Вы знали, что Хантер Томпсон мечтал о вечеринке на своих похоронах? Слышали, что Виктор Астафьев просил потомков в своем завещании ни за что не становиться писателями? А что Сергей Есенин предложил своим женам поделить его прах между собой? Нет? Тогда скорее читайте нашу подборку самых странных завещаний за всю историю мировой литературы!
Лев Толстой
Лев Толстой составил завещание, в котором лишил свою семью и многочисленную родню прав на его сочинения. Он собрался передать их народу. Но юристы отклонили документ, объяснив, что в нем должно быть указано хотя бы одно конкретное лицо. Тогда Лев Толстой завещал все своей любимой младшей дочери. Он написал: «Все мои рукописи я доверяю и поручаю издавать моей дочери Александре Львовне, после чего они переходят во владение народа, то есть их можно беспрепятственно перепечатывать». Так роман «Война и мир» стал народным достоянием и общественной собственностью:
Заявляю, что желаю, чтобы все мои сочинения, литературные произведения и писания всякого рода, как уже где-либо напечатанные, так и еще не изданные, написанные или впервые напечатанные с 1 января 1881 года, а равно и все написанные мною до этого срока, но еще не напечатанные, — не составляли бы после моей смерти ничьей частной собственности, а могли бы быть безвозмездно издаваемы и перепечатываемы всеми, кто этого захочет.
Николай Гоголь
Помните эту зловещую историю о том, что Николая Васильевича похоронили заживо? Этот факт так и не подтвердился. Однако не были найдены и доказательства обратного. При жизни Гоголь очень боялся, что приступ летаргического сна, коим он страдал, примут за смерть. Поэтому в своем завещании первым же пунктом он указал следующее:
Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться... Будучи в жизни своей свидетелем многих печальных событий от нашей неразумной торопливости во всех делах, даже и в таком, как погребение, я возвещаю это здесь в самом начале моего завещания, в надежде, что, может быть, посмертный голос мой напомнит вообще об осмотрительности.
Сергей Есенин
Некоторые исследователи утверждают, что в своей предсмертной записке, написанной другу Есенина, Сергей Александрович передал также следующее:
Сердце — Райх, кровь — Дункан, мозг — Толстой.
Другие литературоведы опровергают теорию «праха, поделенного между тремя женами».
Уильям Шекспир
Уильям Шекспир в своем завещании ничего не сказал по поводу пьес и рукописей, зато завещал своей жене Энн «вторую по качеству кровать». А ничего, что по закону супруге присваивается не меньше трети состояния мужа? Хорошо, если этот вопрос решился в пользу Энн. Иначе посмертное распоряжение драматурга выглядит как насмешка над бедной женщиной.
Я завещаю моей жене вторую из лучших моих постелей со всею принадлежащей к ней мебелью. Я даю и завещаю дочери сто пятьдесят фунтов, если она или ребенок, рожденный ею, проживет три года после того числа, в которое составлено завещание.
Франц Кафка
Франц Кафка всегда с большой неохотой соглашался на публикацию своих произведений. Перед смертью он поручил своему другу сжечь без исключения всё им написанное. Макс Брод не подчинился воле усопшего.
До сих пор существуют разные мнения по поводу нарушенного завещания. Очевидно одно: если бы Брод последовал воле Кафки, то мир никогда не увидел бы «Процесса» и «Замка».
Дорогой Макс, моя последняя просьба: все, что будет найдено в моем наследии (то есть в книжном ящике, бельевом шкафу, письменном столе, дома и в канцелярии или было куда-то унесено и попалось тебе на глаза) из дневников, рукописей, писем, чужих и собственных, рисунков и так далее, должно быть полностью и нечитаным уничтожено, а также все написанное или нарисованное, что имеется у тебя или у других людей, которых ты от моего имени должен просить сделать это.
Михаил Булгаков
Когда тяжело больной писатель Михаил Булгаков еще мог говорить, он попросил свою жену помочь ему составить завещание. Она записала следующие строки:
Человек, который придет ко мне после того, как будет опубликован роман «Мастер и Маргарита», и положит цветы на могилу, должен получить процент от авторского гонорара.
Елена Сергеевна пообещала мужу выполнить его волю. Счастливчиком, получившим гонорар, оказался Владимир Невельский, журналист газеты «Ленинградская правда», праправнук русского адмирала и мореплавателя Геннадия Ивановича Невельского. На эти деньги мужчина купил катер и назвал его «Михаил Булгаков».
А вам известны странные завещания и предсмертные слова других известных писателей? Поделитесь в комментариях!
Еще больше интересных материалов — в нашем Telegram-канале!