"Яркие звезды вспыхнули в перевернутой чаше вселенной.
Темные планеты стали закрывать круг своих невидимых орбит.
Родилось предложение, родилось время, родился мужчина.
В его зачатии природа была отражена ярко и образно, непонятно и божественно".
Страх смерти, который так неожиданно разрывает нить жизни, и желание каким-то образом продлить свое короткое существование, заставили человека создать религию и искусство.
Смерть создала поэзию.
Поэзия и религия неразрывно связаны между собой на протяжении веков, и так и будет до тех пор, пока не сойдет небеса на землю. Но с самого раннего периода в жизни человека в его сознании возникла идея всеобщего синтеза. Он стремился найти ту невидимую нить, которая могла бы объединить доверие всех народов.
Перед нами проходит целая серия философских учений о Египте, Греции и Риме: о Севере, все еще молчаливо спящем в лазурном снегу, и о ярком и экстатически расцвеченном Востоке. Египет признает свою беспомощность. Пустыни заполняются пирамидами. Всё это прах. Все проходит, и все повторяется снова. Восток создает Нирвану; Греция - красавица. Три полюса. Они не могут объединиться.
А затем, в тенистых садах Галилеи, среди лазурных озер и тихого светлого счастья, рождается Христос. Он говорит, что любовь - это та самая нить, которую все напрасно искали.
Наука выходит на сцену
Наука собирает факты и возводит на них храм Разума. Здание растет. Укладка кирпичей производится аккуратно и быстро. Абсолютная реальность. Но снова проходят века. Наука оказывается относительной, как и все остальное. У нее нет того, что нужно, чтобы пройти через века без изменений. Причина - это всего лишь камера. Мы можем распознать только тот мир, который формируется в нашем сознании, постигнутую нашими пятью чувствами.
Мир, который правит в нашем интеллекте, не реален, а воображаем. Если мы исследуем человеческие поиски, то замечаем следующий факт: человек стремится трансформировать свои идеалы в "неземное", во вселенскую тайну. Думая, что осознание "невыразимого" требует смерти природы, он пытается подняться над тем эгоизмом, который вложила в него природа. Он пытается привить себе инопланетный альтруизм. Это называется Культура.
Перед нами лежит история. Природа создала нас. Только Она должна править нами в наших действиях и усилиях. Она поместила эгоизм внутрь нас, мы должны развивать его. Эгоизм объединяет всех нас, потому что мы эгоисты.
Существуют различия только в стадиях биологической эволюции. Один человек нуждается в счастье для себя, другой для окружающих, третий для всего человечества. Суть всегда остается неизменной. Мы не можем чувствовать себя счастливыми, если вокруг нас происходят страдания.
Таким образом, для нашего личного счастья мы нуждаемся в счастье других. Во Вселенной нет ничего морального или аморального, есть только красота, мировая гармония и сила диссонанса, которая противостоит ей. В своих поисках поэзия должна руководствоваться только этими двумя силами.
Цель эгопоэзии - прославление эгоизма как единственной истинной и жизненной интуиции. Бог есть вечность. Человек, родившись, отделен от него. Но в Нем остались те самые законы, которые ведут жизнь на земле к совершенной Красоте. Душа - это жизнь.
Отбросив разум в сторону, мы должны стремиться сплавить себя с природой, растворившись в ней прозрачно и бесконечно. Это чувство ясного просветления и понимания вне Разума, это всеобщая гармония, это интуиция. Все дороги ведут к истинному счастью, к слиянию с вечностью. Каждый новый рассвет говорит людям о его счастье и, подобно яркой дороге, зовет их к Солнцу.
В следующей статье мы поговорим о Первом годе футуризма, Иване Казанском и Критике. Относительно критики есть интересный момент:
каждый учитель физики, дойдя до темы инерции в своих объяснениях, считает абсолютно необходимым перечислить следующий довольно типичный анекдот: "Однажды в одной из южных провинций Франции через железнодорожное полотно проползло огромное количество гусениц.
В тот самый момент должен был прибыть экспресс-поезд, его локомотив врезался в самое сердце этого живого потопа. Колеса локомотива вращались на месте, и, как бы ни старался инженер, поезд не двигался ни назад, ни вперед. В конце концов, похоже, паровоз взорвался."