Громадой стеклянных зданий предстал предо мной Роттердам. Восторг и удивление слились в одно, при мысли о том, что всего шестьдесят лет назад этот город был сметен с лица земли и мог бы навсегда остаться лишь в памяти его уцелевших жителей. Но прошло совсем немного времени, как он воспарил из руин, абсолютно новый, сверкающий, современный, не похожий ни на один другой. Своим юным, свежим лицом, встречая утренние рассветы над портом, как и раньше, но уже с другой высоты. Он гордится собой, но он не забывает о своем прошлом, искалеченном и ужасном, когда красоты его гибли под вражескими снарядами, оставляющими глубокие красные раны на всем его теле. «Смотри и удивляйся – говорит он – даже после всего, что случилось со мной, я живой, я дышу. Переливаюсь звонким детским смехом, умываюсь прозрачными искристыми каплями дождя, взлетаю в небо железными крыльями самолетов. Я смог, и ты сможешь.»
Из моего гостиничного окна, выполненного в обычной голландской манере - во всю стену, открывался обзор на мост "балерину" перекинувшийся через реку Новый Маас. Вдалеке, на горизонте - высотные белые дома, словно нарисованные современным художником на темном сером небе. Можно было бы не выходить из номера совсем, а забравшись с ногами на широкий подоконник любоваться видом или читать книгу, заказав обед в номер. Но все-таки для путешественника – это не лучшее времяпровождение.
Город не похожий на своих соседей, нет в нем ни Гаагского королевского величия, ни шумного разгильдяйства Амстердама. Даже люди выглядит здесь как-то иначе. Речь, манера поведения, стиль одежды, как будто все кричит: «Здесь свои правила. Нам далеко до столицы, да нам и не нужно ей быть, чтобы о нас знали все.»
Простирая свои руки к серому небу, как будто пытаясь уберечься от обстрела и моля его о пощаде стоит человек-город, «разрушенный город», сотни равнодушных и не очень туристов каждый день проходят мимо, делая снимки на свои телефоны и камеры, и идут дальше, забывая о нем до вечера, когда, просматривая фотографии своего путешествия, возможно задумаются о смысле монумента или просто пролистают, как очередной кадр. А он стоит, темный и молчаливый, с обугленной душой и вырванным сердцем, напоминая всем о страшных годах войны. В Голландии все напоминает о войне, о холокосте. Нам кажется, что Европа не воевала, и мы спасли весь мир, и с этим невозможно поспорить, но если изучить историю каждой отдельной страны, не ставить всех в один ряд и не тыкать пальцам, обвиняя в бездействии, то крови здесь пролилось достаточно, чтобы каждое мгновение, каждый шаг новый жизни кричали о том, что мы так тщательно пытаемся стереть из своей памяти.
Роттердам – город будущего, его причудливая архитектура опередившая свое столетие удивляет. Вот дома в виде множества наплывающих друг на друга кубов, в которых жильцы, кажется должны бы скатываться по неровному полу. Или дом-карандаш, кажется сейчас перевернется и начнет выписывать что-то на асфальте. Не пройдешь мимо и стеклянного купола железнодорожного вокзала.
Красивый, живой, новый Роттердам. Пусть небо над тобой и другими городами земли всегда будет мирным.
