Этот текст можно считать экспериментом: любые ли котики, попавшие в ленту, собирают лайки и приносят просмотры? А выпотрошенные, забальзамированные, укутанные в гробовые пелены, вот уже 3-е тысячелетие скалящие свои пасти? На эту специфическую тему я напоролся, когда собирал материал про пищу, что остается съедобной спустя многие тысячелетия. Меня тогда поразил такой факт: под конец египетского неолита был увялен коровий бок (читать об этом ЗДЕСЬ), который благополучно кочевал из эпохи в эпоху и дотянул до наших дней, оставаясь, в общем, вполне себе съедобным. Конечно, не для человека в здравом уме, трезвой памяти и в теплый счастливый майский день, но от безысходности и с голодухи – очень даже. Оказалось, что в Древнем Египте существовало эдакое специальное ответвление агропрома, которое поставляло продукты животноводства для нужд мумификации.
Подозреваю, что в Каирском археологическом не только меня удивили мумии рыб, крокодилов, бабуинов, собак. Мы все понемногу и как-нибудь учились египтологии: кто по фильмам «Мумия», кто по книжке Керама про раскопки гробницы Тутанхамона. В общем, я уважительно полагал, что мумия – это нечто сакральное и исполненное мистики. Но, оказывается, нет: тут как с пионерией и комсомолом – за 70 лет любая святыня проделывает эволюцию от «при встрече дыхание занялось» до «при виде скулы вяжет». Мумии зверья до нас дошли в огромном количестве, их производили так, как сейчас выпекают пирожки: по некоторым оценкам, сохранилось не менее 70 миллионов штук
Львиную их долю составляли ибисы, вторые по численности – кошки, а дальше идёт разномастное и разнокалиберное зверье, включая экзотов – мангустов, ланей, бегемотов. Для археологов было крайней неожиданностью найти в местечке Тун Эль-Гебель сразу 4 миллиона птичьих тушек. Льняные кули громоздились друг на друга и комплекс гробниц напоминал военный склад, не тронутый рукой укропрапора – всего еще много, но повсюду царит тлен и прах. Надо понимать, что мумификация людей являлась ритуалом статусным. Чумазой публике она не полагалась и десятки миллионов древних египтян упокоились на деревенских погостах, утонувших в пустынных барханах. Судьба более завидная, чем обычному хлебопашцу, зверушкам могла выпасть в силу ряда причин. Ну, как завидная: если птицу, рыбу или зверя готовили к бальзамированию, то, конечно, никто не дожидался пока они усопнут в силу естественных причин. В общем, будь у них выбор, они бы наверняка предпочли почетной мумификации возможность еще малость пожить, но кто их спрашивал?
Наделению представителя фауны жизнью вечной могло быть 3 причины. Первая: зверю не повезло быть земным и телесным воплощением высшего существа. Скажем, бог Тот имел голову ибиса, а богиня Бастет – голову кошки. Не посчастливилось также бабуинам, поскольку тот же Тот менял головы, как перчатки: если в данный момент он служит символом справедливости - обезьяна, если он теперь мудрец – ибис. Ну, и туземное население посвящало Тоту или Бастет соответствующую зверушку.
На богов существовала мода, которая менялась от эпохи к эпохе, от династии к династии. В зависимости от этой моды и редело поголовье мелкого местного скота и птицы. Скажем, ибисам особенно досталось при Птолемеях, а потом при римлянах – то есть, начиная с 3 века до н.э. и позже. Кошек особенно много пустили в расход на священные цели тоже в эллинистическом Египте.
Вторая причина зооцида такова. Зверей во множестве мумифицировали в качестве загробной пищи для дорогого покойника. Тут применялась особая технология. Дело в том, что у живого египтянина, съешь он зверушку с бальзамом, случилось бы несварение, а, значит, и неживого от этого в потустороннем мире пронесло бы – потому никаких притираний и маринада.
Тушки вялили на солнце до полного обезвоживания, когда плоть превращалась в камень и делалась решительно неинтересной гнилостным бактериям. Потом укутывали зверомумию льном и упаковывали в гроб-контейнер в форме того же, например, кота. Или в «каннопус», как называли сосуд с крышкой в виде головы бабуина. Хотя этих, конечно, мумифицировали не для еды. А с другой стороны - кто знает? Похожим образом поступают сейчас испанцы с самым дорогим своим хамоном, который продают в ларцах. Ибисам повезло меньше: дерева для ритуальной упаковки миллионов птиц было не напастись, потому их останки просто пеленали.
И третье из показаний к мумификации было нам вполне понятно: египтяне тоже любили зверье и нередко к нему привязывались. У царицы 21-й династии Макаре нашли в ногах кокон с младенцем – археологи очень этому удивились, поскольку она была Верховной Жрицей и, следовательно, блюла непорочность. Поковыряли пыльный сверток, развернули его – и точно: внутри был не ребенок, а зеленая мартышка.
Здесь этот же мой рассказ сопровождается иллюстрациями, которые почему-то банит Дзен
Выходит, для Макаре при жизни самой царицы изготовили мумию обезьяны, а потом, когда пришла пора, отправили таковую с хозяйкой в Загробье, чтоб им обеим не скучать. Судя по настенной живописи, своих любимых кошечку или крокодила египтяне вполне могли всерьез оплакивать и даже в знак скорби сбрить себе брови – такое обычно делалось на помин о человеке, но всякое случалось. Особенно грустили по крокодилам: их заводили люди богатые и содержали в роскоши, холе и неге, поскольку полагали воплощением высшей мудрости и справедливости. И, понятно, духовная связь устанавливалась потеснее, чем у Гены с Чебурашкой, а потому из-за ухода домашней рептилии обычно шибко огорчались.
Среди зверо- и птицемумий оказалась тьма тьмущая каких-то мутантов. Есть с тремя хвостами, двумя головами, пятью лапами – ну, если судить по форме льняного кокона. Это долгое время оставалось неразрешимой загадкой, ведь порушить мумию для археолога – как ножом по сердцу. По счастью, появились неинвазивные способы заглянуть под покровы – томография, электромагнитное сканирование и тому подобное.
И вскрылось страшное: жреческая публика бесстыдно морочила как богов, так и простых египтян. «Религия возникает там, где мошенник встретил глупца»: правило, наверное, не универсальное, но к эллинистическому Египту приложимое вполне. Греки, которые обустроились в стране после Александра Великого, ко всем местным птичье-кошачьим суевериям относились скептически. Но использовали их. И даже создали синкретические культы, то есть, культы-винегреты – куда покрошено то-сё да грубо перемешано. Эллинистические монархи объявлялись богами – воплощениями Хора, Анубиса и прочих. Но про себя, не шибко даже тайком, эти фараоны продолжали многобожничать на греческий манер – почитали Зевса, Геру, Геракла. Скептицизм поразил и жреческое сословие. В общем, когда народу потребовались миллионы ибисов и сотни тысяч кошек, возникла проблема, которую истинно верующему было никак не решить.
Ибисов разводили в специальных курятниках, но птиц все равно не хватало. Помогала сезонная миграция: по весне, когда их особенно много было по берегам Нила, бедняг били целыми стотысячными стаями. И все равно ибисов для нужд мумификации было мало. Тогда жрецы, как мистер Уолтер Уайт, пустились во все тяжкие. В льняные коконы, как выяснила томография, довольно массово упаковывался хаотический набор костей: часть была явно обглоданной – надо полагать, жрецы плотно закусывали, прежде чем священных птиц продавать простецам.
С кошками была та же беда. Котопитомники не найдены, а отлов пусек по городам и селам не решал проблему – часть животных, видимо, удавалось купить, кого-то получалось украсть, но ограниченность ресурса все равно сказывалась. Опять же, обычаи тут были очень противоречивыми. С одной стороны, требовались тысячи и тысячи неживых кошек. С другой, Диодор Сицилийский рассказывает, что на его глазах египтяне линчевали римлянина, который ненароком придушил котенка. В общем, котомумии тоже нередко сооружались из всего, что под руку попало. И, кажется, жрецы даже получали кайф от плевков в душу верующих – отсюда все эти многохвостые, многоголовые экземпляры.
Изящно и величественно упокоить такую чертову уйму мумий было никак невозможно. В 1888 обычный крестьянин нашел в местечке Истабль Антар гигантскую яму, в которой громоздились друг на друга десятки тысяч кошачьих тушек. Их было столько, что когда добрый феллах попытался распродать кисок тайком (как в ту пору водилось), он просто обрушил рынок. И потом этот котокладбище, даже изрядно потрепанное грабителями, ученые раскапывали потом еще десятилетия.
В общем, с учетом размаха предприятия, удивительно, что в Древнем Египте не извели живность полностью и навсегда. Любопытно также, что конвейерное производство, как всегда, очень сказалось на качестве. В глубокой древности скотов мумифицировали совсем как людей – с притираниями, потрошением, благородными смолами.
А при Птолемеях часто уже просто сгребали в льняной куль все, что под руку подвернется – какие-то совершенно случайные запчасти подобранных где придётся полуистлевших кошек. И, наконец, жрецы в Египте обладали гуттаперчевой совестью: вот, скажем, истреблять священных животных нельзя, а половина котомумий имеет все признаки насильственного лишения жизни. И кто же это обидел кисок? Какие такие злодеи, а?
В общем, берегите себя и, кто дотерпел меня до конца, не забывайте лайкать и подписываться! Спасибо