История $64-миллиардной аферы Берни Медоффа.
14 ноября 2139 года закончится срок тюремного заключения американского предпринимателя и бывшего председателя совета директоров фондовой биржи NASDAQ Бернарда Медоффа. Разумеется, предприниматель, которому несколько месяцев назад исполнилось 78 лет, вряд ли доживёт до этого времени.
В июне 2009 года Медоффа приговорили к 150 годам тюремного заключения за создание самой крупной в истории финансовой пирамиды. В результате его аферы пострадали от одного до трёх миллионов человек, а сумма ущерба оценивается в $64,8 млрд.
Бернард Медофф, которого впоследствии называли Берни, родился в 1938 году в еврейской семье. Его отец Ральф работал сантехником и пытался подрабатывать на фондовой бирже. Мать Сильвия занималась домашним хозяйством.
В финансы отец Берни подался за несколько лет до рождения сына. В 1932 началась острая фаза Великой депрессии и Ральф Медофф лишился работы. Впрочем, его старания на фондовой бирже не принесли особого успеха и тогда Ральф открыл свой бизнес, связанный со спортивными товарами.
Когда Берни учился в младших классах, компания отца по продаже спортивных товаров разорилась. Финансовые дела отца его мало интересовали. На тот момент, Берни был неплохим пловцом и состоял в школьной команде по плаванию. В свободное от соревнований и учебы время он подрабатывал спасателем на пляже, куда его устроил тренер. Деньги, полученные на этой работе, он копил, чтобы вложить в будущем.
Во время учебы он познакомился с Рут Алперн, с которой обручился в 1959 году и прожил вместе вплоть до тюремного заключения в 2009. В этом же году он получил степень бакалавра политологии и поступил в Бруклинскую школу юриспруденции. Впрочем, прошло меньше года и Медофф отчислился, чтобы открыть свой бизнес.
Использовав $5 тысяч, которые он получил, работая спасателем и заняв еще $50 тысяч у родственников жены, он открыл инвестиционную компанию Bernard L. Madoff Investment Securities, LLC.
Первых клиентов в компанию привёл отец его жены Сол Алперн, который раньше работал финансовым консультантом. Алперн знакомил Мейдоффа со своими старыми клиентами и знакомыми, а тот вкладывал их деньги вне биржи в розовые листы (OTC Markets Group ранее известная как «Розовые листы» — внебиржевая система торгов акциями. Отражает котировки брокеров/дилеров для ценных бумаг внебиржевого рынка. С 1913г. выходила в бумажной форме на розовой бумаге.) Это приносило неплохой доход, но не позволяло Медоффу конкурировать с другими компаниями на бирже.
Но в 1980 году компания Медоффа стала самым крупным трейдером на Нью-Йоркской фондовой бирже и совершала примерно 5% от всех сделок. Переход от торговли розовыми листами к лидерству на бирже произошел из-за компьютеризации. Медофф одним из первых стал применять технологии электронного трейдинга, в то время как другие фонды всё еще посылали на биржу трейдеров. После тестового периода, технология, применявшаяся в компании Медоффа, стала основой для NASDAQ.
Компания Медоффа постепенно превращалась в семейный бизнес. Когда дела пошли хорошо, он привлёк к работе своего младшего брата Питера, племянников Роджера и Шану, и двух сыновей: Марка и Эндрю. Его жена Рут числилась как вице-президент компании, однако не занималась в ней никакой деятельностью. Медоффа называли «столпом Уолл-Стрит» и одним из самых прогрессивных трейдеров своего времени.
19 октябра 1987 года произошло наибольшее падение индекса Доу-Джонса на 22,8%. Это привело к панике на бирже. Многие клиенты стали выводить свои деньги из инвестиционных фондов и закрывать позиции даже на самых невыгодных условиях. «Они меня предали», — позже высказывался Медофф.
Чтобы минимизировать потери, вызванные Черным понедельником, компания Медоффа стала торговать индексными опционами, состоящими из нескольких акций, сгрупированных по определённому принципу. Но в 90-х годах, когда рынок снова стал стабильным, их эффективность снизилась.
Тогда Медофф впервые стал использовать схему Понци. Он брал деньги новых инвесторов и выплачивал прибыли предыдущим. Клиенты фонда могли зарабатывать до 15% годовых, но лишь на словах. На самом деле, на их средства покупались казначейские облигации с прибылью в 2% годовых. Привлекало клиентов и то, что Медофф не брал комиссию за управление денежными средствами.
Фонд Медоффа пользовался огромной популярностью среди брокеров, инвесторов и знаменитостей. Среди прочих, в фонде находились деньги Стивена Спилберга, актёра Кевина Бэйкона и актрисы Киры Седжвик. Крупные вложения (точная сумма неизвестна) делал и Джозеф Сафра, состояние которого оценивается в $15,7 млрд. Основу этих денег состалвяет бразильский банк Banco Safra и швейцарское кредитное учреждение J.Safra Sarasin. Ему также принадлежит банк Safra National Bank of New York и недвижимость по всему миру.
В моём фонде были средства всех крупных банков. Знаете, когда к тебе приходит Сафра и развлекает тебя в попытках инвестировать в твой фонд, это кружит голову. Это кормит твоё эго. Неожиданно, все банки, которые раньше не хотели иметь с тобой дела, буквально впихивают в тебя деньги.
— из интерьвью Берни Медоффа журналу New York Magazine
По словам Медоффа, на тот момент он уже не нуждался в деньгах, но продолжил принимать «миллиарды долларов, которые швыряли ему в лицо». Медофф не чувствовал себя виноватым. «Все эти банки и фонды должны были знать, что здесь что-то нечисто», — говорил он в интервью.
Клиенты не знали, каким образом предпринимателю удаётся генерировать такие прибыли. Медофф отшучивался, говорил, что знает рынок лучше других или, что он «просто волшебник». Тем, кто задавал слишком много вопросов, Медофф ставил ультиматум: «Я говорил: "Если вам не нравится то, что я предлагаю, забирайте деньги"».
В феврале 2011 года журналисту New York Magazine Стиву Фишману поступил звонок из федеральной тюрьмы от Берни Медоффа. Фишман и Медофф созванивались около 15 раз. На основании этих звонков, журналист опубликовал единственное интервью предпринимателя после ареста.
В интервью New York Magazine Медофф часто вспоминает, насколько тяжело ему было держать свою тайну. «Это было кошмаром. Представьте, я каждый вечер приходил домой и не мог сказать ни жене, ни сыновьям, ни брату о том, что над моей головой повис топор», — вспоминает предприниматель.
Первым, кто заметил в деятельности Медоффа что-то неладное, был финансовый аналитик Гарри Маркополус. Он послал в Комиссию по ценным бумагам и биржам свои расчёты, однако был проигнорирован. Он отправлял свои расследования 4 раза — в 2000, 2001, 2005 и 2007 годах, но ни одна из его попыток не увенчалась успехом.
По его расчетам, фонд Медоффа просто не мог существовать, но ни федеральные органы, ни пресса к нему не прислушивались. Впоследствии, он опубликовал книгу о своих бесполезных попытках обличить Медоффа в мошенничестве.
В 2000 году, когда рынок был стабилен, у Медоффа появился шанс продать свой фонд за $1 млрд. Разумеется, он отказался, так как последовавшие за сделкой проверки документации, выявили бы мошенничество. «Для семьи мой поступок казался сумасшествием, но я ничего не мог сделать».
Однако кругу близких родственников Медофф смог объяснить своё решение тем, что дела в компании идут хорошо. Медофф сказал, что хочет управлять компанией дальше и вывести её на новый уровень. Родственники согласились. «Мои сыновья боготворили меня, а я боготворил их», — вспоминает Медофф. Марк и Эндрю — сыновья Берни Медоффа — сидели в отдельном кабинете недалеко от офиса отца.
По словам предпринимателя, его дети воспринимали богатство как должное и могли с лёгкостью слетать на персональном самолёте на рыбалку. Медоффа это не смущало: «В конце концов, я тоже жил экстравагантно. Я купил самолёт и 4 дома в качестве подарка».
До 2002 года Медофф всё еще надеялся на то, чтобы выкрутиться из сложившейся ситуации. «Я верил в чудо. Сам не знаю, в какое», — вспоминает предприниматель. Однако к 2002 году суммы, которые нужно было выплатить, стали астрономическими. Медофф старался поддерживать поток новых инвестиций, но и их уже не хватало для выплат предыдущим инвесторам.
Я даже пытался вернуть деньги некоторым близким друзьям. Они их не брали. Все говорили: «Нет, ты не можешь этого сделать. Я же был твоим другом и клиентом годами». Я не мог сказать, что оказываю им услугу.
В сентябре 2008 года рухнул фондовый рынок. Это стало финальной точкой для компании Медоффа. В попытках вернуть свои деньги, в фонд стало приходить слишком много клиентов. 10 декабря Эндрю и Марк зашли в офис к дяде Питеру и попытались узнать, что происходит с отцом. «Такое ощущение, что он разваливается на части прямо у себя в кабинете», — сказал Эндрю.
Питер пришел в офис к Медоффу, тот практически сразу рассказал об афере и расплакался. Медоффу требовалось вернуть клиентам $7 млрд и за последний месяц он смог собрать всего $700 млн новых инвестиций. Этих денег хватило бы для поддержания схемы в течение нескольких недель. Но смысла в этом не было.
«Это не решило бы мои проблемы. К тому же, я устал всё это скрывать. Поэтому я решил не брать новых денег и послать всё к черту. Потом, во время обысков, на моём столе нашли чек на $173 млн. Необналиченный.»
В этот же день сыновья Медоффа отправились в офис к знакомому адвокату и затем сдали отца властям. На следующий день его арестовали, а через 5 дней все счета компании были заморожены. После проверки счетов выяснилось, что Медофф не занимался инвестициями доверенных ему средств уже более 13 лет.
12 марта 2009 года Медофф дал показания по всем пунктам обвинения. Он признался в отмывании денег, лжесвидетельстве и мошенничестве. Через три месяца суд приговорил его к 150 годам лишения свободы.
11 декабря 2010 года Марк Медофф был найден повешенным у себя дома в Нью-Йорке. В течение двух лет он принимал антидепрессанты и посещал психолога. В электронном письме своему адвокату, отправленному за несколько часов до самоубийства, Марк написал: «Никто не хочет слышать правду. Пожалуйста, позаботься о моей семье». Вероятно, он имел в виду то, что пресса не верила в непричастность сыновей к афере отца. Медофф-старший был опустошен смертью сына.
Я прорыдал в течение двух недель. Я не выходил из своей камеры. Я ни с кем не разговаривал. Сейчас я говорю с вами по телефону и в глазах стоят слёзы. Не проходит ни одного дня, чтобы я не страдал. Возможно, я нормально говорю сейчас. Но я не в порядке и никогда не буду в порядке.
Второй сын Медоффа — Эндрю — владеет небольшой энергетической компанией Madoff Energy Holdings и компанией по производству рыболовных катушек Abel Automatics.
В тюрьме к Медоффу относятся хорошо. «Здесь любят воров, а я, как бы это не звучало, один из самых успешных воров в истории», — говорит Медофф. Но больше всего его радует то, что больше не нужно ничего скрывать.
По его словам, практически все жертвы его махинаций смогли вернуть часть денег. «Пятьдесят центов за каждый доллар. Все равно они бы наверняка потеряли свои деньги на рынке. Но не подумайте, что я пытаюсь оправдать всё, что я сделал».
Вот и подошла к концу история о Бернарде Медоффе. Что вы думаете об этом?
Поделитесь своим мнением в комментариях
