Уже писал в подобном треде. Мелкий был, лет одиннадцать мне, наверное было, может чуть побольше. Жили мы в хрущобе: я, мамка и сестра на декаду младше. По соседству жил стремительно терявший человеческий облик алкоголик дядя Паша. Пил он все, что горело, таскал какие-то фуфырики, спал пьяный у подъезда. Пил так по-конски, что уже, видимо, страдал от цирроза, потому что оттенка был "бомжа уронили в бидон с желтой краски", высушили, обожгли на солнце, а потом посыпали грязью. В конце-концов он словил чертей и напился отбеливателя. Свечку не держал, но бабки во дворе шушукались, что натурально "Белизны" хлебнул и она его изнутри разъела. Нашли его вроде не сразу, толком не помню, но вроде признаки жизни он подавал. Уехала скорая, уехала с концами. Что желтого, вечно воняющего перегаром дядю Пашу мы больше не увидим я начал подозревать по стоявшему в углу лестничной площадке гробу. А на следующий день мы с мамкой и сеструхой, которой тогда было лет 5, может даже 4 с полтиной, шли из откуда-то. То ли мы тогда зашли в поликлинику, сеструхе какую-то справку для детсада взять, потом магазин был, то ли наоборот, короче не суть важно. Когда мы подошли к подъезду, то возле стоял ПАЗик и УАЗ-буханка с черной полосой. И еще Москвич какой-то сраный, короче неожиданно много незнакомой мне автотехники и странных незнакомых рыл. Мать взяла нас за руки и в подъезд мы почему-то не пошли. В торжественном молчании из дверей вышел какой-то мужик и подпер дверь куском кирпича. Затем, вслед за мужиком выползли четверо, еле как, неуклюже протискиваясь в узком лестничном марше и в узкой подъездной двери хрущевки. Четверо несли гроб, почему-то открытый. Еле вылезя из подъезда они поставили гроб на две табуретки, после чего какой-то левый. не знакомый мне народ (видимо, неожиданно объявившиеся родственники и "друзья" покойного) полез в ПАЗик. Из подъезда вышел мужик с крышкой от гроба, бледного, как мел, дядю Пашу наконец скрыли от человечьих глаз. Сухо стукнул несколько раз молоток и гроб быстро убрали в машину. В это время, пока Павла Антоновича паковали, сеструха все дергала мать за руку. Та пару раз шикнула "тихо" мол, стоим, значит надо. Короче в конце-концов, поскольку похоронщики уже съебывали, то мать решила обратить внимание на мелкую. Как сейчас помню, поворачивается она к сеструхе и злым шепотом спрашивает: -Ну что тебе?!
Сестра, глядя, как уносят гроб, тихо спрашивает: -А почему дядя Паша такой белый?
И тут я шучу так удачно, как никогда в жизни ни до, ни после (за вот уже 20 лет) не шутил. Раньше, чем мать успевает открыть рот я бросаю коронку: -Отбеливатель подействовал.
Тот подзатыльник от матери помню до сих пор.