гюльбенкян, которому поступило заманчивое предложение пытался отговорить советских правителей от этого шага. А когда не вышло, лично выкупил ряд произведений. Всего около пятидесяти выставленных лотов. Так вот и получилось, что к примеру, «Портрет старика» кисти Рембрандта теперь находится в Лиссабоне. Сразу замечу, что Рембрандтом было написано несколько таких портретов. Так что, один остался в Эрмитаже, а второй отправился в Португалию. А заодно и коллекция императорского столового серебра, принадлежавшая Романовым, "уплыла" туда же.
----------------------------------------------------------------------------------------------
Вполне возможно, что Антониу Антунеш и не хотел загадывать загадку, но у него это получилось. Сначала меня заинтересовало, почему он поместил птицу позади Гюльбенкяна? И что это за птица? Впрочем тут "ларчик просто открывался", поскольку шарж (на первый некритичный взгляд) отсылает нас напрямую к памятнику Гюльбенкяна у его же музея.
Ладно, но тогда появился второй вопрос. Почему «музейный» Гюльбенкян сидит, словно «аршин проглотил» и без шляпы, а Гюльбенкян «из метро» - расслаблен и со шляпой в руках? Почему такое разночтение? Вольность художника? К тому же всё равно не понятно – что за птица? Должна быть (по логике) орлом, но не очень похожа. И тут из глубин памяти всплыли рисунки с изображением Гора – древнеегипетского бога неба и Солнца. Гора часто изображали в виде Сокола. И да! В Египте, в Эдфу, есть храм, посвященный Гору. Так вот там, во внутреннем дворе, есть статуя, которой явно вдохновлялись и скульптор, и карикатурист. Но как Гор и Гюльбенкян оказались "связаны"?
А чуть позже в недрах интернета мне достался всё разъясняющий приз - фотография, сделанная в очередной приезд Гульбенкяна в Египет.
Пазл сложился.
И теперь стало понятно, что работа карикатуриста более соответствует заявленному оригиналу, чем произведение скульптора. Скульптор делал памятник, опираясь на требования заказчиков и собственные эстетические воззрения. А эстетика у него была академической (но об этом несколько позже). В то время как карикатурист не был ограничен в творчестве.
...К скульптору я ещё вернусь, поскольку он тоже «шаржирован».