Существует некоторая когнитивная неэффективность, которая может характеризовать чисто эгоистически мотивированные организмы и которая может оттолкнуть популяции организмов от участия в них преимущественно исключительно эгоистических помощников.
Такая когнитивная неэффективность обусловлена тем, что по сравнению с неэгоистическими помощниками эгоистические помощники иногда вынуждены принимать помогающие решения более медленно и с большим использованием дорогостоящих когнитивных ресурсов, таких как концентрация и внимание.
Психология помощи в поведении и роль эволюционной биологии в ее исследовании
Благополучие коррелирует с фитнесом: улучшение самочувствия организма будет способствовать повышению его физической формы. Однако это предположение является довольно бесспорным и разделяется большей частью остальной литературы по этой теме.
Во-вторых, психологический альтруизм и эгоизм в том виде, в каком они понимаются, можно легко найти в популярных в настоящее время двухсистемных моделях разума.
Двусистемные модели разума состоят из двух частей: ассоциативной, рефлективной и представительной системы. Хотя все еще остается много нерешенных вопросов о том, как наилучшим образом охарактеризовать обе системы и их взаимосвязь, для настоящих целей достаточно сделать вывод, что обе системы отличаются тем, как они генерируют поведение организма.
В случае рефлекторной системы (система 1 в дальнейшем) действие является результатом отображения, т.е. просмотра таблиц между состояниями мира (как они воспринимаются организмом) и действиями. Иными словами, поведение системы 1 следует рассматривать как реакцию на восприятие состояния мира, а не как результат подлинного практического вывода.
В случае же с совещательной системой (системой 2) генерирование действий опосредовано контент-бирингди, т.е. репрезентативными состояниями. В частности, организм формирует или имеет, с одной стороны, представления о том, каким является мир (убеждения), а с другой - представления о том, каким должен быть мир (желания); затем принимается решение об их сочетании; далее принимается решение о том, каким должен быть этот мир.
Важно отметить, что в рамках этого репрезентативного практического вывода можно проводить различие между двумя видами желаний: конечными и инструментальными.
Именно в этом смысле в определениях психологического альтруизма и психологического эгоизма следует понимать термин конечное желание.
В-третьих, как здесь понимается, альтруизм - это плюралистический дизайн ума, а (чистый) эгоизм - это монистический.
Альтруизм не требует, чтобы все конечные желания организма были направлены на благополучие других; только некоторые из них таковыми являются.
Действительно, в той мере, в какой организм имеет желания вообще, разумно предположить, что у него есть конечные желания для повышения своего собственного благосостояния. Это также подразумевает, что (иногда) между альтруистом и эгоистом будет существенная разница в том, как они принимают решения о том, помогать ли кому-то другому (это будет только иногда, поскольку организм не должен быть альтруистом о помощи всем другим).
Эгоист всегда будет рассуждать об этом, она будет решать, помогать ли ей, определяя, будет ли помощь способствовать ее собственному благополучию.
Альтруистка, напротив, будет использовать процесс, основанный на неразумном подходе, чтобы определить, к какой из своих конечных целей стремиться: различные ситуации могут спровоцировать различные ее конечные желания стать определяющим фактором в ее действиях.
Поскольку у альтруиста есть несколько конечных желаний, решение между ними должно основываться на процессе, не основанном на рассуждениях.
Четвертое и последнее замечание, касающееся психологического альтруизма и эгоизма, заключается в том, что они не исчерпывают всего пространства возможностей.
В частности, существуют два основных пути, по которым организм может не быть ни альтруистом, ни эгоистом.
С одной стороны, организм может быть (частично) движим конечными желаниями, которые не направлены ни на его собственное благополучие, ни на благополучие какого-то другого организма. Например, организм может иметь конечное желание создавать произведения искусства, которые не касаются ни собственного благополучия самого организма, ни благополучия других организмов (хотя они могут повлиять на одно или оба), и поэтому не являются ни альтруистическими, ни эгоистическими.
С другой стороны, организм может в соответствующих обстоятельствах руководствоваться только рефлексами. Поскольку их поведение не основано на конечных желаниях, они не действуют ни альтруистично, ни эгоистично (даже если результатом их поведения может стать повышение благосостояния их самого или какого-то другого организма).
Разъясняя таким образом содержание тезисов психологического альтруизма и эгоизма, следует отметить, что остается спорным, какие организмы должны рассматриваться как (чистые) эгоисты, какие - как альтруисты, а какие - как поведенческие или рефлексивные помощники.
Именно по этой причине рассмотрение эволюционной биологической перспективы может показаться здесь заманчивым: оно может предложить способ добавить соображения к тем, которые обычно принимаются во внимание, и тем самым добиться определенного прогресса в решении этой проблемы.
Однако в связи с этим возникает вопрос о том, какую роль может играть такая эволюционная биологическая перспектива в споре о психологическом альтруизме и эгоизме.
Главное беспокойство в этом отношении заключается в том, что определение эволюционного давления, воздействующего на данную черту, достаточно сложно, когда она известна и относительно легко исследоваться эмпирически; вероятно, это будет гораздо сложнее для черт, подобных психологическому альтруизму или эгоизму, существование которых все еще вызывает споры и исследование которых является эмпирически трудным.
Учитывая это, можно склониться к отказу от эволюционного биологического анализа психологии поведения как неспособного внести существенный вклад в дебаты вокруг последнего. Однако есть основания полагать, что эволюционные биологические соображения могут быть здесь, в конце концов, весьма показательными.
Чтобы увидеть это, начните с рассмотрения некоторых из основных проблем, с которыми сталкивается эволюционный биологический анализ в целом. В рамках такого анализа, как правило, необходимо проводить оценку:
- относительную важность различных эволюционных детерминантов (например, естественный отбор и дрейф),
- подробности того, как работают соответствующие эволюционные детерминанты (например, какой естественный отбор и почему),
- факторы развития и эпигенетические факторы, ограничивающие действие соответствующих эволюционных детерминантов (например, существование плейотропных эффектов или узких мест в существующих условиях происхождения),
- различия в вопросах, касающихся имеющихся у предков.
Действительно, правдоподобно, что детальное и достоверное рассмотрение этих моментов затруднительно для таких черт, как психологический альтруизм: установление относительной важности и детальной проработки различных эволюционных детерминантов затруднено для черт, которые не окаменели и которые только прочно связаны с легко измеримыми чертами (такими как морфологические структуры или артефакты).