Введение
Вдохновляясь изменениями в эмоциональном и чувственном восприятии истории искусства. В этой статье мы обсуждаем создание картин как метод преподавания истории искусства в финской гимназии (квалификация в области визуального самовыражения, учебные программы по визуальному и медийному искусству и фотография).
В исследовании приняли участие в общей сложности 25 студентов, специализирующихся в области визуальных и медийных искусств и фотографии, которые изучали историю искусства с помощью визуальных средств и размышляли о своем опыте обучения.
Данная статья следует принципам контекстной предметной педагогики, в которой современные представления о дисциплине и целях учебного плана определяют выбор учебных подходов.
Исследование показало, что создание картин мотивировало студентов на изучение истории искусств и развитие практических навыков в рамках дисциплины в соответствии с целями учебной программы.
В визуальном плане кинестетические и тактильные качества, связанные с созданием картин, привносили свои эмоции в исторические исследования искусства, которые наводили связи между историей искусства и миром жизни студентов.
Изменения и направления парадигматических изменений в сторону картинок, эмоций, эффектов и чувств
К концу 20-го века представители новой истории искусства начали критиковать ушедшую историю искусства за ее фокус на формалистический анализ произведений искусства.
По их мнению, благодаря формалистическому подходу произведения искусства отделялись от своих социальных корней. Историки искусства, вдохновленные критической теорией, хотели сместить фокус истории искусства на проблемы культуры, идеологии, структур власти и политики, которые отражали предубеждения языковых и культурных изменений в гуманитарных и социальных науках в конце 20 века.
Этот сдвиг перспективы вызвал изменения в эпистемологии истории искусства. Вместо того, чтобы быть нейтральным и объективным, знание истории искусства рассматривалось как позиционирование: построенное, интерпретированное и переданное с различных точек зрения. С конца 20-го века область истории искусств расширилась во многом.
Искусствоведы не просто отслеживают и реконструируют намерения художников и контексты художественного производства в прошлом, а проявляют все больший интерес к тому, как различные аудитории воспринимают опыт и воспринимают продукты и процессы визуальной культуры.
Кроме того, исследования современных и других визуальных культур трансформировали историю искусства из евро-центрической истории высокого искусства в многовековую историю искусства, понимаемую как диалог между прошлым и настоящим, между различными культурами, а также с разными методическими подходами.
Вторя идеям живописного поворота, несколько недавних искусствоведов выразили обеспокоенность тем, что произведения искусства и объекты визуальной культуры - как материальные и изобразительные объекты - находятся под угрозой поглощения различными смысловыми подходами новых историй искусства.
Вместо этого они призывают к истории искусства, которая более тесно связана с визуальностью и материальностью объектов визуальной культуры, а также с тем, как зрители воспринимают их.
Внимание к изобразительному искусству сопровождалось акцентом на визуальную грамотность, которая относится к способности осмысленно интерпретировать и создавать визуальные сообщения не только в искусстве, но и в повседневной жизни.
До конца 20-го века история искусства рассматривалась как область знакомства, ценившая разум и объективность. Эмоции и чувства не входили в эту дисциплину, а были скорее чертами художественной критики, оторванными от научной и объективной работы по истории искусства.
В конце 20-го века дихотомия между разумом и эмоциями все чаще ставилась под сомнение в социальных и гуманитарных науках, и постепенно эти науки стали восприниматься как перспективы, на основе которых можно было бы обсуждать социальный мир и людей в нем.
Такие подходы также нашли свое место в истории искусства и получили признание как эмоциональные и душевные повороты дисциплины. Эти повороты в сторону эмоций можно понимать как выражение недовольства в связи с подходами к власти и социальным структурам пост-структуралистического и деконструктивного характера; это недовольство испытывали критики, желающие изменить и расширить перспективы, в которых, например, обсуждаются культура, идентичность, субъективность и тело.
В литературе, посвященной эмоциям и переломам, использование и определения эмоций и их влияния варьируются от более или менее синонимного отношения к ним до четко различающихся понятий, в зависимости от контекста.
Эмоции часто рассматриваются как сознательные и запоминающиеся, тогда как воздействие - это бессознательные впечатления, которые можно ощутить только телесно.
Эмоции иногда понимаются как культурные и социальные, в то время как воздействия рассматриваются как биологические и физиологические. В то время как многие теоретики считают, что оно также влияет на общество и культуру, это определение не может применяться ко всем.
Пока мы знаем о различных подходах к воздействиям и эмоциям, их концептуальное различие не имеет большого значения для целей настоящего исследования.
Важно то, что они оба относятся к эмпирическим основам - воплощенному опыту - объединяющему тело и разум, действие и мышление, эмоции и разум, предмет и объект и, таким образом, соединяющему декартов дуализм.
Кроме эмоционального и душевного, поворот к восприятию искусства также называют сенсорным разворотом в истории искусства.
Подчеркивая реальность опыта и знаний, все эти повороты вдохновляются феноменологией и особенно Merleau-Pontian феноменологией тела. Хотя все эти повороты разделяют неудовлетворенность подходами истории искусств к логике, исследователи сенсоров дополнительно ставят под сомнение расстановку приоритетов зрения в ущерб другим чувствам и отстаивают идею взаимозависимости всех сенсорных - или воплощенных - ощущений.
Кроме того, исследователи сенсоров обращают внимание на то, что не визуальные произведения искусства также изучаются в рамках данной дисциплины.
Однако эти последние повороты не направлены на то, чтобы полностью отвергнуть подходы к контекстуализации истории искусства или уйти в не вызывающую тревогу сферу опыта, а предлагают альтернативный подход к созданию истории искусства, в котором роль эмоций, воздействий и чувств не недооценивается.
Это ставит перед историками искусства задачу включить в свой анализ аспекты воплощенного опыта, что может потребовать реформирования исторической лексики искусства и создания инновационных смешанных или мультимедийных представлений об истории искусства. Аналогичным образом, это также является проблемой для преподавателей истории искусств.
