Роман, смотрел на небо. Его блеклого цвета глаза были закрыты. Но он всё равно видел бескрайний воздушный океан, по которому плавали белые кучерявые облака. Солнце клонилось к чёрным углам крыш далёких домов, с реки парили слои тумана. Мама несла большой узорный букет, а Рома вместе с Васей бегали по сторонам, и собирали цветы, которыми природа щедро наградила июльское поле. Дома мама поставит вазу цветов на обеденный стол. И Рома, иногда, украдкой будет тихо любоваться ими, гордясь, что это именно он с младшим братом нашёл такую красоту.
Зазвонил телефон, и Роман тут же услышал шаги, шелест бумаг и разговоры коллег. Он открыл глаза и посмотрел на настенные часы, - стрелки напоминали раскрытые ножницы. Теперь можно сохранить файлы таблиц и идти на обед. Офисный центр, в котором работал Рома, располагал своей, отдельной, большой столовой. В неё можно было попасть из холла, на первом этаже. Одна дверь шла на улицу, вторая дверь на право, в столовую.
Приехал лифт, коллеги Романа, заходили в его тесноту, громко обсуждая прошедшие выходные, заодно разминая затёкшие от сидячей работы руки. Уже в холле все они, корректно, любезно, но быстро, направились формировать очередь в столовую, Роман уже несколько дней ел отдельно, в соседнем с бизнес центром кафе. Когда он впервые не свернул направо, а прошёл прямо на улицу, он думал, что возможно у него поинтересуются, почему он перестал обедать со всеми, но никто ничего не спросил.
Инна уехала в Москву месяц назад. Вместе они прожили шесть лет. Она была добрая как ангел, у неё была лёгкая рука. В столице у неё появился молодой человек, и новая, более ответственная работа. Роман переехал к родителям, а в квартире, в которой он жил вместе с Инной, затеяли ремонт.
Родители приняли Рому радушно, словно, с тех пор, как он покинул родной дом, ничего и не изменилось. Когда он снова вошёл в свою комнату, он словно отправился на несколько лет в прошлое, в свои школьные годы. В комнате всё оставалось таким, как он её оставил на первом курсе университета. Стояли два письменных стола, его и Васин, весели книжные полки, на которых аккуратно в ряд стояли справочники и школьные учебники. Над столами весела самодельная люстра, под светом которой Рома несколько лет делал домашние задания. Двух ярусная кровать пустовала.
Вася при первой возможности перестал жить с родителями. Среди нечаянных воспоминаний, которые нахлынули на Романа, он с растерянностью обнаружил что в детстве Вася до слёз просил, иногда меняться, кроватными ярусами, чтобы по очереди спать сверху и снизу. Рома тогда не уступал свой верхний ярус, а сейчас, решил спать на нижнем. Ведь возможно Вася заглянет к ним в гости, и вдруг останется ночевать, и конечно же на верхнем ярусе.
После работы, Роман садился в машину, и по дороге домой слушал музыку, из коллекции Инны. Другой памяти о бывшей подруге Роман не сохранил. Хранилище фотографий Инна забрала с собой, а немногочисленные общие вещи, собранные в коробки, Ромина мама выкинула на помойку, видимо посчитав их малоценными. Ромино недоумение по этому поводу, тогда повисло в воздухе, мама на него никак не среагировала.
Хоть Инна и уехала от него, Роман сохранил о ней добрую память. Её силуэт, чуть полноватый, с приятными округлостями иногда являлся перед Ромой в момент пробуждения, и одаривал улыбкой на весь день.
Первые годы совместной жизни, как говорила сама Инна, ей приходилось потихоньку разогревать холодное Ромино сердце, которое вроде и выросло в Роминой груди, но его так никто и не удосужился научить чувствовать. Инна, часто и за всякие пустяки и за полноценные дела хвалила Рому, делала ему самодельные подарки на праздники, попутно прививая вкус в одежде, в книгах, кино и кулинарии. И из пугливого, зажатого юноши, вырос полнокровный, уважающий себя мужчина.
- Да у Ромы блеклые, свинцовые глаза, - говорила Инна подругам, - Зато посмотрите! Как они блестят! Какая магическая сила в этом блеске! Именно так он меня покорил!
Со временем, Рома стал мягче, он и сам научился говорить комплименты, а так же понял, как важно сочувствовать окружающим людям. Такое преображение не осталось незамеченным, среди Роминых знакомых девушек. И после одной ошибки, отношения с Инной потеряли доверие, и через полгода она уехала.
С тех пор как Рома вновь вернулся домой, отец так и предпринял, ни одной попытки, узнать, что-то о сыне, утешить его в семейном горе, или отвлечь от переживаний. Мама относилась к Роме как к подростку, переиначивая все предложения Ромы и подавляя протесты. Вначале это было смешно, когда мама принялась учить Рому завязывать галстук, потом не очень смешно, когда она заставила его брать на работу плащ и каждое утро напоминала, что он ездит по не правильному маршруту, но потом это перестало быть смешным, когда мама сказала, что Инна испортила её сына.
Вчера отец решил покрасить входную дверь. Чтобы подтёки масляной краски не испачкали пол в коридоре, отец застелил пол детскими рисунками сыновей.
- Папа — это же наши рисунки, зачем ты это делаешь? – вскричал тогда Роман.
- Рома я не нашёл газет, а так может пол испачкаться. – ответил ему отец. Газеты нашлись на первом этаже, там всегда лежал ворох рекламной бумаги. Роман собрал свои мятые детские картины, и отнёс к себе в комнату.
Перед сном Роме было грустно. Он скучал по Инне, скучал по своему дому, по той тёплой, родной атмосфере за общим ужином, за которым можно было откровенно говорить обо всём, и тебя поймут, и если надо, помогут разобраться в себе. Мог ли сейчас Рома спросить отца, почему, если он так хвалил своих сыновей за их творчество, то не было ни одной попытки определить его и Васю в художественную школу. Что бы ему ответил отец? В лучшем случае сослался бы на маму. А в худшем случае, Ромин отец, профсоюзный лидер целой городской отрасли, напомнил бы, что все, всем ему обязаны.
Утром Роман с улыбкой рассматривал, рисунок, который он нарисовал с вечера. Это был портрет Инны. Чёрной шариковой ручкой он нарисовал много цветов, точно таких же которые он помнил с детства. Из тёмно синих колокольчиков, это которые на поле растут семейками, он составил плечи и уши своей возлюбленной, ромашки и купавки, заменили ей платье, бордовый чертополох, превратился в заколку для волос, а сами волосы, это сплетенные в причёску похожую на метлу, стрелки Иван-чая и Конского Щавеля. Лицо у Инны сложилось из придуманных цветков, отдалённо напоминающих незабудки или гвоздики.
На работе, в который раз, он снова размечтался и в своих мечтаниях, Роман снова шёл по полю. Около тропинки, росли цветочки «кошачьи лапки», Рома помнил, что такие цветы на ощупь, действительно напоминают подушечки кошки. Любимые Ромины, колокольчики, словно свечи тянулись к солнцу. Вася, теперь самый родной Роме человек, шёл рядом. Рома помнил, что Вася теперь и выше и шире его, поэтому как раньше потрепать его за плечи не получится. Вдруг Роме показалось, что Вася хочет сорвать цветы: - Постой! Не надо!- В мечтах, Рома завёл мысленный разговор – Не надо их рвать, детство кончилось и они нам теперь не нужны. Сейчас они нужны здесь, на поле, они живые, и они берегут счастливые моменты нашего детства.
------------------------------------------------------------------------------------------------
это ссылка на большую, бесплатную мою книгу.
https://litnet.com/ru/reader/bozhi-korovki-v-astronomicheskoi-bashne-b185507