В мире, где в соцсетях кичатся списками прочитанного за месяц, бросить книгу на середине — уже как-то неловко. Bookmate Journal расспросил современных российских прозаиков, финалистов премии для молодых писателей ФИКШН35, какие книги они закрыли, не дойдя до конца, почему так вышло и насколько им стыдно.
Константин Куприянов, автор книги «Желание исчезнуть»
Самым неоднозначным и сложным опытом чтения для меня оказалась Айн Рэнд. Несколько лет назад очередь дошла до знаменитого «Атланта» писательницы. Я по неопытности подошел к нему как к художественному, развлекательному занятию, тогда как под оберткой художественной литературы Рэнд спрятала зубодробительную диктаторскую философию.
Книга безнадежно отстала от современности (на это, разумеется, есть альтернативные точки зрения). Но даже если идеологически философия Рэнд уже не дотягивает до уровня текущих вызовов, она интересна как любопытное ответвление либеральной идеологии начала XX века, к счастью, не ставшее доминирующим.
Книги, как я считаю, следует дочитывать в случае, если они находятся в зоне вашего профессионального интереса. Тогда нужно отключить в себе комментатора, который бубнит о нравится/не нравится, и отнестись к чтению как к хирургической операции.
Чтение — путь к познанию, но не обязательно целью познания делать сам текст — о себе порой можно узнать намного больше. В этом случае операцию лучше доводить до конца, как бы тяжело ни было.
Из невозможности с удовольствием прочитать что-либо следует не меньше внутренних открытий, чем от «проглатывания» книг.
Попробуйте дочитать на Букмейте
Азамат Габуев, автор книги «Холодный день на солнце»
Есть несколько книг, включая классику, которые я однажды отложил в сторону. Где-то я увяз в языке, где-то отвлекся на другую книгу, потом еще на одну, и так далее. Но я хочу и надеюсь их дочитать. Что я точно не буду дочитывать – так это «Пейтон Эмберг» Тамы Яновиц.
Со словами «тебе нужен женский взгляд» мне дал ее друг, которому я рассказал, что хочу написать роман от лица девушки. Но «Пейтон Эмберг» написана в третьем лице, а меня интересовало первое. И главная героиня значительно старше моей. В общем, я убрал книгу в ящик, где она лежит до сих пор.
А женского взгляда мне, надеюсь, достаточно дали «Под стеклянным колпаком» Сильвии Плат и общение с подругами.
Из нон-фикшна я, пожалуй, не буду дочитывать «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельса. Я прочел про семью, а про собственность и государство мне уже спойлерили в университете. Может быть, я когда-нибудь дочитаю «Слова и вещи» Фуко. Сейчас книга и ее тема меня не так волнуют, чтобы продираться через всю эту эпистему.
Не считаю, что всякую книгу нужно дочитывать. Возможно, если книга не идет, она просто плоха, или вы пока к ней не готовы.
Но если вы бросаете одну книгу за другой, то здесь уже проблема в концентрации. Тогда лучше постараться осилить даже плохую книгу, чтобы приобрести или вернуть навык чтения больших текстов. Не думаю, что с моим «Холодным днем» у кого-то возникнут трудности. Эта книга читается легко, как почти все у меня.
Серафима Орлова, автор книги «Голова-жестянка»
С трудом читаю «Анафем» Нила Стивенсона, хотя и очень интересно. Книга специально написана с большим количеством выдуманных терминов. Через нее сложно продраться людям со слабым пространственным мышлением и слабым знанием физики. А я как раз такой человек. Если описывают какую-то техническую приблуду, мне хочется, чтобы это было с душой и чтобы я понимала, что к чему приложено.
Я стараюсь дочитать эту книгу, потому что она — вызов для моего интеллекта. А книги, над которыми скучаешь или которые просто с тобой не совпадают, можно оставлять спокойно. Считаю, их не возбраняется кому-то подарить. Каждая книга найдет своего читателя.
Если мою книгу не дочитают, я не расстроюсь. Хуже, когда человек выпендривается потому, что не дочитал популярную вещь, и решает публично на ней оттоптаться, показывая, что он «не такой» и в белом пальто.
Артем Серебряков, автор книги «Чужой язык»
Книга, которую дочитывать не хочу и не намерен, — «Война и мир». Она включает почти все, что я плохо перевариваю в художественной литературе: психологизм, сентиментальность, сюжетность, эпичность, многословность, морализм и т.д. По отдельности эти вещи я могу стерпеть и даже получить от них читательское удовольствие (Флобер, Манн, Гессе), но вместе они делают текст Толстого абсолютно непереносимым.
Многотомный роман про дворянскую санта-барбару и игру в войнушку заинтересовать меня содержательно вряд ли сможет.
Я легко бросаю книги и никогда не читаю их ради описания последовательности событий. Кажется, единственный сюжетный прием, который меня увлекает, – это постепенное прояснение обстоятельств, в которых разворачивается история. Мне хочется читать (и писать) тексты, которые можно открыть много раз и почти в любом месте, чтобы распознать упущенные детали или мотивы. А от сценарных примочек вроде предательств, погонь, перестрелок, самоотверженных поступков и любовных коллизий (даже в пародийной форме) испытываю жуткую тоску.
Что касается книг, которые пока не могу прочитать от и до, хотя очень хочу, — гегелевская «Феноменология духа». Это не самая простая задача – коллеги и знакомые под руководством моей научной руководительницы Оксаны Тимофеевой вот уже несколько лет проводят регулярный семинар по медленному чтению одного этого текста – и до сих пор не дошли до конца. Изучая философию в университете, я, конечно, познакомился с отдельными фрагментами. Но понимаю, что книга стоит внимательного последовательного прочтения. Надеюсь в ближайшие несколько лет найти время и силы для этого.
Попробуйте дочитать на Букмейте
Анаит Григорян, автор книги «Поселок на реке Оредеж»
У меня есть две книги, которые так и остались недочитанными. Интересно, что оба огромных романа авторы писали практически всю жизнь, постоянно переписывали, да так и не дописали.
В обоих случаях текст не показался мне скучным или плохим. В «Человеке без свойств» Роберта Музиля есть такое странное описание женщины, с которой встречается главный герой, — вблизи нее он как будто ощущает, что его окутывает «теплый снегопад». Это словосочетание как метафора женского присутствия меня так заворожило, что я принялась бездумно листать том дальше, читая где пару предложений, где несколько страниц, строго от начала до конца так и не осилив.
В «Рукописи» Яна Потоцкого герою снится чудесный сон, будто бы он обнимает двух прекрасных женщин, но, проснувшись, он обнаруживает себя лежащим между двумя отвратительными висельниками с перекошенными мертвыми лицами. На меня это произвело огромное впечатление.
Я несколько раз перечитала отрывок, опять же вернулась к началу романа и затем читала его нелинейно, пропуская большие фрагменты.
Я почти всегда дочитываю книги, но и к выбору их подхожу очень внимательно. Мне кажется, если читатель чувствует, что книга «не его», то почему бы ее не оставить? Хороших книг очень много, за одну человеческую жизнь невозможно прочитать даже лучшие из них. Я не боюсь, что и мою книгу кто-то закроет на середине или даже раньше. Возможно, человек взял ее с полки книжного магазина случайно. Мне кажется, это просто отражение разнообразия мира, и это прекрасно.
Попробуйте дочитать на Букмейте
Неочевидные литературные удовольствия ищите в статье Bookmate Journal «7 огромных романов, которых не надо бояться»
Месяц бесплатного пользования Букмейтом — по промокоду zenbookmate
Понравился материал? Ставьте лайк и подписывайтесь на канал Bookmate Journal
Автор: Даша Кушнир