Идея трансмутации – получения золота из дешевых металлов – несколько веков будоражила умы европейцев, породив целую плеяду шарлатанских трюков. Впрочем, иногда мошенничеством грешили и преемники средневековых алхимиков – ученые с солидной репутацией. Одним из первых случаев «научного» шарлатанства стала история синдиката Аrgentaurum, завершившаяся в США 120 лет назад.
В 1896 году в прессе появились сообщения, что доктор Стивен Эмменс в своей нью-йоркской лаборатории получил новый драгоценный металл – аргентаурум – по свойствам неотличимый от золота. Чтобы доказать их сходство, 13 апреля 1897 года изобретатель продал американскому монетному двору шесть слитков своего металла, получив за них 954 доллара 80 центов – как за настоящее золото. Репортеры массовых изданий выстраивались в очередь на интервью с Эмменсом… И каждому он с торжествующим видом совал в нос приемную квитанцию.
Научные журналы отнеслись к новости скептически: ведь ни с одним из них изобретатель не поделился теоретическим обоснованием своего открытия, не описал технологию получения нового вещества. Невозможно было понять логику открытия Эмменса или повторить его опыт. Вскоре неудобные вопросы стали задавать и обычные журналисты. Изобретатель отвечал, что технологию раскрыть не может. Сначала ее нужно довести до промышленного уровня и запатентовать. Для этих целей Эмменс создал синдикат, который ежемесячно продавал монетному двору по два-три слитка аргентаурума по цене золота общим весом от 14 до 33 унций (примерно 400–1000 граммов).
КАК ОТВЕЧАЮТ СКЕПТИКАМ
В одном из интервью Эмменс заявил, что слитки получает на лабораторной установке. Когда будет готова промышленная – выход металла увеличится до 100 тысяч унций, то есть более трех тонн в месяц. В журналах стали появляться объявления, что для проверки свойств аргентаурума Эмменс предоставляет пробные порции вещества весом 1, 2, 5 и 10 граммов. На широкую публику это впечатление произвело, но научный мир по-прежнему хранил молчание, и Эмменс занялся теоретическим обоснованием своего «открытия».
Один из способов научного исследования – поиск по аналогии. Успешную теорию из одной области науки стараются распространить на другие. В XIX веке в биологии яркой звездой засияло учение Чарльза Дарвина, и вскоре появилась теория «химического дарвинизма». Ее сторонники утверждали, что химические элементы в природе тоже могут «эволюционировать» – то есть плавно переходить друг в друга. Нельзя сказать, чтобы это было совсем неверно. Нам ведь известно и о ядерном распаде, и термоядерном синтезе. Однако там «эволюционируют» нестабильные изотопы части химических элементов, а не вся таблица Менделеева.
Пытаясь опереться на «химический дарвинизм», Эмменс обратил внимание коллег на свойства, которыми благородные металлы отличаются от прочих: мягкость, пластичность, стойкость к химическим воздействиям. Если выстроить последовательность по возрастанию цены, получится ряд «серебро-золото-платина». Нетрудно заметить, что в нем возрастает не только стоимость, но и удельный вес. Эмменс связал его с плотностью, и заявил, что, если разрыхлить структуру тяжелого металла, он получит свойства легкого, и наоборот. При этом, по его словам, как и в животном мире, усложнять структуру было намного дольше и тяжелее, чем упрощать.
Чтобы добавить веса этим рассуждениям, Эмменс записал к себе в предшественники знаменитых ученых и изобретателей. Он утверждал, что идея аргентаурума давно уже витала в воздухе. Несколько лет назад Кэри Ли получил коллоидальное серебро, по свойствам похожее на золото, балтиморский профессор Ира-Ремсен пытался построить аппарат для «молекулярных превращений одних металлов в другие», а Эдисон и Тесла пробовали получить золото, воздействуя на серебро Х-лучами из рентгеновской трубки с золотыми электродами.
ЭКСПЕРИМЕНТЫ КРУКСА
Работами Эмменса заинтересовался видный сторонник «химического дарвинизма» – английский химик Вильям Крукс. Как редактора лондонского журнала «Кемикл Ньюс», его интересовали подробности получения аргентаурума.
Американец охотно раскрыл тайну «единомышленнику». Он сказал, что для производства аргентаурума нужно подвергнуть сырье мощным ударам при низких температурах, и добавил, что сам обрабатывает так мексиканские серебряные доллары. Если бить по монете достаточно долго, анализы покажут повышение доли золота. Это и будет аргентаурум.
Превратив в опилки один из мексиканских долларов, Крукв поместил его в стальной цилиндр и принялся наносить мощные удары поршнем с секундной периодичностью, охлаждая цилиндр сухим льдом. Результат получился двойственный. С одной стороны, Вильям зафиксировал рост содержания золота – с 0,062 до 0,075 процента. С другой – разница не превышала погрешности измерений. Спектральный анализ показал, что в итоговом образце содержатся те же компоненты, что и до начала опыта, – серебро, золото, немного меди… И никаких следов аргентаурума. Крукс был разочарован.
Совсем иначе прокомментировал эти результаты Эмменс. Ведь масса золота (вместе с аргентаурумом) увеличилась на 21 процент! Это – явный успех! И пусть спектральный анализ не выявил новый металл, рано или поздно он обязательно займет место в таблице Менделеева. Ведь между золотом и серебром еще есть свободные клетки…
ПРЕДЛОЖЕНИЕ МЕНДЕЛЕЕВА
Попытка связать его имя с аргентаурумом Дмитрия Менделеева не обрадовала. В своей критической статье «Золото из серебра» он заявил, что готов признать взаимопревращение элементов, если оно будет доказано научным экспериментом. Поскольку Эмменс отказывается раскрыть свой секрет, чтобы не нанести ущерб Аrgentaurum Sindicate, Менделеев попросил коллегу сделать обратное превращение. Ведь если верить теории «химического дарвинизма», превращать золото в серебро гораздо проще, чем наоборот. Разглашение этой технологии не нанесет ущерб синдикату, а для науки будет иметь такую же ценность, как и получение золота из серебра.
Статья Менделеева заставила массовые издания взглянуть на ситуацию по-иному. В феврале 1899 года газета «Нью-Йорк геральд» поставила вопрос ребром: «Не является ли доктор Эмменс современным Розенкрейцером? Этот человек делает золото и продает его казне Соединенных Штатов! Может ли доктор Эмменс показать комиссии из сограждан тот процесс, с помощью которого он делает золото из мексиканских долларов?»
Фактически это было обвинение в мошенничестве, и Эмменсу пришлось принять вызов. Он объявил, что готов превратить в золото 100 тысяч унций монетного серебра на глазах у представительной комиссии. Однако до эксперимента дело не дошло. Директор нью-йоркского монетного двора отказался участвовать в этом спектакле, а кроме того, приглашенный на эксперимент изобретатель Никола Тесла заявил, что не желает ничего слышать об «этом алхимике». Эмменс ответил, что устроит публичную демонстрацию на Всемирной выставке 1900 года в Париже. Скептики будут посрамлены!
Ничего подобного, конечно, не планировалось. Громкое заявление понадобилось Эмменсу, чтобы свернуть свою деятельность без помех. К концу 1899 года владельцы синдиката Аrgentaurum закрыли предприятие. По Нью-Йорку поползли слухи, что этим делом заинтересовалась полиция. Однако следы мошенничества были надежно заметены. Расследование пришлось прекратить.
ЗАЧЕМ?
До истории с аргентаурумом Эмменс имел репутацию серьезного ученого. Изобретенное им взрывчатое вещество под названием эмменсит, широко использовалось в военном деле. Американец написал множество статей и монографий, создал оригинальный метод обработки сернисто-цинковых руд. Хотя, конечно, случались у него и промахи. Так, открытая им эмменсовская кислота оказалась уже известной пикриновой. Ошибочной была признана и предложенная Эмменсом структурная формула магнитного железняка. Но неудачи в науке – дело обычное. Ошибиться может каждый. Иное дело – явное мошенничество.
Стивен Эмменс – участник ведущих научных объединений США, член Международного общества электриков – прекрасно понимал, что афера погубит его карьеру, поставит крест на его научной репутации… И тем не менее включился в грязную игру! Чего он хотел достичь? Богатства? Власти? Скандальной известности?
В это время финансовый мир переходил на золотое денежное обращение. Опыт Англии, отказавшейся от серебра в 1816 году, был признан положительным, и в 1870-е годы к ней стали присоединяться другие страны. В 1874 году на золотое обращение перешла Германия, и вскоре ее примеру последовали Дания, Швеция и Голландия. В 1878-м чеканку серебра прекратили Франция, Швейцария и Бельгия, а Италия ввела ограничения на его оборот. Наконец, в 1892 году от биметаллизма отказалась Австро-Венгрия, в 1896-м – Россия.
Американское правительство начало этот переход в первых рядах, а закончило одним из последних. Билль от 12 февраля 1873 года провозгласил основной монетной единицей США золотой доллар. Платежи серебряными деньгами с тех пор серьезно ограничивались. Однако новый закон вызвал сильную оппозицию, так как улучшение денежной системы было невыгодно должникам. Ведь брали-то они дешевые деньги, а отдавать теперь приходилось дорогие. Недовольными оказались и предприниматели: цены на их продукцию при улучшающейся монете стали падать, а платить рабочим приходилось в прежнем размере. Однако больше всего возмутились владельцы серебряных рудников, потерявшие главного покупателя своего товара – монетный двор. Началась борьба за то, чтобы золото и серебро снова стали равноправными денежными металлами.
В 1878 году был издан «Бэн-Эллисоновский билль», восстановивший чеканку серебряных долларов. Государство обязалось поддерживать отношение стоимостей золота и серебра 15:1. Чтобы сохранить баланс, казначейству пришлось скупать излишки серебра. Делать это было все труднее, так как производительность в отрасли быстро росла, а себестоимость падала.
В 1878–1892 годы казна скупила почти 70 процентов американской добычи серебра, за которое государство, по сути, платило золотой монетой. Дальше так продолжаться не могло, и в 1893 году чрезвычайная сессия конгресса отменила решение о покупке серебра, прекратив чеканку из него долларов.
Биметаллисты не хотели мириться с поражением, но через три года даже самым упрямым стало ясно, что возврата к прошлому не будет. Цены серебряных рудников упали до минимума. Вот тут-то и наступил звездный час Эмменса. Его метод получения золота из серебра сулил синдикату Аrgentaurum от 300 до 700 процентов прибыли в годовом выражении, и потому любое сообщение об успехе изобретателя поднимало цены серебряных рудников, а каждая критическая статья – опускала. За три года взлеты и падения случались множество раз… Умело ведя биржевую игру, Эмменс и его партнеры по синдикату заработали на этих «горках» десятки, а то и сотни миллионов долларов.
Так что Эмменс действительно получил из своего серебра тонны золота – только не в производственном цеху, а с помощью биржевых спекуляций. Схема оказалась надежной и сравнительно безопасной. Мошенник нажил миллионы и ушел от ответственности. Однако насладиться шальными деньгами ему не удалось. После завершения аферы с аргентаурумом Стивен Эмменс прожил меньше четырех лет и почти все это время находился под следствием. В день смерти ему было 59 лет.
Свое честное имя и репутацию Эмменс променял на богатство, которым не успел по-настоящему воспользоваться… Так стоило ли оно того?
«Секретные материалы 20 века» №25(541), 2019. Александр Путятин, писатель-историк. Москва