Пространственно экологические факторы миграции весьма различны. Для выявления крупных регионов со схожими экологическими факторами проводятся кластерный анализ с использованием пространственно-определенных данных. При этом можно выделить те регионы, которые характеризуются, прежде всего, факторами эмиграции, связанными с землей, из регионов, для которых характерны, прежде всего, факторы миграции, связанные с водой. Например, два кластера с наибольшей плотностью населения и наибольшей площадью пахотных земель (а именно, кластеры "Малая нехватка воды" и "Культивирование") характеризуются высокой степенью деградации земель и наименьшей нехваткой воды среди всех восьми кластеров.
Поэтому можно утверждать, что в рамках этих двух кластеров деградация земель является более сильным фактором, определяющим миграцию населения, чем водные ресурсы. Ввиду высокой плотности населения и интенсивности возделывания сельскохозяйственных культур эти кластеры особенно уязвимы перед лицом усиливающейся деградации земель и отсутствия продовольственной безопасности. В пустынных кластерах, напротив, наиболее остро ощущается нехватка воды (выраженная в засушливости, частоте выпадения осадков и засухи) ("пустыня с более умеренно-жестокими почвами" и "пустыня с сильно стесненными почвами"). Рассмотрение этих двух кластеров в контексте потенциальных абсолютных миграционных потоков может быть не особенно актуальным, учитывая низкую плотность населения и кочевую культуру, типичную для пустынных регионов.
С другой стороны, взаимодействие социально-политических и экологических факторов в миграционных процессах в этих двух кластерах является существенным. Учитывая относительно высокую частоту политических потрясений в засушливых районах (особенно в Африке), может существовать взаимосвязь между хрупкими экологическими условиями, специфическим демографическим профилем и относительно низким уровнем государственного участия в этих районах, обусловленным этими экологическими и демографическими условиями.
Экологические и неэкологические факторы миграции.
Неблагоприятные экологические условия могут быть частично или полностью компенсированы сильными социально-экономическими и управленческими вызовами, что неизбежно ставит вопрос о важности экологических факторов только при объяснении системы "человек-окружающая среда". Например, Генри и др. (2003) показывают, что миграцию в Буркина-Фасо можно эмпирически лучше объяснить, используя сочетание экологических и социально-экономических факторов, а не только экологические факторы. Что касается наших кластеров, то воздействие высокой засушливости, как, например, определено для кластера "Выпас скота в условиях нехватки воды", может быть ограничено за счет использования эффективных ирригационных сооружений. Однако, в дополнение к потребности в имеющихся водных ресурсах, фермеры должны обладать знаниями и навыками, необходимыми для эффективного использования оросительной системы, а также иметь необходимые средства для инвестирования в соответствующую ирригационную инфраструктуру.
Еще одним фактором, который может компенсировать воздействие неблагоприятных экологических условий на миграцию, является наличие альтернативных возможностей трудоустройства и доходов, например, от нефтяной промышленности в Северной Африке и на Ближнем Востоке, что может объяснить относительную малочисленность эмиграции в этих регионах. Что касается экономических условий и условий управления, то между регионами и странами существуют значительные различия, которые могут улучшить неблагоприятные экологические условия в одних регионах и ухудшить их в других.
Для исправления наблюдаемых моделей миграции необходимо разработать политику, учитывающую специфику кластеров. В четырех кластерах с наиболее ограниченными водными ресурсами, а именно в двух пустынных кластерах, кластерах "Выпас скота в условиях нехватки воды" и "Умеренные ограничения по почве и воде", потребуются крупные мероприятия для более эффективного решения проблемы заявленного дефицита воды, включая меры по более эффективному сохранению и использованию существующих водных ресурсов и сокращению водозабора. Во многих развивающихся странах, где высокая засушливость, высокая частота засух и низкий уровень осадков в сочетании с ограниченным институциональным потенциалом в секторе водоснабжения (ECA, 2000), следует поощрять низкозатратные стратегии водосбережения для животноводства и земледелия, а не увеличивать наличие воды как таковую.
Более того, организация прав на воду может дать фермерам и скотоводам дополнительную уверенность в отношении доступа к воде, и это может помочь снизить уязвимость в связи с нехваткой воды. Кроме того, кластер "Выпас скота в условиях нехватки воды" также выиграет от интенсивности выпаса скота. Для этого могут потребоваться стратегии развития альтернативных источников средств к существованию, не зависящих от земельных ресурсов. В кластере «Малая нехватка воды» , который, как показала практика, особенно подвержен воздействию внешних факторов, особое внимание будет уделяться восстановлению земель и улучшению доступа к земле. Улучшение доступа к плодородным землям, которые в основном находятся в руках крупных фермеров, будет и далее способствовать устранению причин оттока населения в связи с ожидаемыми положительными последствиями для сельскохозяйственного производства.
Кроме того, для достижения успеха политика более эффективного управления миграцией должна быть интегрирована в более широкие стратегии развития. Такая интеграция требует не только соответствующих знаний и ресурсов, но и в большей степени опирается на вспомогательные институты, которых, однако, часто не хватает в области адаптации к изменению климата (Biesbroek, Klostermann, Termeer, & Kabat, 2013).
Таким образом, доработанная политика в области управления миграцией должна быть введена в действие с учетом специфического институционального контекста в целевых регионах.