Финальная часть нашего мини-сериала. Писатель Андрей Кнышев, которого многие помнят и любят по телепередаче "Веселые ребята", отвечает на вопросы Влада Васюхина для рубрики "Толковый словарь" (журнал STORY, август 2019).
Напомню, что вы читаете полную версию.
Популярность. В одном британском путеводителе по Москве времен постперестройки на страничке «Люди, с которыми стоит встретиться» была указана такая «веселая» компания: Солженицын, чета Горбачевых, и… Кнышев. И сбоку как бонус – Слава Зайцев.
Наверное дело в том, что незадолго до того по BBC был дважды показан документальный сериал о России, в котором в одной из серий я был автором-персонажем. Видно, кому-то запал в душу. А сейчас – рекламная пауза, если позволите (хотя реклама обычно разрешения не спрашивает). «Страдаешь звездной болезнью? Прими «Возомнил»!
Пошлость. Пошлость – это сугубо наше понятие, российское. В иностранных языках есть слова «вульгарность», «скабрезность», «плохой вкус», «китч», но «пошлости» нет. Это как гласность, glasnost – непереводимо. Впору вводить такой термин латинскими буквами – poshlost.
Однажды меня вызвал к себе Лапин, председатель Гостелерадио СССР, фамилию которого даже произносили полушепотом. Вызвал, чтобы, понятное дело, уволить. Это как если бы маршал вызвал солдатика, чтобы отправить чистить сортиры. Была очень драматичная встреча. Я провел у него целый час. Поморщившись, он упомянул Жванецкого: «Мы его даем в эфир, зрители просят, но ведь это же пошлятина! Он же всячески пытается показать, что думает не так, как все!» У меня эти слова, а говорил Сергей Георгиевич очень искренне и убежденно, вызвали шок. Оказывается, оригинальность мышления – это пошлость. И высказывать талантливо и остроумно то, о чем говорит на кухнях вся страна, значит думать не так, как все?! По результатам той встречи Лапин закрыл «Веселых ребят» – за «все хорошее». Посоветовал не самовыражаться за счет государства, прислушиваться к указаниям партии и показывать людей труда.
Интересно, что сказал бы сегодня товарищ Лапин, посмотрев вместе с товарищем Сталиным разные телешоу? «Жуть стала лучше, жуть стала веселей!» Ну, а вообще, пошлость – это плоды с нижних веток яблони. Низовые уровни восприятия. Минимум духовного труда.
Рейтинг
Рейтинг – величина абсолютная, без знака плюс или минус. По рейтингу в этом мире дьявол пытается догнать Бога.
Рынок. Фигурально выражаясь, я вынужден сейчас находиться и в роли поэта, и в роли книготорговца. И не только я, а любой творец. В нашей действительности творческим людям приходится быть одновременно Пастернаком, ранимой художественной натурой, и, не знаю, Генри Фордом или Дональдом Трампом, жестким продюсером. Надо себя продвигать, продавать, напоминать о себе. И это коробит. Противно. Многие из моего поколения не так воспитаны и не могут вписаться в новые правила игры, в рыночные отношения. Этот внутренний конфликт, этот невроз присутствует и в культуре, и в других сферах. У меня эпиграф к недавней книге: «Я бы хотел дарить людям радость, но приходится им ее продавать».
И там же есть такой диалог:
- Где же вы достали эти деньги?
- Да они уже везде достали, эти деньги!
Соавторство. Я очень хорошо понимаю, что такое соавторство, когда результат – это нечто третье. У меня есть личный пример – «Веселые ребята». У программы было несколько циклов, один, наиболее запомнившийся зрителям, я придумывал с Виктором Крюковым. Это такие коллажные передачи, с видеотрюками, клипами и гэгами, новый язык телевидения. Без Крюкова я подобное бы точно не сделал, программы были бы другими. И он без меня тоже бы не сделал. Получается не просто перемешанное, когда смотришь и различаешь: вот это – оранжевенькое, а это – синенькое, это опять – оранжевенькое, а это – синенькое. А это действительно смесь оранжевого и синего с искрами того и того и с появлением непредсказуемых цветов. Очень интересный процесс! Я бы его сравнивал с семьей: капризы, ссоры, самоутверждение, творческое соитие…
Смех. Знаете, что раздражает иногда, когда видишь на экране смеющихся людей, даже когда действительно смешно? Они как-то не так смеются! Не тем смехом и не на той секунде. У кого-то из великих святых отцов древности написано: если случится улыбаться, не показывай зубов. Улыбаться, не скалясь, а не то что смеяться! Нам уже этого не понять. Другая парадигма у нас в голове и во рту. А тут в телевизоре – хохот с оскалом копытного животного, вся работа дантиста – как на плакате в поликлинике, да еще мягкое нёбо и гланды. Ну, наверное, какой юмор, такой и смех. Спрос рождает предложение, а предложение формирует спрос.
Страх. Кто-то подметил: мы в жизни больше всего боимся того, чего больше всего желаем. И наоборот. А не надо бояться, да. Хотя я сейчас стал осторожничать – мы же битые, царапанные, укушенные. А молодые – дураки. И сейчас старый дурак во мне говорит: ты чего там прячешь, давай выпускай молодого щенка опять, затевай какую-нибудь авантюру!
Телевидение. Как-то раз я сравнил себя с деревом, сказав, что телевидение – это мой ствол. Сейчас, нет, не ствол. Я даже не знаю, что сегодня мой ствол, но точно – не ТВ. Наверное, все-таки писательство, а музыка – очень важная ветвь или, может быть, внутренние соки этого дерева. А знаете, что такое ветви дерева? Ветви – это корни в раю.
И еще про ТВ: «С одной стороны, телевидение – проводник культуры, с другой – ее изолятор». Запишешь эдак лет 30 назад, а звучит вроде как сегодняшнее. Но не буду лицемерить: есть программы, которые мне нравятся, какие-то элементы телевизионного ремесла впечатляют. 100 каналов! – конечно в этой мутной реке проплывают какие-то цветы. Хотя вообще, не поверите, мне иногда даже безразлично, что смотреть. Как умному человеку все равно, что читать – для него это способ возбуждать свои мысли. Так и тут – я смотрю одно, а мысль идет своим ходом: вспомню какой-нибудь фильм, или место похожее, где бывал, человека, или сквозь это вижу свое, профессиональное: как поставлен свет, какая декорация, что за концепция, у кого они содрали формат или это свое, как бедный артист или ведущий тужится, чтобы заработать на облицовку для дачи, или наблюдаешь, до какой степени можно деградировать разумом и совестью… В общем, начал за здравие, а кончил за упокой. Но все равно нам от телевидения никуда не деться.
Человечество
Человечество – улей. Культура – его мед, цивилизация – лишь воск. Пчеловечество…