Из всех искусств важнейшим для нас является панк-рок. Именно с этим глумливым жанром (а не с оперой или эпосом) ассоциируются выступления высокого начальства.
Убейте меня, убейте,
Стреляйте меня в упор
Пусть мерзкой осины ветви
Подпишут мне приговор!
(Группа “Автоудовлетворители”)
Министр здравоохранения Вероника Скворцова - вроде аниматора, развлекающего народ оригинальными репризами. То у нее детство до 30 лет, то референдум по эвтаназии.
“Пока в нашей стране данная процедура запрещена, и, по мнению министра здравоохранения, ситуация изменится не завтра.
Это сложный вопрос, и решать его нужно не только на уровне власти, но и учитывая мнение народа” (выделено мной. - И.С.).
Между тем отрасль в состоянии полураспада. Медработники (наряду с учителями) - люди, над которыми можно безнаказанно издеваться. Их заставляют вести прием в лесопарке и сажают непонятно за что. Работать в таких условиях мало желающих. Не беда, можно заменить онкологов и психиатров мигрантами из ближнего зарубежья. А что? У них же есть дипломы (полученные примерно там же, где водители-гастарбайтеры получали права). Аптеки завалены снадобьями не только с недоказанной эффективностью, но и такими, в которых заведомо (согласно инструкции) нет ни молекулы какого-либо действующего вещества. Представьте: в магазине вам отсчитали сдачу купюрами “банка приколов”. А Минздрав просто отказывается предоставлять информацию, на каком основании он считает тот или иной химикат лекарством. Это у них “коммерческая тайна”.
Самое время заняться эвтаназией.
“Эвтаназия” переводится как “легкая смерть”, якобы этим “неполноценные” сами освобождались от непереносимых страданий” (см.: Владимир Родионов, “Расовые мифы нацизма”). Любители эвтаназии неохотно вспоминают первоисточник вдохновения. Технологии душегубства сперва были отработаны гитлеровцами на соотечественниках, признанных неизлечимо больными (включая психически ненормальных, каковыми запросто могли оказаться и противники режима, см. “Нюрнберг” Эбби Манна). Делалось это под вывеской гуманности. Такая подмена извращала самую суть медицинской профессии. Пожилые немцы говорили родным: ‘’Не посылайте меня в государственную больницу’’. Боялись таких врачей, которые по ходу дела решают, лечить или убить.
Кто-то возразит: тогда обманывали, а теперь действительно заботятся. Ведь проблема-то существует. Да. И решается. Не открою большого секрета, если скажу, что т.н. “пассивная эвтаназия” негласно практиковалась всегда. А паллиативная медицина реально облегчает состояние. “Хоспис является альтернативой эвтаназии”. Усилиями самоотверженных энтузиастов - В.В. Миллионщиковой, А.В. Гнездилова, М.А. Вайсмана, А.К. Федермессер и других - у нас наконец-то заработала эта служба.
Неужели зря старались?
Но самое страшное другое. Как только эвтанаторы легализуют умерщвление безнадежных, они тут же переключатся на здоровых. Это не шутка.
С сайта, рекламирующего гуманную процедуру: “Европейский суд по правам человека постановил, что при наличии у здорового человека желания добровольно уйти из жизни, то его государство обязано создать для этого все необходимые условия. Именно поэтому в последние годы получила распространения практика добровольного ухода из жизни. Подобное характерно в большей степени для Швейцарии, где такие процедуры проводятся на высоком уровне”.
Процедурные нюансы. “Встать в очередь на самоубийство может не только неизлечимо больной или очень старый человек, а любой желающий… Необходимо пройти множество собеседований и тестов, чтобы доказать врачам и независимым экспертам, что он находится в здравом уме”.
Итак, человек без смертельного диагноза просит доктора: “Отравите меня”. При этом он “в здравом уме”. И убьют его “на высоком уровне”.
Заметьте: у министра РФ нет принципиальных возражений. Только сомнения, своевременно ли уже сейчас занимать очередь за ядом…
Илья Смирнов, историк