Российская актриса театра и кино, театральный режиссёр и сценарист. Заслуженная артистка РФ. Исполнительница роли Ирины в премьерном спектакле МХАТ им. М. Горького «Парикмахерша».
У вас очень разнообразный актёрский репертуар: от Маты Хари до чеховской Вари, от классической драматургии до новой драмы. Как в этот ряд вписывается роль провинциальной парикмахерши?
Я люблю играть принципиально разные, далекие от меня роли, и «Парикмахерша» – как раз такая роль. Ирина – лирическая, влюблённая, совершенно солнечная героиня, живущая исключительно эмоциями. Ей не свойственны расчетливость, продуманные логические ходы, она живёт сердцем, верит в счастье, в любовь. Такие люди сегодня, по большому счёту, не в моде. А она такая! В этих людях есть обаяние и природная, что ли, настоящесть. Мне интересно сыграть такого персонажа.
Фраза «принципиально далёкие от меня» означает, что у вас нет внутреннего родства с вашей героиней?
Нет, почему же, мне тоже свойственно влюбляться и терять голову. В принципе, я сама только так и влюблялась, до «сноса крыши». И я считаю, те, кто не испытывал такой безумной любви, – несчастные люди. В этом смысле Ирина – моя героиня. А вот всё, что с ней происходит по сюжету… Есть в ней способность к всепрощению: её унижают, а она всё равно надеется, что это была ошибка. Её бьют, а она верит, что это случайность. И продолжает видеть в людях лучшее. Даже в закоренелых бандитах она пробуждает осознание того, что есть всё-таки в этом мире люди, не циничные, не прагматичные, живущие сердцем. Вот такая моя Ирина!
Эдуард Бояков, с которым вы снова встретились на этом спектакле, называет эту историю светлой…
Да, это история счастья. Сюжетные перипетии очень жёсткие, но Ирина смотрит на них как художник. У неё есть такой текст: «Я все время стригла кукол, подруг, собак. Делала им прически, хотела улучшить». Реальность ей немножко мешает. Ей хочется сказочности, романтики. Поэтому она и находит для себя такую непростую любовь – в местах заключения. Когда читаешь пьесу, жалеешь героиню, поскольку понимаешь – такая абсолютная доверчивость наказуема, к сожалению. Я сразу согласилась на роль ещё и потому, что эта история напомнила мне фильм «Ночи Кабирии» – тебя уже десять раз обидели, оскорбили, растоптали, унизили, а ты всё равно веришь, что могут быть чувства, может быть что-то настоящее. А ещё эта пьеса симпатична мне тем, что не нужно играть прямую эмоцию – повествование в тексте ведётся через воспоминание. То есть, героиня снова погружается в пережитые эмоции, но они вторичны. И мне это очень интересно, такой формы «отстранения от персонажа» у меня ещё не было. Я существую как рассказчица – а это немного взгляд со стороны, своего рода монолог в картинках. Тем сложнее приходится партнёрам, с которыми я работаю сейчас – но они все блистательны.
То есть, у вас, приглашённой актрисы, контакт с актёрами театра сложился?
Абсолютно! Мне очень комфортно было с этими ребятами разбирать и репетировать. Пьеса со времени первого спектакля поменялась. И моя героиня повзрослела. И если заигравшаяся тридцатилетняя женщина – это одно, то заигравшаяся сорокалетняя женщина – это уже опасный случай. В таких случаях иногда нужно к доктору обращаться. Все моменты её откровенности своеобразны – она как бы приоткрывает завесу и одновременно смотрит на партнёра: не сходит ли он с ума от её поступков? Она понимает, что ведёт себя не по возрасту (в отличие от роли, сыгранной в прошлом спектакле). Понимает, что не вполне адекватна, что её воспринимают как женщину со странностями, но совладать со своим романтизмом не может. Не случайно в пьесе появились новые персонажи – например, Мишенька, который оттеняет собой и героиню, и историю в целом.
Есть ощущение, что маленькая роль хозяина парикмахерской существенно нарастила объем пьесы в целом.
Да, но объем не в смысле продолжительности постановки, а в смысле мира этой парикмахерской. Появился начальник, который приезжает и уезжает, перемещается по сцене из кулисы в кулису, возникает откуда-то из-за шкафа. Как бы вездесущий, и в то же время отсутствующий – очень узнаваемый персонаж. А вообще, мы говорили с ребятами, что всё это похоже на историю в стиле театра дель арте: простак, злодей, иезуит, лирическая героиня, характерная героиня. И эта вроде бы очень бытовая история, своего рода новая драма с очень жёсткими, криминальными ситуациями, рассказанная в масках, приобретает немножко оттенок сказочности. И таким образом удаётся уйти от программы «ЧП» на НТВ.
Возможно, дело в стилистике?
Да, конечно, в поэтическом языке пьесы Медведева, в найденной Русланом Маликовым форме существования. Надо сказать, что эта форма ещё рождается благодаря великолепно придуманной сценографии Полины Бахтиной, которая, по сути, представляет собой детскую книжку-раскладку, в которой мы – герои этой книжки, соответственно, тоже плоские, «картонные». А отсюда появляется кукольная, плоская пластика, придуманная хореографом Еленой Конновой. Я в такой форме никогда раньше не играла. Тем более очень жесткие, бытовые тексты. Вот этот контрапункт, «стык» и интересен.
Спектакль будет проходить в зале на 1345 мест… Вас не смущает большая сцена для камерной пьесы?
У меня есть спектакли на тысячные залы. Но бывает просто большой театр, а тут гипербольшой театр. Я специально ходила смотреть спектакли с последнего яруса, смотрела, пыталась понять. «Парикмахерша» – это отчасти этюд, зарисовка, что-то вроде «Болезни куклы» у Чайковского: музыка красивейшая, но одновременно детская – по эмоциям, по проявлениям на сцене в моем случае. Это не шумная история, не история большой формы. И я очень боялась. Но поняла, что, как ни странно, когда актёр на большой сцене пытается заполнять пространство, он подчас суетится, теряет суть и смысл. А если я вижу просто поворот головы, то считываю эту эмоцию точно так же, как если бы я сидела у самой сцены. Это удивительное для меня открытие. И я перестала бояться этого пространства, поскольку вижу – если всё точно по действию, то всё работает, даже для последнего ряда! Кроме того, Полина додумала декорации, с ними тоже можно поиграть. Это не просто книжка-раскладушка – они рванули вверх. На сцене стоит маленькая женщина, а вокруг – квадратики квартир, хрущёвок, панельных девятиэтажек. В какой-то момент всё это разрастается до небес и готово подавить ее.
У вас случались истории, связанные с парикмахерскими?
Когда я начала репетировать «Парикмахершу», я пришла в салон, и вдруг мой мастер, Наталья, начинает говорить со мной моим же текстом: «Присаживайтесь, пожалуйста… Не горячая ли вода?.. Полотенце вот так вокруг головы подержите?..» И я начала хохотать: «Мне уже скоро сниться это будет! Я на репетициях произношу эти фразы, вечером повторяю текст дома, утром прихожу в салон – и слышу эти же фразы!» Мастера мои из салона, конечно же, ждут премьеры. Хотя это не история профессионального парикмахера, это история русской женщины вообще, которой свойственны романтизм Наташи Ростовой и христианское «всепрощение».
Текст – Литературная часть МХАТ им. М. Горького.
Премьера спектакля состоится в МХАТ 27 и 29 ноября. Билеты можно приобрести в кассах театра и на сайте.