«Это же Бразилия какая-то!..»
- «Самоцветы» были ансамблем, который обязали работать с Союзом композиторов СССР, - рассказывал как-то Юрий Леонидович Петерсон. - У членов Союза существовал зарезервированный лимит времени для записи песен и музыки в студии, поэтому в ГДРЗ мы сидели бесконечно. Приходит какой-нибудь член Союза композиторов, у которого есть смена на ГДРЗ, и мы не имеем права его не записать. Но мы перелопачивали всех! Бывало, приносили такой ужас! «Вот запишите...» - просит автор. «Ладно, - думаем. - Попробуем из этой фигни сделать что-нибудь приличное!» И начинается: это - выкинуть, то - добавить.
Но вот автор приходит на репетицию, слушает песню и начинает орать: «Здесь не так! Здесь вот как надо!» Того, кто к каждой нотке придирался, мы называли «композитором», и опусы такого автора делали, что называется, левой пяткой: только гармонии проставим – и вперед. Первый дубль – он же последний. Но бывало, что приходил нормальный человек, который, видя, что мы как-то необычно аранжировали его песню, говорил «Спасибо!»...
Никогда не забуду, как к нам пришел Серафим Сергеевич Туликов, автор знаменитой кантаты «Ленин всегда живой», и принес песню «Не повторяется такое никогда». Мы заранее предупредили его, что попробуем сделать свой вариант его песни, и в итоге сделали её в латиноамериканской манере.
На репетицию Серафим Сергеевич пришел со своей внучкой, послушал, скривился и заявил:
- Это - не моя песня. Это же «Бразилия» какая-то!
А внучка повернулась к нему и сказала:
- Дедушка - это лучшая твоя песня!
И она оказалась права. В те времена кантату «Ленин всегда живой» постоянно крутили по телевизору, но сегодня её уже практически никто не помнит, а «Не повторяется такое никогда» любят и слушают и будут слушать еще очень долго.
По всей видимости, Туликову очень понравилось, что его песня «Не повторяется такое никогда» стала такой популярной, и позже он попытался войти в ту же реку ещё раз и написал песню «До 16 лет». Дьяконов пел её. Но как-то она не прохиляла…
«Мой адрес – Советский Союз»
- Часто так бывает, - рассказывал Юрий Леонидович, - что думаешь одно, а получается другое. Вот пишешь какую-то песню, думаешь, что это будет потрясающий шлягер, а народ ни фига её не воспринимает. Не хочет слушать – и всё! Но бывает и совсем наоборот.
1 января 1972 года в телепередаче «Песня-71» поэт Владимир Харитонов прочёл свое новое стихотворение «Мой адрес - Советский Союз» и сказал: «Я очень хочу, чтобы из этих стихов получилась песня, и чтобы на будущий год она тоже стала лауреатом». В зале сидел Давид Тухманов, который, как говорили, с кем-то поспорил, что может на любые стихи написать песню, которая станет хитом. Сказано – сделано: он написал песню на новые стихи Владимира Харитонова и предложил ее нам. Мы её послушали и остались недовольны: «Да это ж блатная песня! Восьмёрочкой!» Но что делать? Мы пошли в студию и записали новую тухмановскую вещь, причем аранжировка была сделана «на раз». Не помню, кто её делал. Петь эту песню мы не собирались. Но есть песни, которые надо записать, потому что ее автор – член Союза композиторов. Записали - и забыли.
Но Тухманов сразу же отнес её на радио, и она прозвучала в программе «С добрым утром!». Ну, прозвучала - и прозвучала. Я даже не слышал. Но приезжаем мы на гастроли, и вдруг во время концерта к нам из зала приходит записка: «Спойте «Мой адрес – Советский Союз». И на следующем концерте приходит записка с такой же просьбой. И так было, куда бы мы ни приехали.
Мы сопротивлялись полмесяца! А потом мы с Валей Дьяконовым пошли к Маликову: «Юра, давай попробуем!». А куда деваться? Народ требует. Спели… Овации были невероятными! И с тех пор пришлось эту песню петь на каждом концерте.