«Я всем рекомендую пистолет «Удар», если хотите хоть немного обезопасить себя».
Прежде чем основатель Group-IB выстрелит из автомата, он проводит экскурсию по своему кабинету. Черно-белый узор на обоях отсылает к комнате Шерлока Холмса на Бейкер-стрит, а исполинская статуя Венеры у окна – прямая копия скульптуры из Черного вигвама в «Твин Пиксе». Когда вступаешь в войну с киберпреступниками, вся жизнь ошибочно принимает форму компьютерный игры. Но Сачков понимает, что за преступлениями в интернете стоят реальные люди. Многих из них он знает в лицо. И готов бороться с ними самыми радикальными способами. «Это настоящий автомат?» – спрашиваю я, указывая на оружие, висящее над его рабочим столом. Не проронив ни слова, Сачков подходит к пушке и, едва успев сказать: «Закрой уши», нажимает на курок. Стекла в его кабинете дрожат, на обоях остается черный след от выстрела, а секретарши непринужденно варят кофе в соседней комнате. «Они уже привыкли», – объясняет Сачков, усаживаясь за стол. И, пока моя голова разрывается от звона, я задаю первый вопрос.
Учитывая особенности твоей работы, тебе часто приходилось драться?
Периодически. Ну, слушай, я не люблю драться. Тренеры всегда говорят, что лучшая драка – та, что не состоялась.
Когда-то я готовил текст про RAMP, сайт по продаже наркотиков в глубоком интернете, и его главный администратор мне написал: «Вы одни, а в Москве тысячи людей, которые за дозу готовы сделать все, что я у них попрошу. Поэтому осторожней ходите по улицам». А твоя компания в том числе помогла прикрыть RAMP. Наверное, такие дела вызывают некий дискомфорт?
Да-да. Но в первые годы работы нам так не казалось, потому что мы были совсем глупыми. А потом от этого было уже некуда деться. Но теперь иное время. Все истории про личную безопасность разворачиваются в других странах, а в России ключевую угрозу представляет государство. Всякие подставы, проверки – это вещи посерьезнее личных угроз. Расправляться с людьми физически – это, мне кажется, уже не российский способ. Но я могу ошибаться.
А российский способ – он какой?
Организовывать всякие подставы. Как с Голуновым, например. Хорошо, представим, что меня убьют. Тогда компания Group-IB станет всемирно известной. Раз в десять известнее, чем сейчас. На этот случай у моих коллег даже есть план.
Серьезно? Вы проработали план управления компанией после твоей смерти?
Да. Первое правило самурая – готовься к смерти. Второе – получи что-либо от своей смерти. Если я умираю, то, поскольку общаюсь с большим числом людей, эта история задевает не только меня, но и их.
Наверное, это не очень корректный вопрос, но у вас есть четкий сценарий управления Group-IB после твоей смерти?
Да, конечно, есть. Вообще-то есть несколько сценариев – в зависимости от того, что со мной случится. Первый появился еще в 2014 году – тогда какая-то опасность уже витала в воздухе. Например, у меня есть посмертное видеообращение к сотрудникам. Учитывая интеллект людей, с которыми мы воюем на темной стороне, его необходимо было снять.
И чтобы защитить себя, ты занялся тайским боксом? Не самый приятный вид единоборств. Тебе нравится испытывать боль?
К боли быстро привыкаешь. Но ее гораздо больше на специальной военной подготовке. Бокс – это все-таки спорт. А военная подготовка – выживание. И когда ты пытаешься выжить, когда кто-то продавливает тебе пальцами глаза, боль ощущается совсем иная, нежели когда тебя по привычке бьют в лицо.
А зачем вы внедрили военную подготовку в Group-IB?
Потому что человеческая жизнь – это вещь невосполнимая.
Это была твоя идея?
Да, это я придумал. Потому что оказался на сборах по военной подготовке и решил, что буду проводить ее в офисе круглый год. Уличная преступность в Москве и других крупных городах сейчас крайне мала, нежели какое-то время назад. И ситуация, когда тебе придется защищаться, может произойти внезапно. Например, ты можешь оказаться в бегущей толпе во время массового инцидента и упасть. И что тогда делать? Многие говорят: я закрою лицо и голову руками и буду лежать, – но это гарантированная смерть. Тебе нужно цепляться за ногу бегущего человека, и только тогда ты выживешь. Если ты долго занимаешься спортом, то в подобные минуты сможешь рискнуть. Для нас это… Это нас сплачивает, это интересно.
Как к этому отнеслись сотрудники?
А это необязательное занятие. Хочешь – приходишь. Не хочешь – не приходишь. Сейчас мы взяли паузу, потому что обычно занимаемся на крыше, и теперь из-за погоды ищем другое место. У нас в офисах много приборов для самообороны. Вот, например, мультитул, 16 инструментов в одном. Если ты возьмешь его в руку, он превратится в смертельное оружие, потому что край железки острый, его можно использовать как опасную бритву. Я эту штуковину ношу в картхолдере. Думаю, она никогда мне не пригодится, но если возникнет ситуация…
Ситуации уже возникали? Просто тебя сложно представить с оружием в руках. Студент Бауманки, который занимается расследованием киберпреступлений…
В драках я участвовал много. Меня били, и я бил. Повторюсь, без драк, конечно, лучше. Но я помню, как на первом курсе дважды попадал в опасные ситуации. Впервые – когда в перегоне у станции «Рижская» взрослый мужчина вынул телефон из кармана спящего парня, вышел на станции, а я побежал за ним. Кричу: «Стой! Верни телефон!» Бегу вверх по ступеням, прыгаю на него, валю на пол и зову полицию. Потом мы два часа просидели в отделении, выясняя, что случилось. Все говорят, что поступок мой идиотский. А я думаю по-другому. Вторая ситуация спасла меня от внутреннего позора. Ночь, я на Измайловском острове с моим первым цифровым фотоаппаратом, который подарил отец. У меня в кармане пистолет «Удар». Я всем его рекомендую, если хотите хоть немного обезопасить себя.
Травмат?
Нет, пистолет «Удар» – это газовый пистолет. Продается без лицензии. Внутри патронов перцовое масло. А тогда в Измайлово можно было встретить кого-нибудь веселого. И мимо меня прошли три парня, зашли во внутренний двор старой крепости, вышли обратно и направили на меня пистолет. Я по пистолету понял, что он либо пневматический, либо зажигалка. И они говорят: «Давай фотоаппарат». Я отвечаю: «Хорошо». Достаю пистолет и стреляю одному из них в лицо. А дальше я побежал за ними, не догнал и пошел в полицию на острове. Есть и более жесткие ситуации, о которых я не могу рассказывать. Поэтому считаю, что в ряде случаев лучше, когда у тебя есть какое-то средство защиты. Потом можешь пожалеть, что у тебя его не было.
Ты не боишься навредить другому человеку?
Если на тебя направляют пистолет, это означает, что в тебя хотят выстрелить. Мне, честно говоря, в такие моменты все равно, причиню я боль человеку или нет. Потому что у меня пытаются забрать жизнь. Добро должно быть с кулаками. Надо защищать свои активы. А здоровье – это очень важный актив.
Ты не ответил, нравится ли тебе испытывать боль? Чувствуешь ли ты в эти моменты, что тренировка приносит плоды?
Боль бывает разная. Есть физическая боль от тренировки – она мне очень нравится, а есть боль, когда тебе давят на глаза, у тебя рвется связка, ломается кость – такая боль мне не нравится. Она свидетельствует не о прогрессе, а о том, что ты делаешь что-то неправильно.
Во сколько ты просыпаешься?
Чаще всего в 7:30 – если утром нужно ехать на спорт. Если не нужно, я с удовольствием просплю до девяти.
А ложишься во сколько?
Около часа ночи. Недосып – это моя фундаментальная вредная привычка. Раньше с этим было проще, а теперь я чувствую, что мозг переходит в режим сохранения энергии. И я недополучаю в плане коммуникативных способностей, креатива и прочего. Поэтому сейчас я думаю реже бывать в Москве. Проводить вне города дня три-четыре.
В месяц?
В неделю. Я хочу высвободить пространство для творчества.
Я заметил, что в твоем инстаграме чуть ли не половина последних постов посвящена спорту. Почему тебе важно демонстрировать свои успехи?
Во-первых, чтобы мотивировать сотрудников заниматься спортом.
А себя ты так мотивируешь?
Через посты в инстаграме?
Да, через лайки и комментарии.
Знаешь, для меня инстаграм – это фотодневник. Если случилось что-то хорошее, например, мы выиграли «Гонку героев» или я пробежал дистанцию, которую не преодолевал раньше, я могу это отметить. И поскольку инстаграм просматривают сотрудники, мне важно им об этом рассказать. У меня такая точка зрения: если мы делаем для своих клиентов сложные проекты, которые подразумевают дисциплину, силу воли, интеллект и так далее, но не справляемся с поддержанием своего тела в хорошей форме, как мы можем гарантировать клиенту результат? Я не требую от сотрудников занятий спортом, но они понимают, что спорт развивает силу воли, а она точно приводит к успеху. Если мы называем себя киберспецназом, то должны поддерживать такой же стиль жизни.
При этом ты куришь сигары? Я видел фотографии.
Я очень редко курю. Сколько я выкурил сигар за год? Три. И это каждый раз были случайности. Например, оказался на Питерском форуме, где крутили сигары, подумал, что надо попробовать. Но я не получаю от этого особенного удовольствия.
Мне кажется, чтобы бороться со стрессом, в принципе существует не очень много приемов. Еда, секс, спорт.
Спорт – самый лучший способ. Еще хороший способ – встретиться с друзьями. Передо мной сейчас не стоит задача борьбы со стрессом. Для меня стресс – это фоновая история. Я утром просыпаюсь и уже из-за чего-то переживаю. Еще один неплохой способ – выпить чего-нибудь. Не могу сказать, что я противник алкоголя. Я считаю, что это компанейская история, для разговора, а не на каждый день. Так что я могу выпить вина. Более крепкие напитки при рабочем графике – не моя история. Еще один способ борьбы со стрессом – путешествия или литература. Зачастую, когда мне становится страшно, я моментально геймицифирую ситуацию. Я понимаю, что все происходящее со мной сейчас – это очень интересно, несмотря на то что страшно. Я стараюсь представить себя в виде героя будущей книжки и начинаю записывать, что со мной происходит.
Вероятно, вам также будет интересно:
Илья Сачков: «Чтобы побеждать, надо сражаться с более сильным противником»
Александр Кузнецов: «Я вырос в Севастополе, городе романтичных гопников»
Кристиан Бэйл: «В 45 лет в голове крутится только одно: «Зачем я вписался в это дерьмо?»