После ареста брайтонского «крестного отца» Марата Балагулы в 1989 году на Брайтон-Бич началась настоящая гангстерская война за владение «Маленькой Одессой». Место Балагулы занял его телохранитель - Борис Найфельд. Он так и не смог взять в свои руки бензиновый бизнес, и империя Балагулы, созданная махинациями и бейсбольными битами боевиков семьи Лючезе, медленно разваливалась.
Бензиновый бизнес перешел практически в полное ведение семей Гамбинo и Дженовезе. Они изменили структуру самого криминального рынка. Во-первых, позаботились о том, чтобы сохранить и развить сеть бензоколонок и оптовых компаний по продаже бензина. А во-вторых, переключили русских на поставку героина в США, отвлекая таким образом их силы и внимание от создания своей сети уличных торговцев наркотиками. Cosa Nostra всегда стремилась оставить за собой эту монополию.
Итальянцы очень внимательно следили за тем, что происходит в «русской мафии». После того как Марат Балагула отправился в тюрьму, выбор семьи Гамбинo пал на братьев Владимира и Алекса Зильберов. Они владели рестораном «Распутин». Их группировка враждовала с империей Балагулы. Агрессивные и умные, братья Зильберы были способны на то, чтобы расставить на бензоколонках своих людей и следить за ними. У Найфельда появились первые конкуренты на Брайтон-Бич.
Но Зильберы оказались не единственной проблемой бывшего телохранителя Евсея Агрона и Балагулы. Одновременно с ним свои услуги по поставкам наркотиков итальянцам предлагал его старый знакомый — Борис Гольдберг, одна из самых крупных фигур криминального мира на Брайтон-Бич. Но главным врагом и конкурентом Найфельда стал другой босс «русской мафии» — Моня Эльсон, стремившийся к вершине криминальной пирамиды. Как и все, Моня начинал криминальную карьеру среди подручных Евсея Агрона. Потом пути Эльсона и Найфельда разошлись: всю вторую половину 80-х Моня провел в израильской тюрьме за торговлю наркотиками. Выйдя из тюрьмы, он вернулся на Брайтон-Бич, возглавив преступную банду, известную как «Монина бригада». Очень быстро Эльсон стал работать на братьев Зильберов, которые помогали ему финансировать закупки героина в Юго-Восточной Азии и переправлять в США, где они продавали его итальянцам.
Найфельду, естественно, все это не нравилось. В рядах «русской» мафии началась самая настоящая резня, унесшая два десятка жизней гангстеров с Брайтон-Бич, в том числе и основных лидеров «русской мафии».
Вначале января 1991 года Найфельд обнаружил «горячий» сюрприз – бомбу под своей машиной. Он не замедлил с ответным ударом. Моне Эльсону всадили пять пуль в живот. Ему ампутировали развороченную пулей почку, он утратил способность нормально переваривать пищу, но остался жив и вскоре вновь возглавил ряды своей бригады. Убийства боссов «русской мафии» следовали одно за другим.
В разгар криминальной войны, косившей криминальную верхушку «Маленькой Одессы», когда многие боссы «русской мафии» уже были на кладбище, в тюрьме или за границей, в Нью-Йорке появился русский командировочный Вячеслав Иваньков. Он был известен всему бывшему Советскому Союзу как «Слава Япончик». Во въездных документах значилось, что он директор киногруппы компании 12 LA Inc. и приехал в Нью-Йорк в творческую командировку.
«Настоящий русский Джон Готти, только умнее», — скажет о нем Грег Сташук, детектив из группы по борьбе с «русской мафией». Перед Япончиком стояла сложная задача — на развалинах «русской мафией» в Америке, созданной Маратом Балагулой, ему предстояло построить новую криминальную корпорацию. Но для начала надо было избавиться от старых русских партнеров семьи Гамбинo.
Через несколько месяцев было покончено с соратником Мони Эльсона, бензиновым королем Владимиром Зильбером. 20 ноября 1992 года, когда Зильбер, сидя в своей машине, поворачивал на Бруклинский мост, его неожиданно блокировали два автомобиля. Один из киллеров просунул помповое ружье в окно и в упор выстрелил Зильберу в голову.
Хозяина ресторана «Распутин» спасло боковое стекло, которое было поднято в момент выстрела. Оно несколько погасило силу крупной дроби, которая превратила голову Зильбера в решето. Пока полицейские ждали воскрешения Зильбера для серьезного допроса, к нему в больницу пришел плотный и коротко стриженный господин в интеллигентных очках. Это был его старый друг и партнер по бензиновой афере из семьи Гамбинo, Энтони Морелли (Жирный Тони). Он вошел в больничную палату, уселся рядом с парализованным Зильбером и стал что-то шептать ему на ухо. Когда Морелли ушел, Зильбер заявил полицейским, что не будет давать никаких показаний.
После выстрела в голову Зильбера, Япончик стал новым партнером семьи Гамбино. Обосновавшись в западной части Бруклина, в офисе небольшой компании Slava Video Inc., Иваньков принялся наводить порядок. Только теперь «русская мафия» не ограничивалась штатами Нью-Йорк, Калифорния, Нью-Джерси и Флорида.
Вячеслав Иваньков если верить досье ФБР, ворочал миллиардами долларов по всей Америке. «Приезд в Америку Вячеслава Иванькова сродни появлению большой белой акулы. 8 марта 1992 года в аэропорту Нью-Йорка его встречал армянский «вор в законе», передавший ему сумку с полутора миллионами долларов наличными. «Я никогда не видел столько страха, как в момент его появления», — сказал один из итальянских мафиози.
Старые русско-еврейские бандиты с Брайтон-Бич были уже в возрасте, занялись полулегальным бизнесом, у них уже не было сил, чтобы дать отпор. В сравнении с Иваньковым, боссом «новой русской мафии», они чувствовали себя любителями. Их итальянские партнеры предложили убить Иванькова, но старожилы Брайтон-Бич побоялись мести.
После активных действий Япончика, он взял под контроль рестораны в Майами и Денвере, купил автомагазин в Хьюстоне и недвижимость в Колорадо, провел совещание в Нью-Джерси с российскими банкирами и договорился с колумбийскими нарко-дельцами о помощи в отмывании денег в обмен на кокаин. Семьи Гамбинo и Дженовезе быстро перестроились, заявив что будут иметь дело только с ним.