Фильм Алишера Усманова, Андрона Кончаловского, Минкультуры РФ, Первого канала (вас ещё не тошнит от такого набора?) - это не то чтобы плохо. Это, скорее, хорошо. Но вопрос только один: зачем?
Практически ни одна сцена не даёт в результате своём послевкусия и понимания законченности. Всё ровно и, я бы сказала, ватно. Вроде - да, живые люди, все в грязи, в верёвках и довольно убедительно заштопанных и перештопанных тряпках. Вроде - да, Микеланджело, и мы понимаем, что это Микеланджело. Чудачества, разговоры с самим собой, задумывается, потом тут же кричит и дерётся. Не моется, опять же. Сидит три дня в своих испражнениях, не принимает еду и всё заканчивает и заканчивает свою работу.
Мечется от одного заказчика к другому; добывает мрамор и сам же участвует в его спуске с горы (да, хорошо показано: лебёдки, деревяшки, непрочный металл, из которого изготовлены крюки); входит в комнату, где активно занимаются любовью накрытые своими мешковинными тряпками-одеждой молодые и сильные (почему-то сразу напомнило, как занимались любовью под плёнкой герои Лобоцкого и Алентовой в «Зависти богов») - и его не интересует ничего, кроме божественной женской ручки, которую он берёт в свою и рассматривает. Выливаемые прямо на дорогу из окон помои и нечистоты. Да, понятно, лишний раз получаем подтверждение, почему окна были в городах той Европы на уровне наших 5-6 этажей: порой дороги возле домов были завалены сплошь дерьмом - только что до самих окон не доходило.
Бесконечные рисунки-наброски на грязной бумаге, заливаемой вином. Власть предержащие-власть имущие. Слон. Хорошо играют все микеланджеловские помощники, подмастерья, добывающие мрамор колоритные дядьки (вот только сомневаюсь, что были они такие грузные и пузатые). Всё на месте. Всё-всё на месте и учтено исполнителем. Перед главным заказчиком. Но вопрос - зачем всё это? - в воздухе висит всё равно.
Почти ничего непонятно про эту борьбу всяких властных кланов и так далее. Я про это знаю, не сомневайтесь, но фильм не даёт решительно никаких ответов и никакого вдохновения разбираться в этом дальше. Почему та или иная сцена сделала и включена в фильм? Что она даёт на перспективу персонажу, герою, актёру, сверхзадаче картины, зрителям? Почти во всех случаях - ничего.
За исключением пары сцен. Почти удивительных. Почти поразительных. Почти - когда мы не дышим. Когда он, оставаясь в комнате, где ночевал Данте, просит: «Явись!» «Явись!» он ждёт и когда входит в комнату, где видит зверски убитых молодых после свадьбы. Но с ума он не сходит. Он продолжает и после делать всё то же, что делал. Но - явление происходит. И явление говорит ему: «Слушай!» Микеланджело в ответ «прозревает» и хохочет.
Ну, и всё. А дальше он будет жить до своих 89.
Хочется сказать: «Ну и пусть живёт. На усмановские деньги, деньги фонда Кончаловского, Первого канала и Минкультуры! А мы пошли домой».
Хороший актёр, Альберто Тестоне, играет. Что интересно - актёр непрофессиональный, а основная его профессия - стоматолог. Сниматься и вообще - быть в профессии - начал поздно. Но его Микеланджело вышел несколько мелковат: на первом плане - его бесконечные дрязги и не совсем чистые и честные сделки, вечная забота о деньгах, мания преследования и подозрительность. Это хорошо и правильно, но личность за всем этим растворяется практически полностью.
Так что вот такая вот недотянутая в очередной раз Кончаловским картина. Хорошо ещё, что Юля Высоцкая только в эпизоде. А то «Едим дома», неизбежно с нею ассоциирующаяся, не оставила бы нам вообще никаких шансов.
Справедливости ради нужно отметить, что Андрон Сергеевич этой картиной воздаёт (и очень достойно!) должное краю, где он, обосновавшись, по-видимому, чувствует себя спокойно и полнкровно творчески. Но вот свободы настоящей у него никогда не было.