А поздней осенью командование затеяло ночные стрельбы с использованием прицелов ночного видения. Чего не хватало в армии в девяностые. Правильно, горючего.
И рота поднялась в четыре утра и пошла через город на электричку. Оккупировав два вагона рота доехала до станции и отправилась пешком. Через пятнадцать километров мы очутились на стрельбище. До темноты занимались хозяйственными работами, облагораживая территорию, а после каждый отстрелял по магазину. Ничего примечательного я в ночной стрельбе не нашёл. В прицеле были какие-то размытые контуры жёлто-зелёного ядовитого цвета.
Дальше личному составу предложили выбор. Либо спокойно ужинаем на полигоне, а затем не торопясь идём на станцию. Но в таком случае в училище приезжаем уже под утро. Либо прямо сейчас срываемся с места и летим белым лебедем на станцию, затем ужинаем в вагонах и получаем шанс на лишние три часа сна. Но гарантии того, что успеем на ближайший электропоезд нет. Мы выбрали второе.
Далее был ночной марш-бросок до станции. Водителям редких машин, которые проезжали мимо, мы казались призраками из фильмов ужасов. Время от времени курсанты передавали друг другу ящики с оружием. Мы успели.
Ужин в вагоне состоял из банки консервов с кашей на каждого курсанта и нескольких сухарей. Через сорок минут мы прибыли в родной город. Выход из электрички был смерти подобен. За время поездки ноги, отшагавшие полтора десятка километров, отдохнули и теперь подкашивались при каждом шаге. Строй курсантов шёл по ночному городу, недобро оглядывая гуляющие парочки. В какой-то момент нервы не выдержали
- Ё-моё! Народ! Ну ладно мы – чудаки на букву «м». Но вам-то чего не спится? А?
В ответ со стороны молодёжи раздался громкий смех. С тем и разошлись. К слову сказать, многие курсанты не любили ходить с девушками в кино. Потому что при выключении света в зале срабатывал приобретённый рефлекс, как у собаки Павлова. И обиженная девушка слышала лёгкое посапывание.
В роте нас ждала радостная новость. Нам разрешили сон до десяти утра. Командир роты остался спать в своей канцелярии. Но мобилизационный отдел не хотел знать о ночных стрельбах. В шесть утра была объявлена тревога. Обычно вместе с объявлением тревоги в роту заходил проверяющий офицер. Так было и на этот раз. Дневальный зашёл в канцелярию к майору Юткову.
- Товарищ майор! Тревога!
- Зае…сь! И как я их теперь поднимать буду?
Но мы поднялись. И даже вовремя вышли по тревоге. Подумаешь, ночку не поспали! Мелочи жизни.