Продолжаю, знакомить своих читателей с сагой "РОК"... Помолчим...и почитаем...
https://ridero.ru/books/rok_shagi_v_vechnost/
Оттия, весь день провела в возбуждённом состоянии, ожидая прихода Ферона. Это стало заметно всем, кто хорошо уже знал её. Особенно, это заметили домочадцы и удивились этому, так как она в последние дни, почти, не выходила из своей половины дома. Она была полностью отречённой от всех домашних хлопот и дел. В ней чувствовалась озабоченность чем-то и многие их домочадцев связывали это с отправкой на войну мужа, братьев и отца. Тревога за их судьбу, как будто съедала сердце Оттии. Самые ближние к ней служащие, видели, как вечерами она «застыв» у окна, «проваливается» в размышления, из коих её не могут вывести даже её дети, кои прибыли с ней… Такое её состояние стало привычным для многих в эти последние дни, пребывания Оттии в Кастулоне. Но сегодня, неожиданно, всё изменилось. Это началось с того момента, когда она вернулась из города вместе со своими ближними нянечками. Она приказала убрать дом и занялась теми хлопотами в доме, кои её перестали интересовать… Она занялась приготовлением вкусного ужина и многие тогда поняли, что в дом сегодня придут гости, или Оттия ждёт возвращение мужа Гасдурбала. На этом мнении остановились многие, кто в этот день занялся теми домашними делами, кои так долго были неинтересны дочери Гамилькара и к коим у неё проявилась безразличие…
И только две нянечки, знали истинную причину всего этого переполоха в доме…но, не сказали об этом никому…
К вечеру, когда всё было готово и дом затих, Оттия, распустив слуг по их половинам, где они жили со своими семьями, осталась почти одна. В доме остались лишь те две нянечки, кои были с Оттией в городе. Но и тех, она отправила к себе, сказав, что с остальным справиться сама и ей помогут в этом дети. Нянечки, переглянувшись, ушли…
Ещё не село за горизонт светило, у дома показался высокий мужчина средних лет, одетый в лёгкую военную амуницию. На его голове была копна густых, длинных волос, лежащих на плечах. На поясе висел довольно тяжёлый меч, что говорило о том, что он принадлежит к касте военачальников. Человек был очень статен и без труда в нём проглядывала военная выправка. Он перебросился несколькими словами со стражниками у ворот дома и вошёл внутрь. Он шёл ещё по совсем молодой, не разросшейся аллее сада, так как она была высажена совсем недавно и казалось был отречён в своих размышлениях, не торопясь направляясь к дому Протектора Иберии и вдыхая ароматы цветов и деревьев… Вид его был задумчив. Казалось, какие-то думы гложут, не дают ему покоя и, даже, его путь, уже оказавшийся в саду, не может оторвать от попыток их мысленного решения… Человек шёл в глубоком раздумье, не реагируя и не замечая вокруг себя ничего…
-…Ферон! – Вдруг услышал он голос, справа от себя, в стороне от аллеи.
Ферон остановился и обернулся на звук раздавшегося голоса. Он уже узнал человека окликнувшего его. Этот голос взволновал его, ещё больше. Он поискал глазами ту, чей голос окликнул его, ещё не понимая явь это или ему всё послышалось. И нашёл ту, кому принадлежал голос, стоящей среди высаженных роз и высокого ряда жасмина. Ему на память сразу же пришло то, что точно такие же ряды высадок были в доме Протектора в Карфагене. Они окружали там сооружённую у дома беседку. Оттия, при его приближении, улыбнулась ему:
- Погоди немного, Ферон! Я сейчас срежу несколько ветвей жасмина, для украшения дома. Я всегда так делаю по приходу в дом гостей. А ты поможешь мне донести их до дома.
- Конечно же, Оттия! – с готовностью отреагировал Ферон, - Ложи их мне на руки.
Ферон взял уже нарезанную охапку веток жасмина.
- А сейчас, мы добавим в неё несколько веточек иных соцветий… Вот так! – Оттия подкладывала меж веток иные ветки, сплетая их.
Она формировала какой-то свой, только ей понятный букет, вплетая в него иные растения, соцветия, распустившиеся ветки. Вокруг них благоухал опьяняющий аромат цветущего сада. Ферон, держа пахнущий букет, смотрел как руки Оттии, необычайно ловко, вплетают в него новые контуры композиций иных соцветий… Вскоре, букет был совсем преображён и выглядел совсем не таким, когда его взял в руки Ферон.
- Ловко у тебя получается! – восторженно ахнул Ферон, выказывая своё впечатление от работы Оттии. - Просто какое-то волшебство превращений!
Оттия раскрасневшись, улыбнулась.
- Этому учила меня моя мама. Она умела делать и более виртуозные вещи! Спасибо, что сдержал своё слово и пришёл к нам в дом!
- Я дал слово. Как я мог поступить иначе. – Отозвался Ферон.
Оттия пожала плечами.
- Мужчины должны поступать именно так. – Обронила она и тут же добавила то, чего не понял Ферон. – Но не все и не всегда, так поступают. На разных этапах жизни, разные искушения и как следствие, разные поступки… Пошли, Ферон! Отец ещё не появился в доме…
Ферон, шагая рядом с Оттией, думал над её словами… Но так и не нашёл к ним ключа разгадки.
- Что означают твои последние слова, Оттия? – всё же решил спросить он. – О непоследовательности поступков мужчин.
- Да так… Ничего… - она замедлила своё движение. - Не обращай внимание на них… Это так…наблюдение. Кое я получаю в течении своей жизни… Наблюдения…
Некоторое время они шли молча. Но потом, вдруг, Оттия повернулась к нему и прямо спросила:
- Ты любил свою Ирис, Ферон?
Этот прозвучал для него очень неожиданно и, теперь, он, приостановившись, ответил:
- Как я мог не любить её. Она носила моего ребёнка. Она его мать.
Оттия отозвалась с неменее непонятной горечью в голосе.
- Не знаю. В этой жизни происходит иногда то, что никак не укладывается в образ счастья. То, что совсем недавно кажется тебе невозможным… - После последнего изречения она замолчала.
Ферон очень внимательно изучал её лицо.
- Мне кажется, тебе есть что рассказать мне. – Произнёс он. – Ты хочешь чем-то поделиться?! Ты, говоришь загадками и от этого я не знаю, как себя вести.
Оттия неожиданно рассмеялась.
- Естественно, Ферон! Естественно! Веди себя естественно. Без позёрства и лишних фантазий. А то нередко, человек говорит тебе одно, думает другое, а делает третье… И получается в первом воздух и ветер, во втором пустота иллюзий, в третьем, открывающаяся со временем, ложь.
Ферон внимательно выслушал её слова и посмотрел в её глаза:
- Ты изучаешь меня, Оттия?! Мою реакцию на твои слова?! Что произошло? Тебя обидел чем-то Отец? Наш Стратег?!
Оттия резко обернулась к нему, взгляд её горел огнём:
- Отец?! Он в этом тоже замешан… Но… Не в нём дело. Он, ввиду своих метаний в бесконечности войн, немного зачерствел сердцем…Но, мне кажется, он подверг себя очищению раскаяньем… Он растопил в себе эту корку. И теперь, казнит себя…казнит ежеминутно, как только вспомнит об…совершённом… А вот другой…замешанный… - Оттия, вдруг, замолчала, уйдя в себя.
- Ты сказала «другой». Кто же это, Оттия? Один из братьев?! Но…зачем на них обращать внимание, они ещё молоды и могут сболтнуть лишнего. Я сам был таким… не выдержанным самолюбом. – Ферон ломал голову над озвученной откровенностью Оттии.
- Братья?! Нет, братья здесь не причём. Братья, даже, не в курсе произошедшего… Я не знаю, как поведут они себя, когда узнают об этом…
Оттия, горько улыбнулась и горечь та, просто разлилась по всему её лицу.
Ферон, увидев это, не знал, как же ему себя вести… Молодая женщина нуждалась в поддержке. Но он, прожив это десятилетие, в строгом воздержании своих порывов, уже воспитал в себе волю, способную умертвить любой его чувственный порыв… Но, в этом случае, ему почему-то не хотелось делать себя насильно холодным к непонятным терзаниям Оттии.
- О чём не знают твои братья, Оттия? Может я спрашиваю то, что не должен знать?! Интересуюсь тем, что мне не следует интересоваться?! Я не знаю, как себя вести, Оттия?! – выговорил он свои терзания, не находя ответа в своих метаниях. - Я ведь, своим чрезмерным любопытством могу навредить твоей семье и положить на её репутацию тёмное пятно! Это не сулит ни мне добра! Не сулит это его и тебе.
Оттия подняла на него свой взгляд, огромных, втягивающий в себя бездной погружения, карих глаз.
- Я знаю это, Ферон. Я знаю об этом. А ты, не знаешь, что мне пришлось пережить, чтобы заставить себя пригласить тебя ко мне. Это было тоже своего рода насилие… Насилие над собой… - При этих её словах, лицо Ферона «потухло» и Оттия, заметив это, внесла коррективы. – Нет-нет! Ты неправильно понял мои слова. Не в тебе дело! Совсем не в этом… За «то», что ты согласился прийти, тебе особое спасибо… Огромное спасибо!.. Мне, от этого, действительно, стало намного легче… Это правда. Мне намного легче, рядом с тобой… Я не знаю…почему.
Эти слова, полностью ошеломившие сознание Ферона, поставили его в новый тупик. Он не знал, как отреагировать на эту откровенность Оттии и взглянул на неё взглядом, в коем она прочла все его мысли.
- Я понимаю о чём ты думаешь… Вот так же и я ждала его всегда, как ты сейчас ждёшь разъяснений. Думала о нём… О нём. А он… - Горечь разлилась в её голосе, - а он… предал меня! Растоптал! И теперь, я не прощу его…
- Кто? Гасдурбал? Что же он сделал?! – Озвучил свои догадки Ферон.
- Гасдурбал… - Оттия остановилась и опустила лицо в охапку цветов, кою несла сама.
Вдохнув благоухающий аромат цветов, она словно бы впитав их устойчивую психику ко всему окружающему, улыбнулась…и произнесла:
– Он предал меня, Ферон. Он взял себе в жёны вторую женщину. Она не иберийка. Но и не кельтка. Отец, сказал мне, что это была необходимость, по линии их политики… Но если это так, то почему он ничего не обсудил со мной?.. Гасдурбал сделал это в тайне. И последнее время, все его внезапные отлучки из дома, связанны именно с этим…
Это известие ошеломило Ферона. Он судорожно вспоминал всё, что происходило в последний год, в ставке Протектора. Действительно, Гасдурбал появлялся в ней очень редко…
«-…вот оно что?! – неслись непрерывным хороводом мысли Ферона. - Вот почему восточные кельтиберы не присоединились к западным! Их разъединили титеи! Они своими мечами разогнали всех тех, кто приблизился к границам, в надежде, что их пропустят. И это произошло не просто так… Гамилькар обыграл этот ход своих врагов… Но вот с Оттией, он явно проиграл. Хотя, кто знает его истинных замыслов?! Может он… хотел всё как-то иначе… А Гасдурбал?! Я не могу его судить…пока не узнаю всего… Но… мне кажется…хотя…какое я имею право…судить кого-то…я в молодости тоже был не лучше…»
Ферон в это время увидел, как увлажнились глаза Оттии и он, неосознанно, освободил одну из своих рук, держащую другую охапку цветущих веток и потянувшись, осторожно, взял её ладонь в свою руку. Её ладонь оказалась в его горячей руке, и он почувствовал, как она вздрогнула при этом. Вздрогнула всем своим телом.
- Не расстраивайся так, Оттия. Политика не всегда чиста. После того, как были изобретены государства, утратилось здравомыслие, чистота, нравственность. Но зато родилась политика, коя встала на защиту всего перечисленного… Дорога жизни стала в кочках и выбоинах. Лужи лжи разлиты на ней, а под ними скрыты бездонные ямы грехопадений. И никто не знает… почему это произошло. Может это одно из испытаний придуманное нам… - произнёс он, но, в этот момент, был прерван Оттией.
- Богами? Ты хотел сказать Богами? Тогда пусть бы эти Боги и вступали в союзы с отступниками от своих слов! – резко произнесла она.
- Но подожди, Оттия. Может быть, Гасдурбал всё так же любит тебя? Ведь, ты же не знаешь, что он точно у неё?!
- У неё! – Твёрдо заявила Оттия. - Я чувствую это.
Ферон замолчал, не зная, как реагировать на это утверждение.
- Ну я тебя, держу голодного! Прости, Ферон! Пошли! – Вдруг вспомнила Оттия, взяв себя в руки. - Пойдём, тебя ждёт Карталон! Ты же обещал рассказать ему о походах. Он ждёт чтобы послушать героя воина, который совсем недавно, прибыл с рубежа, на котором отражал атаки отрядов врага. Пойдём, Ферон! Прости меня, за эту небольшую слабость женщины. Я справилась с чувствами. Справлюсь и с остальным… Но…для себя я решило одно - он, больше не дотронется до меня! Никогда!.. Я сказала об этом отцу! И он ничего не ответил мне, зная, что так и будет. Это уже моя «политика» и я в ней законодатель!
Эти последние фразы громом среди ясного неба, навалились на разум Ферона. Он вместо того, чтобы двинуться за Оттией, застыл на месте.
- Что ты сказала, Оттия?! Он твой муж?! – Проронил он.
Оттия обернулась к нему.
- Нет. Он был моим мужем. Он должен был догадываться, что является мужем не простой карфагенянки, кои известны своим молчанием и терпением. Он был мужем Баркида. И Баркид, после вскрывшихся…обстоятельств, отказал ему в дальнейшем союзе. Я сказала об этом отцу. – Повернулась к нему своим лицом Оттия.
Ферон, в момент её поворота к нему, поразился её красотой. Он помутнел разумом от блеска её глаз. Глаза Оттии налились чувственностью и притягательностью…
- И что? – только и выговорил он. – Что он сказал?
- Отец? – переспросила Оттия. – Ничего… Он думает, что я одумаюсь. Но…он ошибается.
- А как же ваши дети?! Как ты поступишь с детьми? – не понимая Оттии, спросил Ферон.
- Дети, должны жить с отцом. Но, я этого не должна решать... Мы решим это с ним. Но… Отныне я свободная женщина. Правда он этого пока не знает. Как я не знала, что он в союзе и другой женщиной. – Оттия улыбнулась и у Ферона от её красоты закружилась голова.
Он видел перед собой ту юную девушку, кою потерял по собственной глупости, или прихоти судьбы…десять лет назад. Он тогда, будучи молодым и совершенно глупым, наделал массу оплошностей и ошибок, в которых запутался, как в силках… И теперь, он снова почувствовал себя в них же…Придя по зову Оттии, он незаметно для себя угодил в них, не понимая куда движется… Если бы он, сейчас, развернулся и ушёл, то утратил бы полностью то доверие и внимание, кое ему оказала дочь Гамилькара, не очень-то, опасаясь за свою жизнь и репутацию, открывая ему своё раненое сердце. Но, он и не хотел отступать от женщины, коя сама сделала к нему свой шаг… и вдохнув во всю глубину своей груди опьяняющий аромат того букета, который держал в руках, он, набравшись твёрдости, взглянул ей в глаза.
- Мне кажется, я стою на краю пропасти. И пропасть та, манит меня своей бездонностью и вечностью полёта. Она как бы говорит мне: «Ну сделай шаг! Сделай! И твой полёт будет вечностью! Ты почувствуешь себя птицей…» Так она манит меня, ни слова, не говоря о своём каменном дне! Но мне почему-то совсем не страшно… Я ведь тоже свободный человек. И я хочу сделать этот шаг в неё. Сделать шаг к вечности чувства. Я просто жажду его!..
Ферон опустил охапку срезанных ветвей и соцветий вниз…
Оттия, будто только этого и ждала. Она сделала шаг к нему и букеты, словно по чьей-то воле, одновременно, выпали у них из рук, рассыпаясь и устилая им под ногами то место, на котором они остановились… Сплетённые букеты, упав, остались в прежнем состоянии и вечерний ветер зашевелил их соцветия, одновременно, зашумев и кронами деревьев… В тех кронах, вечерние птицы, кои были в глубине сада, несмотря на шевеление веток ветром, замолчали, в смущении наблюдая, неожиданно родившийся длинный, почти как вечность, их поцелуй… Он стал ещё более наполняться страстью, когда Оттия обхватила шею своего гостя горячими объятьями и он почувствовал своей грудью биение её сердца…
Солнце, словно понимая, что высвечивает то, что, как оно поняло, лучше сокрыть от посторонних глаз, улыбнулось происходящему последними лучами, целенаправленно послав их в сердца тех, кому только что растопило сдерживаемую корку чувственных порывов, выпуская их на волю…и сплетая их в новый, теперь уже, свой букет света, который должен был гореть у них внутри, в сердцах… При этом, оно, бросив последний взгляд сегодняшнего дня на Мидгард, унесло за горизонт прошлое, оставляя новое, зародившиеся с его участием чувство, но скрытое вечерними сумерками, будущее… Скрытое, до его следующего появления на Горне, возгоревшейся чувственной Зари…