Тяжёлые свинцовые тучи нависают над вздувшимися парусами, закрывая собой луну. Море тонет в зловещем мраке, окутывается рокочущим молчанием. Вязкий густой туман поглощает любые звуки, любые запахи, размывая мир вокруг и делая ориентировку в пространстве практически невозможной.
Влажный и мертвецки холодный, этот смог запускает ледяные пальцы под воротники вартов, касаясь их кожи, пуская по спинам мурашки, сжимая сердца липкими щупальцами дурных предчувствий.
Бриг скользит по водной глади тихо, растерянно, словно сбившаяся с пути птица. Осадка судна довольно сильна – трюмы наполнены до отказа. Волны лижут потрёпанные борта, и каждый тихий всплеск кажется громовым раскатом на фоне мёртвой тишины предгрозового моря.
На палубе тихо. Не слышно капитанских распоряжений, болтовни экипажа, суеты. Гнетущее безмолвие нарушает лишь шелест парусов, а тьму – судорожный пляс кормового огня на беспокойной воде. На лицах моряков читается тревога, перемешанная с умело скрытым страхом и смирением.
Вокруг нет портов, где судно могло бы переждать шторм. Вокруг лишь открытое море, сгущающийся мрак и отдалённый грохот молний.
Капитан молча вглядывается в невидимый горизонт, чувствуя, что море, что является для него символом свободы, вскоре может обернуться западнёй, из которой нет выхода.
Первая капля дождя разбивается о бледный лоб одного из моряков. За ней следует ещё одна. И ещё. Тяжёлые и холодные, они барабанят по парусам, древесине, по мраморным волнам, окружая парусник ливневой стеной. Внезапно молния вспарывает небеса, озаряя бриг резким ярким светом.
Слепящие блики пробегаются по серебристым буквам на носу корабля. "Альбатрос", порт приписки – Близфорд. Судно принадлежит крупнейшей китобойной гильдии Эллириума. Теперь ясно, чем запонены его трюмы. Они заполнены бочками с китовой ворванью, из которой изготавливаются свечи, несущие свет в разные уголки материка.
Сколько китов было погублено? Китобои давно перестали вести счёт. Но не море.
Оно помнит всё.
Капитан посылает вартов на мачты, чтобы убрать лишние паруса. Нарастающие водяные волы проносят корабль на своих скалящихся пеной хребтах, обнажая густо поросший ракушками киль, а затем обрушивают судно обратно с такой силой, что его нос едва ли не зарывается в морскую пучину.
Ветер крепчает, ливень хлещет лица вартов, шепча им о холоде морского дна. Мачты стонут под тяжестью парусов. Паруса рыдают навзрыд, пронзаемые ветром, что с жутким свистом пролетает сквозь пулевые отверстия в парусине.
Оглушительный громовой раскат разрывает воздух, и штурвальный вздрагивает от неожиданности. Руль дёргается, и судно медленно поворачивается, подставляя ревущему морю свой борт. По наполненной вартами палубе прокатывается волна ужаса.
Первый же вал мощным ударом заставляет корабль сильно накрениться на левый борт, до смерти пугая моряков и срывая с мачт членов экипажа. Корабль мог бы подняться из крена, но из-за наклона в трюме смещаются бочки с китовым жиром. Судно совсем валится на борт, и яростные волны захлёстывают палубу.
Экипаж уже не замечает ни ледяного дождя, ни ослепительных молний. Все понимают, что единственный шанс выровнять корабль – срубить мачты. Те самые мачты, что не могли согнуть никакие ураганы в самых штормовых морях Эллириума. Те самые мачты, что приводили в восторг портовых зевак и самих моряков.
Несколько мгновений слаженной работы, и мачты летят за борт, унося за собой весь такелаж и одного члена команды, чья нога запуталась в снастях.
Корабль медленно поднимается из крена, и китобои облегчённо вздыхают, считая, что разминулись со смертью. Однако в следующий же миг Альбатрос вздрагивает всем остовом от мощного удара по днищу. Громовые раскаты перекрывает треск проламывающегося дерева.
Что это? Коралловый риф? Подводная скала? У моряков нет времени думать об этом. На поверхность воды поднимаются огромные пузыри, а бриг снова кренится на левый борт. Судно получило пробоину ближе к корме и начинает медленно тонуть. Пожираемый волнами, Альбатрос содрогается, рыдает, скрипит, мечется в агонии, словно подстреленный зверь.
Надежда на спасение уносится штормовым ветром, а моряков сковывает мрачное осознание скорой гибели. Кто-то в отчаянном порыве спастись спускает на воду шлюпку, но штормовая волна тут же разбивает её о борт корабля, перетирая в щепки. На палубе нависает тяжёлое молчание.
Кто-то беззвучно молится, кто-то плачет, кто-то просто ждёт своей судьбы. Щемящее сердце одиночество, ощущение беспомощности и никчёмности обуревают вартов.
Во что теперь превратился корабль в грозных руках океана? Во что превратились они, умелые бойцы, победившие столько китов?
Среди обречённых – мужчина с размашистым шрамом на щеке. Он сидит, облокотившись спиной об обломки мачты, а в его огрубевших руках поблёскивает медальон. Выполненный из дешёвого, но крепкого металла, он, видимо, представляет для этого китобоя огромную ценность. Взгляд варта затуманен мрачными мыслями, мучительными воспоминаниями о далёком доме, который он оставил несколько месяцев назад.
Дрожащие от холода и нервов пальцы осторожно раскрывают медальон, открывая взоры два локона волос – светлый волнистый и кудрявый тёмный. Сейчас какие-либо цвета различить очень сложно, но варту это и не нужно. Мужчина бережно гладит локоны женских волос, а в мыслях тут же всплывают образы любимых с точностью до мельчайших деталей. Он помнит всё.
Китобой закрывает медальон, крепко зажимая его в правой ладони, и закрывает глаза, подставляя лицо ливню. Ему уже не холодно, не страшно и не больно. Даже грусть ушла куда-то, оставив после себя лишь смирение.
Интересно, каково это – тонуть?
Раздаётся очередной гулкий скрип, рвущийся из недр корабля, и Альбатрос начинает вставать свечой, погружаясь кормой. Рождённый бороздить моря и гарцевать на волнах бриг стремительно превращается в братсткую могилу. Несколько вартов прыгают в ревущие волны, пытаясь урвать ещё несколько минут жизни.
Свинцовые тучи нависают над бушующим морем, ветер продолжает рыдать, и ливень служит ему фоном. Там, где недавно был Альбатрос, в напоминание о нём остаётся лишь небольшой водоворот. Вскоре и он утихает, выплёвывая на поверхность лишь несколько обломков.
Несколько обломков – всё, что осталось от некогда крепкого корабля.
Варт со шрамом на щеке какое-то время держится на поверхности, швыряемый яростными волнами. Он видит, как один за другим под воду уходят его товарищи, не в силах бороться с морем.
Волна накрывает варта с головой, и солёная влага заливается в рот и нос. Отчаянный рывок, и мужчина выныривает на поверхность. Глаза нещадно щиплет соль, вокруг сплошная тьма. Холод пробирает до самых костей, сводит мышцы, не давая двигаться.
Очередная волна ударяет китобоя, увлекая в пучину. Перед погружением варт замечает белое пятно, резко выделяющееся на фоне тёмного моря. В следующую секунду над волнами насмешливо показывается белый китовый хвост. Что это – реальность или игра агонирующего сознания?
Для китобоя это уже не имеет значение. Море принимает его, увлекая всё глубже. На губах утопающего появляется последняя в его жизни ухмылка.
А тонуть, оказывается, совсем не страшно. Это подобно мягкому, плавному падению. Нет ни страха, ни боли. Лишь спокойствие, умиротворение и приятное чувство завершённости.
Словно так и должно быть. Словно возвращаешься домой.
Нет, тонуть совсем не страшно. Только чертовски холодно.
