Десятилетиями мусор копился на полигонах и ждал своего часа, миллионы тонн пластика в год выбрасывалось на помойку, но никому не было дела. Пока каждый пятый не стал работать, так или иначе, на свалке. Человеку пришлось задуматься. Переработка полимерных углеводородов, в прошлом природной органики, стала самым тяжёлым и грязным процессом. Нужен был выход.
Максим сидел на своем рабочем месте, окна были плотно закрыты, сегодня дул южный ветер, смрад и гарь пятой юго-западной свалки с остервенением билась в стекло. Пыль копилась на карнизе и струйками, как змейка, поднималась вверх, зрелище было красивое, но никак не способствовало мыслительному процессу. Долго тянулось время в ожидании результатов исследования из лаборатории.
Уже пятый год команда Максима работала над новым видом микроорганизмов, которые должны победить свалки и пластиковый мусор - переработка органики. Процесс был крайне нестабилен, организмы сплетались, иногда выделялось слишком много тепла, и популяции погибали. Вчера они запустили новый вид, проверка очередной гипотезы.
В кабинет Максима ворвался помощник, на его лице читались смешанные чувства:
― И-и?― Басовито протянул Максим.
― Оно, они... мы смогли, у нас получилось! Но... ― запыхавшись оттараторил помощник.
― Что "но"? Опять все сгорели? ― раздражённо сказал Максим.
― Нет, оно реагирует! Это странно, конечно, но возникает ощущение, что оно, оно как-будто понимает, что заперто в "стеклянной банке"... ― промямлил помощник.
"Стеклянная банка" ― стерильная комната для проведения опытов. Первые не очень удачные опыты с такими микроорганизмами показали, что кремний точно им не по зубам. Четыре года назад произошла авария, и органеллы попали на перчатки лаборанта. Тогда их удалось локализовать, но все сотрудники поняли с чем имеют дело: эта сволочь поглощает все без разбору и не имеет функции "свой-чужой". Микроорганизмы надо научить отличать пластик от всего остального, но как?
Максим криво улыбнулся:
― Вы устали, вам пора отдохнуть.
Через час Максим сидел в лаборатории и смотрел в микроскоп, его желваки двигались, он что-то мычал себе под нос.
Когда Максим встал и повернулся в лаборатории стояла большая часть сотрудников, возникла секундная пауза:
― Будем считать, что все в порядке. Собираем пресс-конференцию на завтра, ― немного неуверенно сказал Максим
― Оно стабильно? ― задал вопрос старший лаборант.
― Вполне, посмотрим.
После пресс-конференции образцы были отправлены на специальный полигон, это была старая закрытая свалка. Через год мусор на горе начал проваливаться, образовывались кратеры, обнажая металлические остовы машин и механизмов.
Учёные всего мира ликовали, это была победа. Затем процесс остановился, не было никаких видимых изменений. Пробы показали, что живых микроорганизмов нет. Свалку наблюдали ещё несколько лет, но тщетно. Проект в итоге закрыли. Было принято решение ликвидировать остатки свалки традиционным путем.
― Смотри какое колесо! ― закричал Петрович.
― Да, как новое, аж блестит ― крякнул от удивления напарник.
― Так, я его себе заберу, помоги вытянуть!
Потертого вида мужики в грязных вонючих бушлатах стали тащить колесо из под завала, это была редкая находка: такое можно было продать и выручить пару монет, на "чай" уж точно хватит. Мысль об этом грела Петровича, он жадно облизнул нижнюю губу, упёрся ногой и стал подтягивать колесо рывками. С последним рывком раздался скрежет стали, колесо подалось, и откуда-то сверху полилась тягучая черная жидкость. Петрович заорал:
― Твою дивизию! Масло чтоль?!
Липкая мутная жижа капала ему на лицо, омерзительный запах гниения ударил им в нос.
Петрович с подельником отшатнулись и медленно подняли головы: сверху на них смотрело нечто. Ещё через мгновение раздался душераздирающий вопль напарника и он упал на спину, споткнувшись. Нечто не шевелилось. Оно состояло из узлов машин, каких-то ржавых труб и инструментов, и все это связывала черная липкая субстанция, которая медленно перетекала по частям своего тела.
Петрович стоял открыв рот, он поднял руку и сказал заикаясь:
― Мы, это, с-сборщики, мус-мусора, ага, д-да...
― Сборщики мусора! - проорал подельник.
― Это мы, д-да! - вторил ему Петрович.
Нечто не шевелилось, откуда-то из глубины послышался рокот и шипение:
- С-с-сборщики мус-с-с-сора, д-да - это мы-ы-ы.
Запахло жареным. Петрович обернулся на напарника. В этот же момент Петрович увидел, как в коллегу по опасному бизнесу летит блок цилиндров от старого мотоцикла. Стало ясно, что диалог не задался и пора бежать. Так быстро Петрович не бегал никогда, подошвы на ботинках оторвались, бушлат пришлось скинуть, он просто несся, куда глаза глядят, пока не упал без сил.
Очнувшись он понял, что по наитию бежал к выходу, перед ним были ворота, от которых его отделял сапог. Петрович сфокусировал взгляд и понял, что сапог армейский и новый. Подняв взгляд, он разглядел владельца сапога ― это был охранник свалки.
― Т-там пришелец! ― заплакал Петрович.
― Опять белочка... да ёж, твою... ― выдохнул охранник.
Через час Петровича запаковали в смирительную рубашку и увезли в неизвестном направлении.
Прошло несколько месяцев, и Петровича выпустили. Он стоял на улице, моросил дождь, в лужах отражалось свинцовое небо.Мимо проехал автомобиль, и из громкоговорителя хрипло донеслось:
― Внимание! При обнаружении Сборщиков мусора немедленно сообщите властям! Не вступайте в контакт, это крайне опасно!
