В 90-х годах у государства было полно более важных забот, чем кинематограф. Поэтому проекты, которые все-таки одобряли, получали смехотворное финансирование. Для съемок фильма «Брат» Алексею Балабанову выделили всего-навсего сто тысяч долларов.
Тем не менее кино получилось отменным, а Данила Багров, ищущий справедливости в мире, где правят бандиты, мгновенно стал героем времени. Продолжение решили снимать после того, как Сергей Бодров получил письмо, в котором женщина спрашивала у него, как справиться с бандюками.
Режиссер Балабанов приметил молодого Сергея Бодрова в 1996 году на кинофестивале «Кинотавр». Они сдружились и задумали снять кино о человеке, который не привык плыть по течению. О своем герое Бодров говорил: «У меня вообще странное к нему отношение. Он и похож на меня, и не похож. И проще чем-то, и взрослее вроде… В общем, действительно брат!»
При бюджете картины в сто тысяч долларов экономить приходилось буквально на всем. По сути, деньги тратили только на пленку и съемочную технику. Гонорары актеров были минимальными, снимали друг у друга в квартирах и на дачах, одежду подбирали по большей части из собственных гардеробов. Знаменитый растянутый свитер, в котором щеголяет главный герой, купили в секонд-хенде за 35 рублей.
«Я приходила в своих джинсах, Сережка Бодров — в своих ботинках, — вспоминает Светлана Письмиченко, сыгравшая водителя трамвая Свету. — А помните свитер, в котором моя героиня отправляется на концерт «Наутилуса»? Я его привезла из Финляндии. Когда Леша Балабанов его увидел, сказал: «Ужасный свитер! Надо в нем сниматься»».
Кстати, о концерте «Наутилуса». Это был настоящий концерт, но только не Бутусова, а группы «Чиж & Со» в московском ДК Горбунова. Зрителей использовали в качестве массовки, а Бодров с Письмиченко втиснулись толпу и снимались без дублей.
«Мы сиганули в первый ряд, нас тут же зажали, — вспоминала Светлана. — По сцене бегал оператор, а у меня было ощущение, что сейчас раздавят насмерть. Потом группа все сняла и ушла, и мы остались в толпе пьяных и обкуренных фанатов. Было реально страшно. Сережа решил прорваться и фактически вытащил меня на руках. Потом он час сидел и нервно курил, повторяя: «Свет, опасная у нас профессия»».
Балабанов вообще во всем стремился к максимальной реалистичности. Юрия Кузнецова, например, снимали в окружении настоящих бомжей. И те верили, что Кузнецов — один из них.
Через год после премьеры Бодров получил письмо от женщины из провинции. «Младший сын у нее служит в Чечне, — рассказывал актер. — Пишет, что скоро вернется, и все время спрашивает, как там его любимый мотоцикл. И вот женщина пишет, что мотоцикл украли — залезли жулики, еще и деньги стащили. „Что делать? — спрашивает она. — В милицию идти бесполезно…
Ты так здорово в кино с этими бандюками расправлялся, мы с сыном кассету вместе смотрели, а сейчас он вернется, я даже не знаю, говорить ему или нет…“ И тогда я понял, что наш фильм очень много значит для людей… В общем, мы решили снять „Брат-2″“.
Изначально Балабанов хотел снять две новые части — о похождениях Данилы Багрова в Москве и Чикаго. Но быстро передумал и решил объединить их в один фильм. Бюджет вырос в разы и превысил миллион долларов.
Осенью 1999 года, когда снимали „Брат 2“, в Москве после серии взрывов жилых домом была очень напряженная обстановка. Вся милиция была поднята на ноги: искали террористов, проверяли каждую вторую машину. Остановили и фургон, в котором везли реквизит с „Мосфильма“. А там несколько сумок, набитых оружием. Насилу оправдались.
После этого случая актерам, снимавшимся в батальных сценах, больше не нужно было изображать крайнюю озабоченность и настороженность — чувства были неподдельными. Ко всем сценам со стрельбой готовились с максимальной тщательностью, чтобы снять в один дубль.
Совсем не просто оказалось найти свободную камеру в тюрьме, где по сюжету оказывается герой Бодрова. Действующие были переполнены, обезьянники в милиции не годились. Администраторы сбились с ног, но ничего подходящего так и не нашли. Тогда продюсер Сергей Сельянов вспомнил о бывшей гауптвахте московской комендатуры, где когда-то сам сидел. А до него — Берия перед расстрелом и Троцкий. Там и сняли.
»В Америке мы высадились, как конкистадоры на берег, — вспоминал Бодров. — Главным местом был Чикаго — старая криминальная столица Америки. Там мы жили и работали почти полтора месяца. Надо сказать, в американских городах есть места, где даже полиция старается не появляться, не говоря уже о простых белых гражданах. Съемки начали как раз с такого места».
Американцы едва не отказались сотрудничать с русскими, когда узнали, что они не только собираются снимать без каскадеров, но и рассчитывают задействовать в фильме настоящих полицейских. В США это запрещено. Но продюсерам удалось сойтись с копами из небольшого городка в Лонг-Айленде, и те позволили снять на пленку их самих, служебные машины, а также в нарушение всех инструкций открыли камеры, где торчали проститутки, какие-то помятые бомжи и наркоманы.
Еще занятный случай произошел, когда требовалось изготовить самопал, из которого Данила стреляет в чернокожих. Американского реквизитора попросили отыскать что-то похожее, но он только руками развел. Тогда оператор Сергей Астахов взял швейцарский нож, плоскогубцы и за час сделал этот самопал. Американец наотрез отказался гарантировать безопасность при съемках этого эпизода.
