В субботу занятия в институте отменили.
Сказали: будет субботник. Но явка обязательна, пусть хоть кто-то попробует прогулять - сразу незачёт.
Я с детства очень исполнительная девочка, социально ответственная. Не перехожу на красный, не езжу без билета, вот это всё.
Я честно пришла на тот субботник.
В старом спортивном костюме, чтобы убирать мусор и носить грязь.
Чтобы работать.
Другие ребята тоже пришли.
Веселые, красивые.
Только началась весна, и девочки были нарядные, в легких курточках и коротких юбочках, а мальчики уже без верхней одежды, в джинсе.
Было ощущение, что на субботник пришла одна я. Остальные - на дискотеку.
На деле так и получилось.
Народ хохотал, кадрился, кокетничал, поминутно ходил курить.
Я, запуганная мамой, честно боялась "принести в подоле". От кокетства до беременности - один шаг, и я его делать в шестнадцать категорически не хотела, поэтому честно выметала мусор из подвала, собирала грязь с газонов специальными граблями, а потом еще полдня с еще одной отличницей мы разрисовывали стену в коридоре, надышались краской, и к вечеру я, уставшая, голодная, с гудящей головой, еле переставляла ноги.
Остальные весь день на солнышке валяли дурака: плохо подмели двор, неровно покрасили мусорку и бордюры, и уже в полдень свалили в лес на шашлыки.
Я вышла с субботника затемно, с синими кругами под глазами.
В понедельник нашему курсу объявили благодарность за ударный труд на благоустройстве территории.
" Молодцы какие, - сказал декан. - Подвал вычистили, газоны убрали, стены разрисовали... Умнички".
- Да, мы такие! - гордо сказал Андрюха.
По-моему, его даже не было на субботнике. А, нет, был. В лесу, на шашлыках, костёр разводил, говорят...
Я поняла, что общая ответственность - это такая штука, заточенная на внутреннюю сознательность.
Однажды я вела тимбилдинг, в процессе которого надо было командно перетягивать канат. Так вот некоторые реально тянут, потеют и напрягаются, а некоторые - просто стоят красиво в толпе, держась за веревочку. А потом выходят получать кубок.
Со справедливостью в этом мире все понятно, ее нет.
Но вот к внутренней сознательности есть вопросы.
Я из тех, кто тянет. А если не тянет (ну мало ли , живот болит), то и за кубком не пойдёт.
Есть ситуации, когда в командной игре доля твоей ответственности очевидна: образно говоря, если ты играешь в волейбол и пропускаешь подачи, теряешь мячи, то понятно, что ты - слабое звено, игрок, тянущий вниз, а если наоборот, хорошо подаешь и принимаешь, то ты молодец, ведешь команду к победе.
Тут сложно "затесаться в толпу" и незаслуженно быть героем.
Я очень люблю людей с высокой внутренней сознательностью. Которые будут тянуть, даже если этого никто не заметит.
Потому что заметят они. Они сами.
И перестанут себя уважать, если не сделают этот вклад. Они фактически для себя убираются, а не ради зачета.
Чтобы было чисто. На территории.
На территории института и на территории совести.
Теперь главное.
Семья - это, образно говоря, упряжка.
Ее тянут двое.
В идеале. Иногда один.
Потому что второго нет.
Или есть, но он не тянет.
Так бывает. Кто-то впрягся и тащит до вздувшихся жил, а кто-то идет рядом, гуляет. Вприпрыжку.
Человек с низкой семейной
ответственностью и сознательностью.
Когда вдвоём, то это здорово.
Не то чтобы легче физически... Легче от осознания, что ты не один, что ты в команде, что если что, упряжка не остановится.
Я тут приболела и больше месяца пила таблетки, от которых ужасно тянуло в сон. Постоянно. Я все время хотела спать, и ничего не хотела делать. Готовка, уборка, уроки с детьми - это подвиги, которые давались мне с невероятным трудом.
И знаете что я делала?
Я ложилась спать и спала. Прям смачно так, посреди дня, по пять часов. Я как бы выходила из упряжки и говорила: "Я сегодня пас".
Я могла себе позволить такое сибаритство, потому что знала: я не одна, и пока я сплю, мой муж будет тянуть семейную упряжку.
Всех накормит, всех отведет. Пусть не идеально, не так, как сделала бы я, но семейная упряжка будет идти вперед.
В тележечке за нами сидят два курносых ребенка, мальчик и девочка, и вот все ради них. А еще ради себя. Потому что внутренняя сознательность очень велика.
Был период в нашей жизни, когда тянула только я. Надрывалась , но тянула, пока муж болел. По-другому никак, два галчонка в тележке хотят есть три раза в день, ходить на шахматы и в бассейн, и вообще много чего хотят. И я много чего хочу. Например, чтобы мои галчата ели три раза в день, ходили на шахматы и в бассейн...
Можно устать и не тянуть. Можно вообще так устать, что развестись. Бросить упряжку и сказать: "Да иди ты!". И уйти в закат, гордо и одному.
Но одиночество - это тоже упряжка.
Она натирает то место, где бьется сердце. Потому что сердце бьется зачем-то, для чего-то, а лучше - для кого-то. И очень грустно, когда оно бьется только для самого себя, отбивает удары, как часы, но ничего не создает. И когда за тобой нет тележки, в которой сидит кто-то, кого можно безусловно любить. Просто так, за то, что он есть. И он будет любить тебя за то же самое. Не за подвиги. Не за субботники. Не за отбитые мячи. А за то, что ты просто есть. И тебя можно обнять. И обменяться теплом.
И сразу приходит осознание "не зря". Наверное, это вариант счастья.
Счастье - оно же вариативно.
Вчера это упряжка. Сегодня - уход в закат в гордом одиночестве.
Но в любом случае, это должно быть согласовано с внутренней сознательностью.
В народе это называется "быть в ладу с самим собой".
А я это называю: научиться любить себя безусловно.
Принимать недостатки, восхищаться талантами и заранее прощать ошибки.
Прощать и исправлять.
И на своих внутренних субботниках трудиться показательно честно, пусть даже этого никто не увидит, до кристально чистой совести...